Noel* - Доверяю, как себе
- Северус, мне не хочется с тобой ругаться. Если ты действительно хочешь о нем поговорить, зайди завтра ко мне, и мы поговорим, как коллеги.
- Второй раз я этот разговор не начну, - вздыхает Северус.
- Я слушаю.
- Что бы ты сделала, если бы у кого-нибудь из твоих нелюбимых студентов был родовой талант к трансфигурации?
- Северус, у меня нет нелюбимых студентов, - недовольно замечает МакГонагалл. Снейп закатил глаза:
- Мерлин, Минерва, не ври хотя бы мне. Например, Малфоя ты явно на дух не выносишь!
- Это видно?
- Нет, но я знаю.
- Он тебе нажаловался?
Рука Северуса сама тянется к уху. Усилием воли он складывает руки на коленях:
- Ты не ответила на вопрос.
Минерва хмурится:
- Я же преподаватель. Такого рода таланты редки, их надо развивать. Последний студент с подобным талантом…
- Блэк, - прошипел Северус.
- Да, он, и он учился двадцать лет назад. Конечно, я буду просто счастлива подобному обстоятельству. Даже если этим студентом будет мистер Малфой.
Проговорив эту фразу, МакГонагалл запинается и расширенными глазами смотрит на Снейпа:
- Северус, он же твой крестник? Ты же за него просишь? Радость какая!
- Нет, - Северус поспешил возразить, пока Минерва не погрузилась в мечты, - поверь, Драко пришел бы сам, без посредников, в крайнем случае, поговорил бы с тобой в моем присутствии. Дело в другом студенте.
Минерва удивленно подняла бровь. Северус усмехнулся. Его «фирменный» жест в ее исполнении выглядел нелепо.
- Я подозреваю, что у Поттера родовой талант к зельеварению, -абсолютно спокойно сказал ей Снейп, не зря же он довольно долго был шпионом.
МакГонагалл шпионкой не была, поэтому ее изумление было очевидным:
- С чего ты это решил?
- Тебе все мои выводы по порядку?
Минерва только посмотрела с нетерпением.
- Так получилось, что я был знаком с Гарольдом Поттером, дедом нашего Золотого мальчика. - «Если бы не Дамблдор, он бы на меня и не посмотрел». - Он был превосходным зельеваром. - «Вряд ли он мог приготовить даже простейшее зелье». - Я неоднократно помогал ему в лаборатории. - «Надеюсь, он сейчас переворачивается в гробу». - Джеймс Поттер стал хорошо успевать по зельям с шестого курса. - «Конечно, он сидел с Лили». - Я смотрел в архивах.- «Не дождется!» - У него сплошные «превосходно». - « Чем этот придурок очаровал Слагхорна, не пойму».
Северус сделал паузу, сделав несколько глотков скотча.
- И? - ситуация явно стала забавлять декана Гриффиндора.
- С недавних пор я стал замечать за Поттером некоторые странности. Он правильно режет ингредиенты, именно на кусочки такого размера, который в том или ином зелье необходим, хотя раньше он их кромсал кое-как. Он правильно мешает, немного не доставая ложкой дна, и безошибочно выбирает материал мешалки. Делая зелье, он почти не смотрит на рецепт. Впрочем, рецептом он руководствуется слабо. Ты же знаешь, что современных хороших учебников сейчас нет, а те, которыми мы пользуемся, устарели. Ты пьешь мое зелье от головной боли. Какого оно цвета?
МакГонагалл сморщила лоб, вспоминая:
- Розово-фиолетовое?
- Да. Именно такое он сегодня сварил. Между прочим, по учебнику оно должно быть бурым. Мне понадобились долгие исследования, чтобы его улучшить. Пусть решение оказалось очень простым, но Поттер просто не мог о нем знать.
- Может случайно?
- Ладно, пусть сегодня случайно. В прошлый раз он бросил в котел вообще ненужный ингредиент. Причем ингредиент, являющийся катализатором одной реакции и ингибитором другой, в результате чего свел на нет побочные эффекты того зелья и продлил срок его хранения. А в позапрошлый раз он нарушил очередность закладки компонентов и мешал восьмерками, не глядя в котел и разговаривая с Грейнджер. И так из раза в раз. Я не верю, что это цепочка случайностей.
- Я думаю, это просто ошибки. Уверена, у тебя каждый день студенты что-то не так режут, кипятят и мешают не в ту сторону.
- И, вместо взорванного котла получают идеальное зелье, - саркастично закончил Северус. - Просто каждый день случается!
Минерва усмехнулась:
- Успокойся. Как мальчишка прямо. Чего ты так разволновался?
- Есть еще одно объяснение.
- Менее сумасшедшее?
- Нет. Настолько же невозможное.
- Когда речь идет про Гарри, нет ничего невозможного, - мягко улыбнулась МакГонагалл. Северус тяжело вздохнул:
- Мальчишка не мог всего этого знать. Зато я знаю.
- Ты думаешь…
- Да, я думаю, что сопляк копается в моей голове!
- Даже Дамблдор не может этого делать без физического контакта.
- И это меня пугает. Либо Поттер очень хороший, но пока необученный легилимент, либо он очень хорошо разбирается в зельях, что равнозначно не укладывается в моей голове.
Минерва нахмурилась. Северус повернулся к ней и пристально посмотрел ей в глаза:
- Ты не могла бы навести Поттера на мысль, что ему не помешало бы дополнительно позаниматься зельями? Причем желательно, чтобы он не знал, что идея исходила от меня?
МакГонагалл застыла, бессознательно впиваясь в обивку дивана ногтями.
- Обещай, что не нанесешь мальчику вреда.
- Обещаю, - Северус облегченно вздохнул. Конечно, он не собирался наносить мальчишке вред. Каким бы он не был, он был его сыном.
Несколько минут прошло в молчании. Минерва пила вино и хмуро смотрела в огонь.
- Хорошо, я попробую. Но, если он легилимент, он увидит в моих мыслях, что это не моя идея.
- В таком случае, если он согласится, то явно будет понимать, что это ему нужно, - ответил ей Северус, уверенный, что Поттер не в состоянии читать ее мысли.
Глава 5. 28 октября, среда.
Голова Гарри гудела от обилия информации. После занятий Дамблдор вызвал его к себе, чтобы рассказать о жизни его главного врага, Лорда Волдеморта. Рассказ подкреплялся показом воспоминаний в думосборе. Каждый раз, когда они выныривали из очередного воспоминания, Гарри становилось все хуже и хуже. А директор, казалось, ничуточки не устал. Собственный рассказ его увлек, и он, размахивая руками, все говорил, говорил, говорил. Рассказывал о том, как забирал Тома Риддла из приюта, как тот рос в Хогвартсе, покорил всех преподавателей своими знаниями, окончил школу, начал работать, приехал в Хогвартс, чтобы стать преподавателем. Рассказывал о том, как не Том Риддл, а уже Волдеморт завоевывал известность в мире магов, как за ним пошли аристократы, как на руках его слуг появились метки, как он узнал о пророчестве и чем для него все это закончилось.
По словам Дамблдора, Том всю свою жизнь был успешен и обласкан судьбой. И в приюте его любили, и слизеринцы в нем души не чаяли, СОВы и ТРИТОНы он сдал исключительно на «превосходно», никто и никогда ему ни в чем не отказывал, кроме Дамблдора, когда он хотел занять пост преподавателя ЗОТС. Всем без исключения, как бы хорошо к нему не относились, он отвечал презрением и ужасными поступками. Он беспричинно ненавидел магглов и магов не чистых кровей и вовсю издевался над ними. Он был завистлив и мелочен, тщеславен и эгоистичен. Перед ним лежали все дороги, а пошел он по самой зловещей и безжалостной, которую смогло придумать человечество.
