Your Personal Boggart - Заставь меня жить
Выдохнув от безысходности, пересказываю им случившееся и, конечно же, выслушиваю непродолжительную лекцию Гермионы о том, что «мне ни в коем случае нельзя скрывать что-либо от своих друзей». Безусловно, я согласен с ней, но ведь я боялся за них и за членов Ордена. С Пожирателями Смерти шутки плохи.
Настроение плавно опускается до низкой отметки, стены светлого и гостеприимного дома внезапно начинают давить, поэтому я решаю немного прогуляться во дворе. Уже перед самой входной дверью меня подлавливает Гермиона. В ответ на вопросительный взгляд она терпеливо поджимает губы, перевязывает мой шарф так, чтобы не задувало за шиворот, и только после этого произносит:
- Гарри, я знаю, насколько важен для тебя профессор Снейп, я вижу это. Ты молодец, что не сорвался вниз и не стал никому ничего доказывать, хотя на долю секунды у тебя был крайне решительный вид. Всё, чего я желаю для тебя как для близкого друга, - чтобы ты был в ладу с самим собой. Сириус - твой крёстный, родной человек, но ему не понять, что кто-то другой, с кем ты не связан кровным родством, может быть так же близок тебе.
- Женскую интуицию не проведёшь, да? - беззлобно усмехаюсь, глядя на Гермиону поверх очков, а она шутливо хлопает меня по плечу и, немного посмеявшись, продолжает прежним проникновенным тоном:
- Ты понял мою мысль. Я действительно хочу, чтобы ты был счастлив.
Заглянув в её доброе лицо, не удерживаюсь и сгребаю подругу в охапку, а она только и может, что сдавленно выдохнуть мне в плечо.
- Спасибо тебе, Гермиона. Что бы я без тебя делал, - искренне откликаюсь, расцепляя объятия, а Гермиона пожимает плечами - мол, «откуда мне знать» - и возвращает мне тёплую улыбку.
Немного приободрённый, я выхожу на заснеженный двор, миную деревянную калитку и останавливаюсь почти у самой границы охранных чар. Набрав полную грудь морозного воздуха, с удовольствием ощущаю, как благодарно раскрываются лёгкие. Вокруг всё такое ослепительно-белоснежное, сияющее в ласковых лучах зимнего солнца, отчего в душе воцаряется какое-то ребяческое настроение. Солнце оставляет блики на стёклах очков, поэтому я предпочитаю закрыть глаза и погрузиться в приятное ватное состояние отрешённости от внешнего мира. Мерлин, мне уже очень давно не было так спокойно. Даже Волдеморт с его возвращением не маячит на первом плане вяло текущих мыслей, чьи потоки неумолимо устремляются к одному человеку, но теперь эти мысли не имеют тревожных оттенков. Они мягкие и пушистые, как накрахмаленный чехол подушки, спокойные, как гладь озера у подножия Хогвартса, пахнут мятой и чабрецом, как пахнет он.
Распахнув глаза, я срываю очки с переносицы и во все глаза смотрю на бескрайний небесный купол молочно-голубого цвета, который не умещается в поле зрения. Его вид умиротворяет, и через какое-то время я почти могу ощущать такую же бесконечную чистоту внутри себя, в своей душе и мыслях.
Как же я хочу, чтобы так было всегда.
Время теряет свои параметры, и только по сдвинувшемуся солнечному диску можно судить, что я провёл на улице не меньше часа. В конце я начинаю замерзать, поэтому спешу направиться в сторону дома со жгучим желанием выпить чёрного чая с корицей и имбирём.
Профессор Дамблдор покидает Нору вместе с Артуром и Ремусом, близнецы и Рон скрываются где-то наверху, отлынивая от подготовки к Рождеству. Впрочем, Молли, Гермиона и Джинни вполне удачно справляются на кухне, откуда по всему дому разносится чарующий аромат разнообразной выпечки. Кивнув им, я поднимаюсь по лестнице и успеваю преодолеть второй этаж, когда одна из дверей открывается, демонстрируя в просвете серьёзного Снейпа.
- Зайди ко мне сейчас же, - сухо произносит он и тут же скрывается за дверью.
Мне остаётся лишь недоумённо пожать плечами и выполнить приказ. Впрочем, мой покорный настрой резко сменяется изумлением, когда я обнаруживаю, что Снейп не один у себя.
- Я устал бороться с непробиваемым идиотизмом твоего крёстного, поэтому, будь добр, объяснитесь с ним сейчас же и как можно скорее покиньте мою комнату, - раздражённо бросает Снейп, не глядя ни на меня, застывшего в проёме, ни на Сириуса, прислонившегося к подоконнику с самым недовольным видом.
- Ну-у… - тяну, переводя взгляд с идеально ровной спины профессора, что-то пишущего за столом, на мрачного Сириуса, который нервным движением откидывает волосы с лица и скрещивает руки на груди.
Подумав, что лучше разговаривать за закрытой дверью, я вхожу в помещение и прислоняюсь к стене, кусаю губы от растерянности, так как Снейп не потрудился уточнить, что именно я должен объяснить крёстному.
Наконец, профессор нервно дёргает плечом и оборачивается ко мне. Я тут же вопросительно выгибаю брови, а Снейп устало возводит глаза к потолку.
Немного развернувшись на стуле, он облокачивается о его спинку и терпеливо произносит:
- Сириус считает, что в Хогвартсе ты подвергаешься гораздо большей опасности, чем здесь.
Я прекрасно понимаю, куда клонит профессор, но вида не подаю: в конечном счёте, никто не должен знать, что мы с ребятами подслушивали.
- Я не совсем понимаю, о чём вы говорите, - откликаюсь как можно более убедительно.
- Там ты оторван от внешнего мира, Гарри, - встревает Сириус, а Снейп морщится, как от лимона.
- От тебя, ты хотел сказать, - бросает он в сторону крёстного, а тот разве что зубами не скрипит.
Я сцепляю пальцы в замок, взгляд мечется от одного мужчины к другому, пока я не прихожу к единственно-верному решению.
- Обещаю, мы сможем разобраться наедине.
Смерив меня внимательным взглядом, профессор взмахивает кистью, давая понять, что больше не задерживает нас.
Я выхожу тут же, а крёстный появляется не сразу: более чем уверен, что они успевают обменяться уничтожающими взглядами. Мерлин Всемогущий, всё вернулось на круги своя. Вроде взрослые, рассудительные люди, а между собой разобраться не могут. Ведь ещё в начале осени Сириус говорил о том, как он благодарен Снейпу за своё спасение в день нападения Пожирателей на его дом.
- Гарри, ты должен понять меня: я безумно волнуюсь, когда ты не рядом, - признаётся Сириус, когда мы располагаемся в его комнате.
Устроив подбородок на прижатых к груди коленях, я немного устало выдыхаю и обвожу пальцами незатейливый узор на покрывале. Крёстный разворачивает стул спинкой вперёд и, опустившись на него, складывает ладони на покатой спинке.
- Ты тоже должен понять меня, Сириус. Мне есть на кого положиться там, в Хогвартсе, - уклончиво отвечаю, неотрывно глядя в хмурое лицо крёстного.
Он проводит подушечками пальцев по чёрным бровям, трёт щёки.
- Знаю, это сложно понять. Я бы на твоём месте тоже волновался, но представь, как переживал я, когда тебя ранили. Нора - далеко не безопасное место. Хогвартс надёжнее.
