Ксана Гуржеева - Строгие правила (СИ)
— Он в отпуске. Как и все нормальные люди. В воскресенье пришлю смску, как буду дома, — резко произнесла Катя и сбросила вызов.
Женя тихо выругался и швырнул айфон на стол.
— А где она? Вчера ведь только вернулась, — спросила я, наблюдая, как он нервно постукивает пальцами по столешнице и смотрит куда-то в стену.
— Не знаю. Мне все равно. Может, к друзьям на дачу рванула. Хотел завтра, не дожидаясь выходных, со всем этим разобраться.
— Ну, и ладно. В воскресенье тогда отвезем.
— Я сам отвезу.
— Что? — Округлив глаза, я уставилась на Колосова, пытаясь понять, шутит он или нет. Судя по невозмутимому выражению лица, он не шутил. — Я не буду сидеть дома, пока ты у своей этой… Я в машине тебя подожду…
Жене нахмурился, и я сразу осеклась.
— Алина, перестань глупить. Не веди себя, как ребенок.
Я прикрыла глаза, сделал глубокий вздох. Вроде помогло. Посмотрела на Женю.
— Екатерина?
Женя слегка нахмурился, явно не понимая о чем я.
— Твоя бывшая девушка всегда была вбита в телефоне, как «Екатерина»?
— А как надо? — Женя пожал плечами и снова потянулся за кофе.
— Ну, наверное, так, как ты ее называл в реальной жизни. Катя, Катюша… Екатерина — как-то слишком официально.
— Нормально. — Колосов улыбнулся своей неподражаемой улыбкой.
Нет, я, конечно, рада, что для него это «нормально», но теперь меня терзал вопрос, как записана в его контактах я. Спрашивать об этом было неловко, но я все-таки не выдержала и ляпнула:
— А меня как назвал?
Представляю, как я выглядела в этот момент в Жениных глазах. Точно кот из «Шрека». По его смеющемуся взгляду можно было легко догадаться, что он тоже вспомнил эти несчастные глазки рыжего хулигана. Потянувшись за айфоном, Женя пару раз провел пальцем по экрану и развернул его ко мне.
Рядом с моей фотографией, где я была запечатлена спящей с разметавшимися по подушке волосами (и когда только успел?), красовалось короткое: «Алька». Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться, и опустила взгляд на рингтон: CrazyTown — Butterfly.
— Алька? Сладкая детка?! Боже, Колосов, ты неисправим!
Я толкнула его локтем в бок, и мы оба расхохотались.
И этот мужчина — мой! Мой будущий муж, отец моего ребенка! Это ли не рай? Это ли не счастье? Я забрала из Жениных рук телефон, положила на стол и поцеловала его в губы. Женя страстно ответил на поцелуй, но потом положил ладонь мне на щеку и отодвинулся, прикоснувшись своим лбом к моему. Услышав, как он тяжело дышит, я улыбнулась.
— Люблю тебя, — хрипло прошептал он и нежно провел пальцем по щеке.
— До одури? — Я не смогла сдержать улыбку, но Женя даже бровью не повел, продолжая пожирать меня своими удивительными глазами, лишая возможности дышать.
— Ага… — И снова поцеловал так страстно, глубоко, что у меня подкосились ноги. Спустя некоторое время он нехотя отстранился.
— Мне пора, детка. — Даже хрипотца в его голосе возбуждала. Как же я его люблю. Как я смогла все эти годы нормально существовать вдали от этого мужчины?
— Иди, конечно. Я ведь не держу тебя, — прошептала я, на что Женя усмехнулся.
— Держишь. Еще как держишь. Связала по рукам и ногам, шелохнуться не могу. Целый день только о тебе и думаю. — Последние слова он произнес шепотом: — Точно приворожила.
— А иначе в меня никак не влюбиться? Только с помощью черной магии?
— Просто чтобы тебя любить, надо быть клиническим психом. — Женя со смешком перехватил мои руки, когда я собиралась ударить его по груди.
— Не буду с тобой спорить, Колосов!
— Значит, мы идеальная пара: псих и ведьма. — Женя щелкнул меня по носу и, стянув пиджак со спинки стула, направился в прихожую. Я, конечно, пошла за ним.
— Когда ты мою машину пригонишь? — спросила я, когда Женя уже открывал входную дверь.
— Когда станешь Колосовой.
Я тяжело вздохнула.
— Издеваешься?
Женя, улыбаясь, притянул меня к себе за талию, а я уперлась руками ему в грудь.
— Нисколько. Как выспишься и купишь телефон, позвони мне. Вечером съездим, заберем твои вещи. Хорошо?
Я только кивнула в ответ и поцеловала его на прощание.
Первое, что я сделала, купив телефон, — позвонила маме. До ужаса хотелось услышать голос Ванечки. Такой родной и такой далекий… Слушая, как он лепечет о том, что вчера увидел, в каких местах побывал, я еле сдерживала слезы. Я безумно скучала по Ване, но в данный момент причиной слез был тот факт, что я сама лишила ребенка нормального детства рядом с отцом, а Женю — возможности наблюдать за развитием сына и участвовать в его жизни.
После разговора с Ваней и мамой, я медленно направилась в сторону дома, который, думала, всегда буду обходить стороной. И очень надеялась, что пока дойду до знакомой высотки, моя решительность покинет меня, но этого не случилось. Было страшно! Тряслись не только руки, все тело колотило от страха. Но вступать в новую жизнь можно только тогда, когда в прошлом поставлена жирная точка!
И вот я стою перед дверью квартиры Антона и нервно тереблю в руках ремешок сумки. Прежде чем нажать на звонок, в голове раз за разом прокручиваю один и тот же вопрос: так ли это важно? Может, просто закрыть дверь в прошлое, не проворачивая ключ? Но в какой-то момент срываюсь и жму на кнопку звонка, в надежде, что Антон не переехал и в данный момент дома. Приехал на обед. Как раньше…
Дверь открылась.
Антон стоял на пороге и изумленно хлопал глазами. Как будто увидел призрак.
Не ожидал…
— Алина… — Он выдохнул мое имя и провел ладонью по лицу.
А я смотрела в некогда родные глаза и не могла сдержать слез. Смахнула одну слезу… другую…
Осознание всего ужаса случившегося пять лет назад обрушилось на меня лавиной. Я прижала ладонь к губам.
— Можно войти? — произнесла глухо, не отрывая взгляда от его каменного лица.
Наконец, Антон опомнился, тяжело вздохнул и, шагнув в сторону, открыл дверь шире.
— Проходи, раз уж пришла, — холодно произнес он.
Я вошла в прихожую. С моего последнего визита здесь абсолютно ничего не изменилось, кроме… пары женских туфель рядом с обувной тумбой. Я замерла.
— Ты не один? — Черт! Что ж так губы дрожат?
— Пока один. — Антон прикрыл за мной дверь и направился в сторону кухни. Я разулась, по привычке рукой потянулась к вешалке, на которую обычно вешала свою сумочку, и снова замерла. Там уже висела чья-то женская сумка. Прикусила губу и вместе с сумочкой пошла за Антоном.
Он стоял, спиной опираясь о раковину, руками сжимая ее края. Я обратила внимание, как напрягаются, а потом расслабляются его пальцы. Впервые, когда мы одни, между нами такая страшная неловкость.
