Людмила Молчанова - Любовь танцовщицы

   Мужчина свернул влево, прямо к освещенному фонарями высотному дому и без труда въехал на территорию. Дороги расчищены, ворота охранник открыл сразу, издалека завидев его машину.

   - Девушка приезжала? - спросил Артем, и не было смысла ничего уточнять.

   - Нет, Артем Олегович.

   - Ладно. Спасибо.

   А чего он ожидал, собственно? Что она терпеливо его ждать будет? Артем невесело усмехнулся и открыл входную дверь, первым делом включая свет и осматривая комнату. Что ж, ее чемодан на месте. И хотя охранник сказал, что Куцова не приезжала, все равно от вида ее халата, висевшего на спинке кресла, или синих тапочек, которые аккуратно стояли в коридоре, становилось немного легче. Конечно, Куцова могла и так уехать, даже не заезжая домой, но думать об этом Артему не хотелось.

   Он прошел в комнату, достал из бара очередную бутылку коньяка, понимая, что та, первая, кончившаяся за полчаса на работе, совершенно не помогла и не принесла облегчения. Не хотелось ничего. Поэтому Артем прилег на кровать, не раздеваясь, прихватил с собой бутылку и стал гипнотизировать входную дверь. Пару раз он звонил Куцовой, но его по-прежнему уведомляли, что абонент находится вне зоны действия сети.

   Когда уже янтарный напиток плескался на дне бутылки, время перевалило за полночь, а алкоголь, наконец, начал давать о себе знать, пиликнул домофон. Христенко, напоминавший сжатую, готовую к броску пружину, вздрогнул и слетел с постели, быстрым шагом направляясь в коридор. Довольно странно, что Куцова, которую знали и у которой были ключи, решила зайти именно так, но в тот момент Артем об этом не думал. И когда на экране появилось лицо Абель и маячившего за ней Сафронова.

   - Какого х*ра? - его голос даже ему самому напоминал острые льдинки. По крайней мере, Артем не выдал своего потрясения.

   - Я хочу задать тебе тот же вопрос, - лениво отозвался Сафронов. - Какого х*ра ты себе позволяешь?

   - А может быть, мальчики перенесут свои ссоры в более теплое место? - Абель чертыхнулась по-французски и поежилась, очевидно, от холода. - Открывай, Артем. Я замерзла. Когда я ехала в эту чертову Россию, то не думала, что здесь так холодно и столько снега.

   - Тебя никто не заставлял сюда ехать, - безразлично пожал он плечами, глазами ища в комнате мобильный. Перед глазами немного плыло, но не настолько, чтобы ничего не соображать. Слава богу, он не успел напиться сильнее. - Что вы здесь забыли?

   - Я звонила, - возмущенно ответила Абель и дергано подняла воротник серой шубки. - И давай не будем все выяснять на улице. Впусти нас. Не разыгрывай драму.

   Он открыл, но не потому, что поддался на их провокации или испугался, просто на самом деле глупо говорить на улице. Но хорошего ничего их приезд не обещал, это точно. Черт, он-то за столько лет действительно почти поверил, что от проблем можно убежать. Уехать, забыть. Бред. Проблемы, особенно нерешенные, все равно найдут тебя в самый неподходящий момент. Сколько лет он не вид Абель и Сафронова? Лет пять, не меньше. Да, больше пяти лет, как он уехал из Чехии. Да и сейчас особо не спешил там появляться, а если и приезжал, то исключительно по работе. Только вот прошлое нельзя ни забыть, ни изменить. И это прошлое сейчас стучится в его дверь.

   В какой-то момент Христенко даже порадовался, что Куцовой здесь нет. Во-первых, он не хотел, чтобы она знала о его...прошлой жизни. О том, что связывает его с Абель и Андреем. Во-вторых...он так и не выяснил точно, что связывало Нату и Андрея, а страх Куцовой тогда, да и сегодня, стоило ему упомянуть о Сафронове, не мог быть поддельным. Животный ужас подделать и изобразить нельзя. Такой - нельзя. Стоило об этом подумать, как внутри начала подниматься такая волна гнева и ярости, что хотелось Андрея про задушить. Медленно. Наслаждаясь каждым мгновением, с которым из его чертова тела выходит чертова душонка. Ублюдок.

   Артем заставил себя успокоиться. Нельзя показывать своих эмоций, особенно с этими двумя. Абель еще ладно, хотя и она та еще стерва. Для него она как открытая книга, все на лице написано. Но мстительная, зараза. А Сафронов - другое дело.

   Но внешне по его лицу ничего нельзя было прочитать, поэтому, когда Андрей и Абель в его квартиру вошли, Артем был спокоен, хладнокровен и собран.

   - Простите меня оба, - ни к кому конкретно не обращаясь, начала Абель, отряхивая от снега волосы и шубу, - но я ненавижу Россию. Столько снега. Холод. А еще у вас здесь жуткие таксисты, - жаловалась девушка, снимая промокшие сапоги. - Ты мне помочь не хочешь?

   Артем прислонился боком к стене и скрестил руки на груди, не делая и попытки двинуться.

   - Нет.

   - Все такой же хам, - довольно улыбаясь, констатировала она.

   - Ты приехала сказать мне, что в Москве очень холодно и я хам? Если да, то можешь уже уезжать.

   - Вообще-то я тебе звонила, - тон стал недовольным и требовательным. Девушка надула губы и оглянулась на стоявшего за ней Андрея. - Я и Андрею звонила, но он сказал, что не общается с тобой.

   Андрей пригладил светлые волосы и отодвинул девушку в сторону. Невооруженным взглядом было заметно, что мужчина в ярости, но Сафронов всегда старался себя контролировать и сдерживать, предпочитая решать конфликты сдержанно и цивилизованно. То есть, исподтишка.

   - Я и не общался, - отозвался Андрей, вешая куртку. - И не общался бы и дальше, как ты говоришь, если бы он не влез в мои дела. Я этого не люблю, Христенко. Тебе ли не знать.

   - Я тоже этого не люблю. И ты прекрасно это знаешь.

   - Мальчики, может, вы прекратите играть мускулами и поможете мне раздеться? - Абель ненавидела, когда ее игнорировали. И всячески показывала это. - Я замерзла, я устала. Я летела сюда уйму часов с чертова Парижа, потом целый час на диком морозе ловила такси, а потом еще полчаса ждала Андрея! В конце концов, я же могу заболеть!

   Своего Абель не добилась, но обстановку, раскаленную, казалось, добела, разрядить сумела. Андрей немного расслабился и закатил глаза. А Христенко не сдержал улыбки.

   - Господи, Дюбо, ты не мешаешься. Вроде взрослая женщина, а ведешь себя как ребенок. Что сейчас, что пять лет назад, - Сафронов покачал головой и оскалился. - Когда только повзрослеешь?

   Женщина вспыхнула, с ненавистью глядя на высокого стройного блондина, который всегда знал, чем ее задеть и разъярить. Что раньше, что сейчас.

   - Закрой свой грязный рот, - гневно воскликнула она и сбросила шубу, не дожидаясь ничьей помощи. - Я давно уже не ребенок, уж тебе-то точно это известно. И поосторожнее в словах, Андрей. Я не забываю тех, кто мне грубит и переходит дорогу.

   - Как и все мы, - хмыкнул Артем и повернулся к ним спиной, возвращаясь в комнату.