Машенька для Медведевых (СИ) - Лафф Кира
Перед глазами темнеет от ужаса, а меня хватают за локоть, не давая больше ступить и шага.
Глава 18
Маша
— Вы не имеете права! — отчаяния в моём голосе куда больше, чем надежды.
В глазах темнеет, когда меня резко разворачивают за плечи. Внутри всё ожимается, и я с трудом делаю вдох.
Несколько мужчин спешат к нам от лифтов, в том числе запыхавшиеся охранники из комплекса СПА.
— Держите её, не давайте уйти! — позади доносится голос того, кого я больше всего боялась тут увидеть. Усатый, которого я мощно приложила бутылкой, тоже выходит из лифта, рядом с ним идёт начальник моих мучителей… Тот самый юбиляр, в честь которого и устраивалось всё это сомнительное торжество.
— В чём дело? — держащий меня за локоть охранник хмурит брови. Кажется, в отличие от тех, кто пасся у лифтов, этот мужчина не работает на Рамзина напрямую, он отвечает за охрану клуба… Но, как бы там ни было, правды мне искать особо не у кого. Я уже поняла, что попала в мир, в котором всем правят деньги. И у кого их больше, на стороне того и правда… — Что она сделала?
Вперёд выступает держащийся за место ушиба усач.
— Она меня убить хотела! Сперва обворовала мой шкафчик, а потом меня бутылкой по голове огрела, хотела сбежать!
— Всё было не так… — всхлипываю от несправедливости. — Это вы на меня напали… это вы хотели…
— Уверен, на бутылке будут её отпечатки, — перебивает юбиляр, глядя на меня свирепым взглядом. — Лучше сама признайся, как было дело, — цедит сквозь зубы. — Иначе хуже будет!
— Отдай суку мне! — снова встревает усатый. — Я сам с ней разберусь! — его липкая ладонь касается моего предплечья и до боли его сжимает.
Меня передёргивает от паники. Если до этого в глазах мужчины была лишь похоть, то теперь… там какой-то лютый коктейль. Жестокость, ярость, ненависть… От хочет расквитаться со мной! Он хочет сделать мне больно, отомстить, или, быть может, даже лишить меня саму жизни?
Понимание своей дальнейшей участи вспышкой выстреливает в мозгу. Они не отпустят. И на правду им плевать… Теперь меня либо убьют, либо сделают так, что я сама буду молить о смерти…
Тело дико трясёт, я пытаюсь вырваться, но меня не отпускают. Становится жутко страшно. Стоя среди обступивших меня мужчин, я чувствую себя совершенно беспомощной и беззащитной… Я настолько перепугана, что голова идёт кругом. Перед глазами пляшут чёрные мушки, а звуки их голосов доносятся будто через толщу воды.
— Не трогайте меня! А ну отпустите! Помогите! — голос ломается, я паникую…
Меня грубо хватают и тащат куда-то, я пытаюсь сопротивляться, царапаюсь, обламываю под корень ногти, но всё оказывается тщетно… Сейчас меня снова утащат вниз, в это ужасное место, и тогда…
— Отпусти девушку, — знакомый голос раскатывается по просторному холлу.
Все застывают на месте, когда со стороны лестницы доносятся шаги.
Выглядываю через плечо усача и юбиляра, и вижу их… своих мучителей, что надвигаются на нас как огромные скалы.
Удивительно, но сейчас я рада видеть их почти, как если бы за мной родственники явились!
Мощные и сильные, Медведевы смотрят хмуро, но отчего-то я понимаю, что эти двое несносных мачо — моя единственная возможность уйти отсюда пусть не целой, по крайней мере, живой.
— Парни, ваша шлюха совсем берега попутала! — рычит усатый. — Она меня ударила, обокрала. Так что я её забираю. Сам с ней разберусь!
Лапища этого урода снова сжимается на плече, но в следующий момент я чувствую, как его отпихивают в сторону.
Михаил и Александр встают передо мной, отгораживая от недоброжелателей широченными плечами. Прячут за своими спинами, не подпускают никого ко мне.
— Совсем охренели, щенки?! — ревёт усатый, пока меня колотит дикой дрожью. — Отдайте девку по-хорошему, или…
Воздух разрезает удар. Я охаю, зажмуриваясь. Александр бьёт этому отвратительному мужлану прямо в лицо. Тот хватается за нос. Теперь у него не только из затылка кровь идёт, но и из носа тоже…
Кошмар какой-то! Что же с нами будет!
Завязывается потасовка. Прячусь за выступом стены, пытаясь скрыться. Медведевы двигаются очень уверено, но численный перевес не на их стороне! Я вижу, как охранники пытаются разнять дерущихся, но…
Потом один из них достаёт пистолет, и я охаю, понимая, что дело хуже некуда!
— Осторожно! — кричу, и Михаил видит угрозу. Делает резкий выпад в сторону охранника и… выбивает пистолет у него из рук.
Поднимает его с пола, и…
— Ты совсем охуел?! — ревёт Рамзин. — На кого дуло наставляешь?
— Девчонка уходит с нами, Анатолий Викторович, — усмехается, отступая к двери.
— Вы совершаете ошибку! — рычит усатый, но против лома, как говорится, нет приёма, поэтому пистолет в руках Миши выглядит весьма убедительно!
Александр хватает меня и забрасывает себе на плечо. Я взвизгиваю, но отбиваться не пытаюсь. До сих пор поверить не могу… Почему… почему эти двое меня спасли?!
Глава 19
Михаил
— Дави на газ! Ну же, брат, давай!
Бросив заплаканную шлюшку на заднее сидение, поспешно сажусь рядом с ней.
Сашу два раз просить не нужно, он уже завёл мотор, и стартанул с места.
— Пиздец! — цедит сквозь зубы брат, бросая быстрые взгляды в зеркало заднего вида.
Согласно киваю. Пиздец, в котором мы оказались из-за этой проблемной малышки такой же полный и глубокий, как и её блядская дырка!
Прищуриваюсь, глядя на её красную мордашку. Огромные озёра перепуганных глаз смотрят на меня в панике. Выдыхаю, сжимая ладони в кулаки.
— Ты обходишься нам слишком дорого, Маша! — рычит брат, озвучивая мои собственные мысли. — Ты хоть понимаешь, в какой мы все сейчас глубокой заднице?!
— Я… я не… — шепчет, моргая своими длинными ресницами. — Я не хотела ничего этого! Я не… он меня чуть не…
Она икает, всхлипывает, потом снова икает. От одного взгляда на эту заплаканную, сломленную куклу, внутри всё сжимается от жалости. Но… я бы не был ментом, если всё время слушал одни только чувства. Нет. С такими как она всегда нужно держать голову холодной, а рассудок трезвым.
— Сколько ты у него украла? — цежу сквозь зубы, желая оценить масштабы проблемы.
— Я не крала ничего! — выпаливает, снова принимаясь хныкать. — Он хотел меня изнасиловать! Это была простая самооборона!
Шмыгает носом, размазывает по щекам слёзы.
— Где? — пропускаю мимо ушей её жалобные всхлипы.
— Что? — переспрашивает с самым наивным видом.
— Где это случилось?
— В раздевалке… — шепчет чуть слышно и заметно краснеет. Прячет взгляд. Хм… в раздевалке, значит?
— Почему ты сразу не пришла к нам? — отсекаю её ложь. — Если ты была так напугана?
— И что ты, вообще, делала в раздевалке? — продолжает допрос Саша.
Вижу, брат верит ей ещё меньше моего.
— Я… я… — она смотрит сперва на меня, потом на брата, а потом выдаёт: — Я хотела уехать… Вы меня напугали! Я зашла переодеться, а там… он…
Уехать?! Сбежать?! От нового откровения меня начинает колотить. СУКА! Из-за неё мы перешли дорогу охуенно опасным мужикам, а она… походу, и правда, попросту решила нагреть нас всех!
Резко приближаюсь к ней, сдавливаю пальцами тонкую шею:
— Не играй с нами! — цежу, приближаясь к ней. От девчонки охренеть приятно пахнет. Что-то нежное, чистое… не парфюм, не гель для душа… Понять не могу, что это за запах, но он сводит меня с ума! — Ты нас совсем за идиотов держишь?!
Она брыкается, хватает меня за запястья, и я слегка разжимаю пальцы, давая ей глотнуть воздуха.
— Отпустите меня… отвезите домой! — жалобно шепчет одними губами. — Прошу! Я не та, за кого вы меня принимаете!
Её фальшивая, но такая правдоподобная игра уже дико меня бесит!
Нужно что-то срочно с ней решать, вот только что…
Проще всего было бы вернуться и отдать её Хлыщёву и Рамзину. Пусть бы сами с ней разбирались… Вот только… Как представлю, что они сделают с этой малышкой, так кровь в венах стынет. Они её не убьют, конечно, но… как минимум, пустят по кругу. После такого она уже никогда не сможет изображать из себя девственницу. Да и, вообще, потеряет интерес к сексу навсегда. А мне очень понравилось то, какой отзывчивой она была с нами… Нет, этого допустить никак нельзя!
