Только не отпускай (СИ) - Резник Юлия

- Ну, что стоишь? Пойдем. И пиджак вот возьми… До костей же продрогла. Губы синие.

Я и взяла тот пиджак. Послушно, будто марионетка. Хотя он тоже был сырой. Но все еще хранящий тепло его сильного тела. Воздух кругом стал колючим, рвал глотку. Я откашлялась. Мысленно пнула себя за то, что так раскисла, считай, на ровном месте. Федор толкнул дверь. Мы вышли на дождь. И толку, что зонтик теперь уже был? Его один черт вывернуло первым же сильным порывом ветра. Федор чертыхнулся. Я стиснула пальцы на папке с документами. Посреди пешеходника потеряла туфлю. Ойкнула, вернулась за ней, против течения людей… Все на каком-то автопилоте. Наклонилась. Кто-то толкнул, я чуть не растянулась прямо посреди лужи. Но оказалось, что он тоже пошел за мной. И удержал… К собственному офису дошли без приключений. Молча. Поднялись наверх – на этот раз лифт был полупустой.

Я не могла отрицать. Меня как кошку к нему тянуло. Никогда… никогда еще меня так не тянуло к мужчине. И ведь не столько физически даже… Это даже не объяснить.

В офисе на нас накинулись сочувствующие коллеги. Поднялся шум. Кто-то бросился ставить чайник, кто-то сетовал на погоду и протягивал нам бумажные полотенца. Я еще неделю назад никого из них не знала, а тут… Как будто домой с войны вернулась.

- Тебе бы раздеться… - нахмурился Таиров, когда мы зашли в приемную. Я вскинула взгляд. А он поморщился, будто только осознал двусмысленность сказанного, и отвернулся.

- Пойду, поищу что-нибудь на смену.

Я кивнула вслед его широкой удаляющейся спине. Без сил опустилась в кресло. Вроде и не случилось ничего такого, и в то же время… не знаю, мне казалось, случилось так много всего. Я слепо уставилась перед собой. Провела по шее полотенцем, с большим трудом расстегнула две верхних пуговички на блузке. И тут же, будто напоминая о том, что рабочий день в самом разгаре, на столе зазвонил телефон. Я откашлялась, взяла трубку.

- Приемная Таирова. Я вас слушаю.

- Татьяна Викентьевна? – послышался в трубке неуверенный детский голос.

- Нет. Она на больничном, – удивилась я. – Меня зовут Марина Павловна. Я могу вам чем-то помочь?

- Фух… А я ж слышу – совсем другой голос, – пробормотал мальчишка. – Мне бы с Федором Степановичем переговорить. Он, наверное, опять так заработался, что мобильный не слышит.

- А кто его спрашивает?

- Так ведь Дмитрий… Таиров. У меня тут небольшая проблема.

9

Это было ошибкой. Взять ее. Потому что Марина оказалась именно такой, какой я ее себе и представлял, и какой она мне понравилась. А я, наверное, все же подспудно надеялся, что ошибся, что в процессе нашей работы остыну и, растеряв к ней всякий интерес, верну в свою жизнь гармонию. Но не тут-то было. Я только все сильней с каждым днем загорался. Пялился на нее тайком, как первоклашка, впервые влюбившийся в девочку. И рычал от бессилия на всех, кто попадался под руку.

Ну, ладно… Не на всех. В основном на мужиков, которые вдруг взялись строить из себя недоделанных Донжуанов, окучивая Марину. А ведь у меня почти все женаты! И все туда же… Очаровала их моя помощница. Теперь каждый, кто ко мне заглядывал по делу, останавливался у ее стола, чтобы перекинуться парой слов. Я проверял! Специально оставив дверь открытой.

Марина вообще как-то подозрительно легко влилась в наш коллектив, хоть сделать это было не так-то просто. Здесь все давно уже были свои. Мне важно было установить вот такую особенную, по-семейному душевную атмосферу в офисе. Может, потому, что я проводил в нем большую часть своей жизни, а может, потому что кроме этих людей семьи у  меня, считай, и не было. Да что там? Они и были моей семьей. Некоторые специалисты работали со мной не один десяток лет. И каждого своего сотрудника я выбирал с особенной тщательностью. Чтобы нам всем было комфортно. Чтобы никакие интриги, подставы и склоки не мешали общему делу. Я делал все, чтобы они видели друг в друге союзников, а не конкурентов. И это приносило свои плоды. В офисе у нас царил мир. И покой. До тех пор, пока я не потерял его вовсе.

- Выжил? – донесся до меня нежный голос Марины. Я резко встал, еще заведенный разносом, который устроил Димке. Подошел к двери. Сосунок нависал над Марининым столом, известно, куда пялясь. Я прервал их щебетание. Рыкнул что-то. На него… На неё. И, не сумев справиться с чувствами, выпроводил Марину подальше, хотя не так уж срочно мне нужен был тот пакет из Ди-Строя. Просто казалось, еще чуть-чуть, и я сделаю еще большую глупость.  А ведь я и без того вел себя как идиот. Как тот первоклассник, который, не зная, как выразить свои чувства, лупил понравившуюся девочку по голове портфелем. Но ведь дело было совсем в другом. Я вообще не имел права на эти чувства. Для меня они под запретом были. Да и для нее… наверняка. Если я в ней не ошибся.

Я сунул руки в карманы, подошел к окну. Постоял еще немного и только потом понял, что на улице льет. Выскочил из кабинета. Осмотрелся.

- Марина уже ушла?

- Угу.

Народ оторвался от компьютеров, закивал головами. Я чертыхнулся. Рванул за ней. Чувствовал себя полным придурком. Нагнал уже в соседнем бизнес-центре. Она не ожидала. Я так отчетливо видел растерянность, написанную у нее на лице. И что-то еще… Нежное, хрупкое, ужасно трогательное… и беззащитное. То, что как тумблер включило все мои инстинкты. Охотника ли? Защитника ли?

- Ну, что стоишь? Пойдем. И пиджак вот возьми… До костей же продрогла. Губы синие, – просипел невнятно и, сняв сырой пиджак, накинул ей на плечи. В офис возвращались молча. Как-то надо было осмыслить происходящее. И остыть. Хотя если под ледяным дождем этого не случилось…

- Тебе бы раздеться… - ляпнул, с жадностью глядя на проступившие под блузкой крупные горошины сосков. Марина вскинула взгляд. - Пойду, поищу что-нибудь на смену.

Захлопнул за собой дверь. Прислонился к ней лбом. Остыть… Надо просто остыть. Дурак старый. Так и стоял, пока в дверь не постучали.

- Федор Степанович, к вам… Дима не может дозвониться.

- Дима?

Если что и могло помочь мне взять себя в руки, так это его звонок. Парень у меня рос смышленый. И просто так бы звонить не стал. Тем более на телефон приемной. Я отодвинул Марину с порога и, стремительно преодолев расстояние до ее стола, схватил трубку:

- Да!

- Привет, дед.

- Привет. Я выходил ненадолго. Мобильник бросил в кабинете.

- А-а-а. Ну, я так и понял.

- Так что у тебя случилось?

- У меня ничего. Что-то случилось у мамы. Она не приехала меня забрать из школы. И вот я думаю, что мне теперь делать? Добираться на метро? Так у меня и ключей нет… - проявил недетскую рассудительность Димка, а у меня даже зубы заныли, как представил, как он, такой маленький, с огромным портфелем наперевес идет под проливным дождем…

- Я тебе дам «на метро»! Сиди на месте. Сейчас за тобой приеду… Мать и трубку не берет, конечно?

- Не-а.

- Ладно. Ты, главное, не дергайся, слышишь, я сейчас буду!

Димка пообещал меня дождаться. Я сбросил вызов. Выругался, поминая незлым тихим словом дочь. Поднял голову и поймал ничего не выражающий взгляд Марины. Что-то в нем изменилось, но я тогда о другом беспокоился, и это прошло мимо моего внимания.

- Мне нужно ненадолго отъехать. Совещание в мэрии…

- Будет через час.

- Не успею, – поморщился. - Пусть Михалыч едет. Я ему скажу.

Марина кивнула. Вдруг осознав, что до сих пор не сняла моего пиджака, торопливо его стащила и протянула мне.

Ливневка как всегда не справлялась. Из-за непогоды город встал в пробках. И до гимназии, в которой учился Димка, я добирался практически час. Тот уже заждался, но виду не подал. Он вообще был удивительным. Мой Димка…

- Летел, как мог. Пробки, - поздоровавшись с ним за руку, заметил я.

- Ничего, – отмахнулся внук. Поднял за ручку с пола огромный рюкзак, но когда я решил забрать его, чтобы помочь, лишь упрямо головой дернул: - Сам допру. Не маленький.