Давай, расплачивайся (СИ) - Юдина Екатерина
В основном они разговаривали с Лонго, но я пыталась хотя бы слушать, что они говорили. Так я узнала, что третий этаж в таком состоянии является аварийным и жить тут небезопасно.
Более детальные выводы они смогут сделать только после того, как поднимутся на крышу, но пока что из-за ливня это не являлось возможным.
Лонго сказал им осмотреть весь дом, а меня направил искать план особняка. Я и так знала, что он лежал в бывшем кабинете отца и, притащив бумаги, вместе с мужчинами пошла обходить дом. Рассказывать им про те проблемы, которые тут имелись. У меня ведь не было денег даже на детальную консультацию, поэтому, пользуясь случаем и тем, что этих мужчин вызвал Матео, я хотела узнать, что они скажут.
Вывод они озвучили Лонго. И даже он был пока что приблизительным, но я услышала хотя бы сумму, которая понадобится, чтобы привести особняк в более-менее нормальное состояние — триста пятьдесят тысяч. И это без мебели и сада. С ними еще дороже.
Мне от такой новости плохо стало. Я, в принципе, понимала, что тут все плохо, но считала, что с многим сама справлюсь. У меня же руки есть. Сама смогу покрасить стены и даже плитку положить. Нужны были только материалы. Но это явно был взгляд в розовых очках.
Позже Лонго с этими мужчинами стоял на крыльце. Они курили и разговаривали, а я, пытаясь незаметно быть где-то рядом, услышала, что Лонго завтра переведет им какую-то сумму, которой хватит, чтобы начать ремонт крыши.
Сказать, что я не верила в это, значит, вовсе промолчать. Что-то такое даже не укладывалось в мое понимание реальности. Она сейчас вовсе трещала по швам.
И почему-то мурашки по коже бежали от того, как Лонго тут себя вел. Словно являлся хозяином в моем доме.
Глава 15. Чай
Одной рукой перемешивая помидоры на сковороде, второй, я держала копию договора. Уже в сотый раз за последние пару часов пыталась вникнуть в его суть. Пока что получалось паршиво.
Повернув голову, я посмотрела на Лонго. Он сидел на диване. Локтем опираясь о подлокотник и этой рукой лениво подпирая голову, пальцами второй ладони он листал что-то на планшете.
Опуская взгляд ниже, я посмотрела на его одежду. Матео уже переоделся, но все так же был в брюках и рубашке. Все черного цвета. Разве что стрелки на наручных часах белые.
Насчет этого в университете ходили определенные слухи. Говорили о том, что у Лонго монохромазия. То есть, для него мир делился исключительно на черное и белое. Ну и на множество оттенков серого.
Правда это или нет, я не имела ни малейшего понятия, но, несмотря на то, что это были лишь сплетни, так же говорили о том, что Лонго подобного не скрывал. Вот только, разве у него в таком случае не должно быть определенных ограничений в жизни? Например, кажется, таким людям нельзя водить машину, а он это делал.
Да и черт, какая мне разница?
Услышав, что чайник закипел, я сняла его с плиты и залила кипяток в уже приготовленные чашки с чаем. Одну из них поставила на стол перед Матео. Он, мрачно посмотрев на нее, вопросительно приподнял бровь.
— Не хочешь — не пей, — произнесла, пожав плечами. — Но учти, это не просто чашка чая. Это кусочек счастья. Цени то, что я с тобой им поделилась.
— И что ты туда подмешала? — голубые, бездушные глаза парня стали еще мрачнее.
— Ничего, — я показательно закатила глаза, возвращаясь к плите.
— И в чем тогда там счастье?
— Ну, вот, что ты видишь перед собой?
— Старую чашку с дешевым чаем.
— Неправильный ответ. Это чашка с горячим чаем в дождливую погоду. А там еще есть лимон и мед. Круто же.
— Какая же ты двинутая, — Матео опять опустил взгляд на планшет.
— А ты ублюдок, — опять пожав плечами, я сняла сковороду с плиты. Настроение было отличным и я даже тихо напевала песню, которая сейчас еле уловимо играла по радио. Но даже ее сильно заглушал шум ливня с улицы.
— И чего ты радуешься? — кажется, его бесило то, что я светилась. — Ущербная и никчемная по жизни. Живущая, хуже, чем бомжи на свалке.
— Во-первых, сам ты ущербный. Во-вторых, я живу не так уж и плохо. У меня есть крыша над головой…
— Твоя крыша скоро рухнет.
— Благодаря тебе — нет. Как раз по этой причине я и делюсь с тобой счастьем, а то ты, подонок такой с замашками психопата, вечно жесть какой мрачный. Выпей чая и расслабься что ли.
Я разбила яйца на сковороду и опять поставила ее на плиту.
— Да и что насчет тебя? — спросила, потянувшись за солью. — Допустим, я живу в разваливающемся доме. Денег толком не имею. А ты?
— Тоже теперь живу в этой дыре, потому, что меня отдали тупой, мелкой идиотке.
— Вот, — повернувшись к Матео, я указала на него пальцем. — От тебя отказались. Да и вообще твоя семья, судя по всему, хочет, чтобы тебя не было. Так скажи, кто из нас ущербный?
Я думала, что за эти слова Лонго меня задушит. Или сделает что-нибудь похуже. Но он даже бровью не повел, словно я говорила о чем-то банальном. Например, о погоде.
— Но вообще, сами они ущербные, — перемешивая яйца с помидорами, я их посолила. — Короче, добро пожаловать в новую семью и все такое. Роскоши не обещаю, но в дождливую погоду налью горячий чай. И, если нужно будет выговориться, послушаю.
— Ты так себя ведешь потому, что я оплатил ремонт крыши? — Лонго опять подпер голову кулаком.
— Ага, — я лопаткой постучала по краю сковороды и положила ее на тарелку. — Поверь, теплыми чувствами я к тебе не пропиталась. Более того, я тебя ненавижу так же, как и ты меня. Но, раз мы в одной лодке, можно же попробовать взаимодействовать. Со своей стороны… — задумавшись, я подумала о том, что могу предложить: — Обещаю не предавать и не выгонять. А потом, когда придет время, мы просто разойдемся. Не может же быть такого, что все это у нас навсегда.
Глава 16. Кровать
— Почему ты так носишь свитер? — Лонго сначала посмотрел на тарелку, которую я поставила перед ним, затем перевел взгляд на то, как я, взяв свою еду, пошла прочь из кухни.
— Потому, что на самом деле я настолько уродлива, что, если ты хоть раз увидишь мое лицо, будешь кричать от страха, — саркастично пошутила, покидая кухню.
Вообще я часто слышала этот вопрос. Иногда даже от незнакомых людей. В группе касательно меня вовсе был миллиард предположений. То, что у меня кожная болезнь. Или то, что я скрываю шрамы. На самом деле, все эти догадки были неверными.
Поднявшись на второй этаж и, зайдя в свою комнату, я опустила вниз горловину свитера и, поставив тарелку на тумбочку, пошла к зеркалу. Посмотрела на себя, кончиками пальцев прикасаясь к щекам.
Причина, по которой я ходила вот так, заключалась в ожогах, но они уже почти прошли. Наверное, уже теперь я могла ходить и без того, чтобы скрывать лицо, но все же хотела еще немного подождать. Чтобы даже этих небольших покраснений больше не было.
И я все надеялась на то, что зрение тоже уже скоро придет в норму. Достало ходить в очках.
Возможно, когда я полностью приду в норму, наскребу немного денег и по скидке куплю себе немного новой одежды. А то и от свитеров уже воротит. Я же в них ходила еще когда тепло было. Так в университет поступала.
Вновь проведя пальцами по щеке, я выдохнула. Осталось еще совсем немного потерпеть.
Садясь на кровать, я подтянула к себе динозавра и на телефоне включила какое-то видео. После этого взяла свою тарелку и принялась есть.
Спать хотелось нещадно. После еды меня вовсе начало отключать. Поэтому я, уже не став нагревать воду, быстро сходила в ледяной душ. Все равно скоро суббота. Я в эти дни ходила в бассейн, который находился на окраине города. Там платила за час и все это время просто купалась в горячем душе.
Выключив свет и, укутавшись в одеяло, сразу же проснулась, но в какой-то момент, вздрогнув всем телом, резко села на кровати. Кажется, услышала какой-то грохот.
