Жестокие игры в академии драконов. Часть 1
— Ты относишься к клану Варгас, ледяных драконов. Эту силу я чувствую особенно сильно, потому что огонь и лёд связаны между собой.
— А вы – огонь? – догадалась я.
Райнер кивнул с усмешкой.
— Клан огненных драконов, Саргон. В Айсхолле каждый третий студент происходит от Саргонов, потому что исторически на нас строятся все силовые структуры Виригии. Ещё драконы бывают грозовые – Мару, стальные – Артас, лесные – Лоран и песчаные – Дэраго.
— Боюсь, я их всё равно не запомню.
— Запомнишь. Со временем.
Мы спустились ещё ниже, и попали в довольно пустынное место. Двери были закрыты, но стены то тут, то там, состояли частично изо льда, и внутри виднелись помещения со странной мебелью.
— Это медицинский этаж, – сказал Райнер. – Хорошо, что здесь тихо. Значит, набег гончих обошёлся без жертв.
Я во все глаза смотрела по сторонам. Время от времени нам встречались драконы в зелёных хлопковых одеждах: все, и женщины, и мужчины, как на подбор, с длинными русыми волосами и раскосыми выразительными глазами.
— Врачи академии – драконы из клана Лоран, – Райнер заметил мой интерес. – Лесные драконы обладают способностью влиять на жизненные функции организмов.
Я кивнула. Фамилия "Лоран" действительно была мне знакома, но всю жизнь я думала, что это имя какого-то знаменитого доктора, и даже предположить не могла, что речь идёт о клане.
— А среди студентов есть Лораны? – неожиданно для самой себя спросила я.
Райнер кивнул с таким видом, будто я задала глупый вопрос:
— В основном на медицинском факультете.
Я кивнула, будто для меня этот момент был совершенно очевиден. При том меня преследовало ощущение, что я в этой жизни упустила что-то очень важное, настолько важное, что стоило открыть глаза пошире, как оказалось: мир совсем не такой, каким представал передо мной.
Наконец, мы вошли в небольшой чистый кабинет, где сидела женщина и быстро что-то записывала. Она не была одета в форму академии, но при этом выглядела не менее откровенно. Завидев нас, она поспешно встала, открыв нашим взглядам короткую пышную юбку, из-под которой виднелись края тонких чулок. Однако, сразу она не отложила свои записи и ещё несколько мгновений стояла, склонившись над столом. Грудь, подчёркнутая тугим корсетом, смотрела прямо на меня, и я поспешно отвернулась.
— Вы, должно быть, дочь пациента, – произнесла она, вставляя перьевую ручку в металлическую подставку. – Мне уже сообщили. Пойдёмте. Однако, должна вас предупредить, что мистер Хант ещё очень слаб и мало что осознаёт. Постарайтесь не напрягать его, поменьше говорите и не задавайте вопросов.
Отстукивая каблуками ровный ритм, она прошла по коридору к одной из ближайших комнат, в которой за толщей льда виднелась почти неразличимая мебель. Когда женщина открыла дверь и позволила нам войти, стало ясно: я бы при всём желании не смогла понять, что это за предметы, потому что никогда в жизни не видела ничего подобного.
Отец лежал на кровати, а над ним склонялись ветви дерева, которое росло в изголовье, оно касалось его тела в разных местах, опоясывало руки, ноги, и даже туловище.
— Что с ним?! – я бросилась к отцу, и никто не стал меня останавливать.
— Жизненные показатели стабильны, – ответила женщина. Она осмотрела ствол дерева, в котором оказалось вырезано что-то вроде окошка с вычерченными в нём цифрами. – Не хуже, чем пару часов назад.
— Папа, – я села рядом с ним на пол и взяла отца за руку. – Ты слышишь меня?
— Большую часть времени он спит, – ответила женщина вместо него. – Это хороший знак. Во сне быстрее восстанавливаются функции мозга и…
Она почему-то замолчала, а я прижалась лбом к отцовской руке.
— Простите, – женщина коснулась моего плеча. – Позвольте-ка…
— Ой! – я вскрикнула, потому что она, перехватив мою ладонь, вдруг ткнула в неё острой иглой. Я одёрнула руку, но женщина, уверенным движением притянула её к себе и выдавила капельку крови на небольшое стёклышко.
— Возможно, ваша кровь поможет его вылечить, – пояснила она. – Одну минуту.
И вышла за дверь. А я так и осталась сидеть на полу, глядя на безжизненное лицо отца.
Он был бледен. Скорее даже, лицо его было землистого цвета, веки недвижимо опущены, а грудь тяжело вздымалась и опускалась. По всему телу виднелись раны, стянутые тонкими клейкими лентами, а кое-где и вовсе перевязанные бинтами.
— В столице лучшие врачи, – тихо произнёс Райнер, присаживаясь на корточки рядом со мной. – Золотые оплатят его лечение.
— С чего бы, – горько усмехнулась я. – У нас ведь ничего нет.
— Пострадавшие от набегов гончих получают помощь от Золотых. Он определённо относится к этой категории.
— Слабое утешение.
— Я знаю. Прости.
В комнате воцарилась тишина. У меня никак не укладывалось в голове всё то, что произошло. А главное – не было ни единой мысли о том, куда мне идти теперь и как жить дальше.
— Вы можете отвезти меня обратно в Ледяной Дол? – спросила я дрогнувшим голосом. – Полагаю, мне нужно вернуться домой.
— Никак нет, мисс Хант, – неожиданно официально ответил дракон. – Я уже узнал: тебе всего двадцать пять лет, а по законам драконов в таком возрасте ты должна быть под опекой взрослого дракона. Тем более, что у тебя всё ещё не проявилась вторая ипостась, и если это случится не под присмотром старших, есть риск нанести окружающим серьёзный ущерб. Завтра состоится слушание твоего дела, и совет Академии совместно с представителями власти примут решение о твоей дальнейшей судьбе.
— Но… – я моргнула, совершенно потерявшись в его доводах. – Я ведь всю жизнь прожила в Доле. Там мой дом.
— Если бы о тебе стало известно раньше, тебя наверняка поместили бы в клан. Или в академию вроде Айсхолла.
— Нет, – я ошарашенно покачала головой. – Вы что-то путаете. Я не могу быть никаким драк…
— Увы! – женщина, которая вернулась посреди моей фразы, потрясла над собой стекляшкой с размазанной по ней каплей крови. – Ваш отец, возможно, вырастил вас, но вы никак не связаны с ним кровно. В вас определённо течёт кровь Варгасов, но не Хантов.