Поиграй со мной: во власти демона
Даласар
Эта чертовка неимоверно бесила. На каждое мое слово у нее всегда был ответ. И она не упускала возможность продемонстрировать свое красноречие.
Я не понимал собственной реакции. С одной стороны хотелось ее встряхнуть и высказать все свои недовольства, но с другой, я желал ее до одури!
Чувствовал, как тело пылает от присутствия этой бестии, которая ко всему прочему решила меня добить, оголяя идеальную бархатную кожу.
Стоя у двери, я с трудом вспоминал, что надо дышать, жадно лаская взглядом чувственные изгибы истинной. Меня сводила с ума ее кошачья грация, которую девушка настойчиво демонстрировала каждым своим движением.
Эта женщина была создана, чтобы соблазнять… Лишь суккубам была подвластна такая красота, какой обладала моя ведьмочка…
И вот сейчас, прижимая эту дьяволицу к двери купальни, я проигрывал самому себе, пытаясь не овладеть ею в ту же минуту.
А как было бы просто отодвинуть маленькие трусики и, освободив ноющий от отчаянного желания член, ворваться в горячую глубину, трахая эту ведьму, пока искры не посыплются с глаз. Вот только я не хотел падать так низко…
Потираясь о меня упругой попкой, девушка продолжала шипеть и вырываться, будто нарочно каждым своим движением касаясь возбужденной плоти.
– Ядовитая ведьма! Ты можешь хоть на минуту заткнуться? – прорычал я и, поймав подбородок зеленоглазой, припал к ее губам, наслаждаясь чудесным вкусом.
На данный момент я не мог себе позволить большего… Во всяком случае мне не видать разрядки…
В голову пришла сумасшедшая мысль и я, отбросив сомнения, скользнул рукой по плоскому животику своей персональной занозы.
– Что ты себе позволяешь? Убери свои лапы! – зашипела ведьма, но сопротивляться не стала, тем самым вызывая мою усмешку.
– Ты ведь хочешь этого? Правда, сладкая? Вот только слишком гордая, чтобы признаться. Ну так я тебе помогу! – прошептал ей на ушко, соблазнительно прикусывая мочку. – Напомню, как тебе было хорошо на берегу озера.
Стоя за ее спиной, прижался к девушке теснее, вновь потираясь членом об обнаженное тело, пока пальцы скользили все ниже. Проведя ладонью по уже мокрым трусикам, толкнулся коленом между упругих бедер, насильно раздвигая их.
– Да будь ты проклят! – фыркнула ведьма.
– Поздно, колючка. Ты моя пара, так что я уже проклят! – усмехнулся я, прикусывая яремную венку и одновременно с этим сквозь тонкую ткань нашел чувствительный бугорок, уверенно его поглаживая.
– Ах! Прекрати! – задрожала зеленоглазая.
– Уверена? – ткань сдвинулась в сторону, и я коснулся обнаженной кожи, вновь неспешно обводя клитор. – Кажется твое тело честнее губ…
– Да пошел ты! – выплюнула она и, вновь застонав, откинулась мне на плечо, отводя ножку в сторону для лучшего доступа.
Скользнув ниже, я обвел пальцами влажный вход и проник в горячую глубину, наслаждаясь бурной реакцией.
Тугие мышцы обхватили меня настолько крепко, вызывая надежду и подозрение, что у моей ведьмочки никого не было, ведь я чувствовал ее также, как и в первый раз.
От этой шальной мысли я лишь чудом не кончил в штаны, концентрируя все свое внимание на удовольствии своей колючки.
Трахая ее двумя пальцами, второй рукой сжимал грудь, играя розовой бусинкой соска.
Возмущения и сопротивления зеленоглазой свелись на нет. Наслаждаясь моими действиями, она прикрыла глаза, подмахивая попкой на каждое мое действие.
– Еще! Да! А-а-а-ах! – застонала она. – Даласар, еще!
Чувствовал, как разрядка стремительно приближается, одновременно с тем, как девушка все громче начинает стонать.
Мстительно улыбнувшись, я поцеловал местечко на шее своей ведьмочки, где теперь красовалось клеймо принадлежности, и остановился, убирая руки и делая шаг назад.
– Что? Почему ты… – начала девушка, непонимающе оборачиваясь.
Зеленые глаза были затянуты туманом похоти, а стройные ноги дрожали в предвкушении кульминации.
– Знаешь, думаю, ты права. С моей стороны неправильно принуждать девушку к интиму. Прости! Я лучше пойду! Не скучай! – хмыкнул я, разворачиваясь на пятках.
– Ты серьезно?! Я убью тебя! Ты-ты! Кретин! Неотесанный мужлан! – взвизгнула моя заноза.
Уже когда я вышел из комнаты, слух уловил звон разбившейся вазы и новые красноречивые проклятия зеленоглазой чертовки, лишившей меня покоя.
