Серебряный лебедь (ЛП) - Джонс Амо

Возвращаясь на кухню, я вижу, что Татум уже сидит на барном стуле, поглощая свой завтрак.

— Приятно знать, что ты чувствуешь себя как дома, — я смеюсь, направляясь туда, где она поставила мою тарелку.

— Ну, ты знаешь. Вся эта еда, и никто ее не ест? Это преступление.

Я фыркаю, беря половинку рогалика.

— Мой отец будет дома в этот понедельник.

— Ммм, — говорит Татум, слизывая майонез с пальца. — Твой дом кажется таким же пустым, как и мой. Без обид.

— Никто не обиделся, и раньше такого никогда не было. — Я вгрызаюсь в жирный завтрак. — В любом случае, — бормочу я, проглатывая еду и делая глоток сока. — Я бы не отнесла тебя к тем, кто ест такую еду.

— Я раньше не любила, — застенчиво говорит она. Я не хочу вдаваться в подробности того, что она имела в виду, поэтому просто сосредотачиваюсь на еде. Поев, мы опустошаем тарелки и выходим из дома, и утреннее солнце падает на нас обеих. Снимаю очки, когда девушка подает звуковой сигнал своей машине.

— Наверное, пора в школу! О, эх, насчет сегодняшней вечеринки, ты собираешься написать Тилли, чтобы передать ей детали?

— Черт! — Я задыхаюсь, вспоминая, что оставила свой телефон в отцовском Кадиллаке, которого все еще нет дома. Мне придется поговорить об этом с Нейтом, когда или если я его увижу. — Эм, — отвечаю я, заметив, что Татум наблюдает за мной, когда она открывает свою дверь. — Да, я напишу ей об этом позже сегодня.

Я тоже хочу задать ей больше вопросов об «Элитном Королевском клубе», но боюсь, что мой вновь обретенный интерес к группе вызовет у Татум подозрения.

Вскоре после этого мы подъезжаем к школе. Татум направляет нас на частную студенческую парковку, и мы выходим, направляясь к лифтам, которые доставляют нас в главный вестибюль школы. Мы опоздали — ничего удивительного. Пробегая по коридору, я толкаю дверь на английский, и профессор смотрит на меня, оторвавшись от своих каракуль на доске.

— Как мило, что вы присоединились к нам, Монтгомери. Присаживайтесь и не делайте из этого закономерность.

Я киваю, извиняясь, а затем смотрю на единственное свободное место, оставшееся рядом с Элли. Она смотрит на меня с рычанием, и я бросаю свои книги на стол, опускаясь на стул в попытке сосредоточиться на учебе.

— Мэдисон! — кричит голос позади меня, когда я иду к буфету, беря поднос.

Картер улыбается, берет поднос и идет рядом со мной.

— Итак, я не знал, что ты новая сводная сестра Нейта.

— О нет. — Я закатываю глаза и беру яблоко. — Только не говори мне, что ты зависаешь с ними?

Он одаривает меня мальчишеской улыбкой, и я пользуюсь этой короткой минутой, чтобы осмотреть его тело. Сильный, атлетически сложенный, можно увидеть, что он проводит свое свободное время, играя в футбол. Его небрежные светлые волосы коротко спадают на лоб, а голубые глаза сверкают блеском.

— Ну, нет... Мы вращаемся в разных кругах.

Я откусываю от яблока и указываю на его школьную куртку.

— Я вижу это. Я не имела в виду это в оскорбительном смысле, просто… Нейт и эти парни одеваются чванливо. Их тела сложены, как у спортсменов, но я бы поставила свой последний доллар, что никто из них не будет бросать мячи.

— Значит, ты будешь сегодня у него на вечеринке? — спрашивает он, когда мы подходим к концу очереди.

Я поворачиваюсь и смотрю на него.

— Ага. Ты будешь там? — спрашиваю я, когда мы возвращаемся к нашим столикам.

Он одаривает меня еще одной мальчишеской улыбкой.

— Я думаю, что нашел причину быть там. — Затем подмигивает мне и неторопливо возвращается к своему столику.

Я все еще ухмыляюсь от уха до уха и смеюсь себе под нос, когда мой взгляд падает на хмурого Бишопа. Улыбка мгновенно исчезает, а затем Нейт проталкивается сквозь людей, направляясь прямо ко мне.

— Что это было?

— Что? — Я протискиваюсь мимо него, мое настроение мгновенно меняется. — Ничего.

— Чушь собачья, Мэди. — Я игнорирую его и делаю шаг к своему столу, когда его рука хватает меня, останавливая любое движение. — Держись от него подальше.

Я вырываюсь из его хватки.

— Я должна держаться от тебя подальше, — шиплю я. — И, кстати, где мой телефон и мой внедорожник?

— Кэдди дома, и вот твой телефон. — Нейт бросает мне мой сотовый, и я быстро ловлю его, прежде чем сесть на стул.

— Что, черт возьми, это значит? — Татум что-то бормочет себе под нос.

Нейт в мгновение ока оказывается рядом со мной.

— Садись с нами.

— Нет. — Я беру свой сэндвич, не обращая внимания на его присутствие, но обеспокоенная всем вниманием, которое он ко мне привлекает.

— Прекрасно. — Нейт хмуро смотрит на меня, а затем смотрит на остальных своих псов, издавая громкий свист, а затем кивает головой.

Ни. Хера. Себе.

Все семеро бросают свое дерьмо за стол, Нейт удобно устраивается рядом со мной, а Бишоп сидится прямо напротив меня.

— Я не могу этого сделать, — бормочу себе под нос, качая головой.

— Что сделать? — спрашивает Бишоп, приподняв бровь. Он наклоняется вперед и шепчет: — Хочешь поиграть в игру?

Татум напрягается, а затем смотрит на меня. Игнорирую все, что происходит позади меня, мои глаза остаются прикованными к темным, мутно-зеленым глазам Бишопа. Я сжимаю челюсти. Он откидывается на спинку стула, и я вытягиваю ногу под столом только для того, чтобы она соприкоснулась с его ногой. Его глаза слегка подергиваются, прежде чем появляется ухмылка.

Татум прочищает горло.

— Эм. — Я смотрю на нее, оставляя Бишопа продолжать пристально разглядывать. — Ты собираешься написать Тилли?

Я достаю телефон из кармана и снимаю блокировку.

— Да, я напишу ей сейчас.

— Два вопроса, — начинает Нейт, беря мой сэндвич и откусывая от него. Я бью его по руке тыльной стороной ладони. — Что? — Он раздраженно смотрит на меня.

— Ты можешь, черт возьми, не делать этого? Я голодная. Съешь это. — Я бросаю ему энергетический батончик.

— Я не ел сегодня утром!

— Ну, это ты сам виноват, что не пришел домой вчера вечером. Дай это... — я беру бутерброд из его цепких рук, — ...назад. — Он с тоской смотрит на мой бутерброд, и я хихикаю.

— Ммм. — Я медленно обхватываю его губами, прикусывая. — Так... — Медленно жую, пока не проглатываю. Смахнув каплю майонеза с уголка рта большим пальцем, я облизываю его. — Хорошо, — снова смеюсь, откусывая еще один нормальный кусочек, а затем оглядываю стол из-за всеобщего молчания. Все смотрят на меня со смешанным выражением лица. Я оглядываюсь на Нейта, собираясь спросить, что, черт возьми, происходит, но его рот приоткрыт.

— Ага. — Он берет у меня бутерброд. — Больше никаких бутербродов с майонезом. Окей? — Затем сгребает остатки того, что осталось, в свой огромный рот. Я отворачиваюсь от него, снова глядя на свой телефон. Прокручиваю контакты, пока не нахожу Тилли, и посылаю ей быстрое сообщение.

Я: Привет, это Мэдисон. У тебя все еще в силе на сегодня?

Тилли: Привет! Мне было интересно, когда ты напишешь. Конечно, во сколько?

Я: Мы с Татум заедем за тобой после школы, если хочешь?      

Тилли: Эм, меня могут подвезти.

Я: Ты уверена?

Тилли: Да. Просто пришли мне свой адрес, и я буду там.

Отправив Тилли свой адрес, я снова смотрю на Татум.

— Ее подвезут после школы.

— Вернемся к моим вопросам. Кто такая Тилли и одинока ли она?

Я бросаю морковную палочку в Нейта, а затем возвращаюсь к еде, что осталась на тарелке. Взгляд падает на Брэнтли, который перешел от хмурого взгляда на меня к полному игнору, а затем перемещается на остальных парней, которые, похоже, едят и ведут беседу между собой. Взгляд, в конце концов, останавливается на Бишопе... и... он снова смотрит на меня.

— Знаешь, — шепчу я, медленно приближаясь к нему с дразнящей улыбкой, — пялиться — невежливо.