Your Personal Boggart - Заставь меня жить
- Может, ты пошлёшь меня в Азкабан с подобным вопросами, но, Малфой, ты - моя последняя надежда, - говорю я как можно тише, наблюдая за реакцией Слизеринца, которая не заставляет себя ждать.
Светлые брови выгибаются ещё больше, а в серых глазах мелькает интерес.
- Нечасто услышишь подобное от Гриффиндорца, - приняв серьёзный вид, он заключает. - Я тебя слушаю.
Кусаю нижнюю губу изнутри, прячу руки в карманах брюк в надежде скрыть волнение. Мерлин, смогу ли я сформулировать вопрос так, чтобы он не вызвал подозрение? Помучавшись несколько секунд, наконец, выдаю всё, как есть.
- Мне известно - не спрашивай, откуда, - что твои родители были ранены чуть больше двух недель назад. Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду.
Мысленно замираю, когда интерес во взгляде Малфоя сменяется откровенным подозрением. Узкая переносица пересекается мимической морщиной, а его голос понижается до почти угрожающего шёпота.
- Откуда ты?..
- Я же сказал: не спрашивай, - тихо шикаю, оглянувшись по сторонам.
Драко колеблется, и его поведение мне понятно. Не каждый день к тебе подходят с расспросами о том, чего не должен знать вообще никто.
- Прости, Поттер, - сдавленно произносит он и, внезапно вцепившись в рукав моей рубашки, уводит меня туда, где одно из ответвлений коридора заканчивается тупиком с огромным, в пол, окном.
Высокому Малфою не составляет труда воспользоваться моей растерянностью: усадив меня на подоконник и склонившись так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне, он опирается на вытянутые кончики пальцев по обе стороны от моих бёдер.
- Говори, откуда ты располагаешь подобной информацией, - чеканит он каждое слово, неотрывно глядя мне в глаза, а у меня по спине ненароком пробегает неприятный холодок.
Пальцы сами собой сжимаются на ткани брюк, сердце подпрыгивает и застревает в горле, давит на голосовые связки, изменяя тембр голоса.
- Послушай, Малфой…
- Я - весь внимание, - отзывается он с каплей яда в голосе (видимо, это - характерная черта всех Слизеринцев).
Медленно набираю полные лёгкие воздуха, смотрю в лицо Драко, ожидая найти в нём хоть какую-либо эмоцию, но всё тщетно: он неприступен, как камень под моими ладонями.
- Я не могу сказать, откуда знаю об этом, и прекрасно понимаю, что подобным вопросом застаю тебя врасплох, но и ты пойми меня: мне очень важно узнать судьбу нашего профессора зельеварения, который тоже был там.
Уголок рта Малфоя вздрагивает всего на мгновение, но этого оказывается достаточно для того, чтобы я немного расслабился и почувствовал себя увереннее.
Драко теряет бдительность, а я спешу незамедлительно воспользоваться этим: соскользнув с подоконника, локтём отодвигаю его руку и покидаю личное пространство блондина.
- Послушай, Малфой, - в который раз начинаю и, немного поколебавшись, опускаю ладонь на плечо немного опешившего Слизеринца. - Я знаю, вся эта ситуация - дикость, но мне действительно необходимо знать, что случилось со Снейпом. Он, как и твои родители, был ранен… Поверь, ты можешь мне доверять.
Драко медленно оборачивается, и наши взгляды встречаются. Всё замирает во мне в ожидании, и я всеми силами стараюсь не отвернуться под напором пытливого взора, но, наконец, напряжение рушится вместе с каменной стеной в серых глазах Малфоя.
Он прислоняется к краю подоконника, скрещивает руки на груди. За окном сгущаются сумерки, их синева мягкой акварелью тонирует изумительно-белые пряди волос.
- Ты прав, безумная дикость, но раз ты настаиваешь, я расскажу тебе, только ответь на один вопрос: почему я должен доверять тебе?
Он поджимает губы и выгибает брови в ожидании. Мягкий звон колокольчиков, висящих на соседней колонне, разбавляет воцарившуюся тишину. Сцепляю пальцы в замок у основания шеи, в задумчивости опускаю веки на несколько секунд и, наконец, произношу единственно-верный ответ:
- Потому что Снейп доверял мне.
Лицо Малфоя проясняется, исчезает хмурость и подозрительность, остаётся только привычное спокойствие и новое, необычное, но такое необходимое доверие.
Слегка одёрнув пиджак, он поворачивается лицом к окну, замирает рядом со мной, почти плечом к плечу.
- Когда я узнал о том, что мои родители ранены…
Мягкий голос растворяется в шорохе крупных хлопьев снега, сталкивающихся с неожиданно стойкой преградой в виде витражного стекла и разочарованно скатывающихся вниз расплывчатыми большими каплями.
- Можешь не объяснять, я знаю, каково это: понимать, что твои родители могли погибнуть. Я столкнулся с этим, и даже с большим.
Малфой слегка поворачивает голову в мою сторону, наши взгляды вновь пересекаются, и в расширенных зрачках, окружённых жемчужно-серой радужкой с бледно-голубыми вкраплениями, я читаю благодарность - правда, слегка завуалированную.
- На следующий день я получил письмо, в котором мама сдержанно известила меня о случившемся. Это не похоже на неё, она более…эмоциональная и чувствительная. Я почувствовал здесь отцовскую руку - наверняка, это он запретил ей рассказывать мне все подробности, да и она сама, вероятно, не хотела волновать меня. В общем, когда я убедился, что они живы, и раны - не смертельны… - Драко вновь замолкает на полминуты, а я понимаю, что ему непривычно выражать свои истинные чувства и переживания. - Что касается профессора Снейпа, тут я ничем не могу тебе помочь. Родители не знают, что произошло с ним после того вечера. Он трансгрессировал, и с тех пор никто ничего о нём не слышал.
Впиваюсь пальцами в холодный камень подоконника, роняю голову так, что подбородок упирается в грудь, смотрю на мелкую снежную рябь, которая постепенно превращается в сильный дождь, настойчиво хлещущий по непреклонному стеклу. Боковым зрением замечаю, что Драко не сводит с меня задумчивого взгляда. Возможно, он задаётся вопросом, почему профессор так дорог мне, но молчит, и я благодарен ему за это.
Повременив, Малфой медленно разворачивается и, сжав пальцы на моём плече на несколько коротких мгновений, тихо произносит:
- Если мне что-нибудь станет известно, я дам тебе знать.
На этом мы прощаемся.
Я возвращаюсь в башню Гриффиндора, поднимаюсь в спальню в надежде пораньше лечь спать, но и тут меня поджидает ещё одно разочарование.
- Как ты мог? - тихий, почти угрожающий шёпот раздаётся со стороны кровати Рона.
Вздрогнув от неожиданности, разворачиваюсь всем телом и сталкиваюсь с неприкрытым недовольством, написанным на лице друга. Складывается впечатление, что он намеренно ожидал моего прихода, спрятавшись под рубиновым балдахином.
- Ты о чём? - отвечаю вопросом на вопрос и, как ни в чём не бывало, взбиваю подушку.
Нечто мягкое ударяет меня по затылку, заставляя резко разогнуться. Всем что, доставляет удовольствие бросать в меня различные предметы?
