Не Святой Валентин
Евгений.
Солнечные лучи настырно пробирались сквозь плотно зашторенные окна, дразня последнее терпение непослушными зайчиками, что прыгали по моему лицу. Я поморщился от очередного блика и тут же ощутил ноющую боль в нижней челюсти, не сдержав стона, потянулся пальцами к больному месту.
— Твою ж мать...ах.. ссука..— шиплю, касаясь припухшей скулы.— Ну и угораздило ж меня... да ещё и накануне соревнований.
Вчерашний вечер помню до того момента, как моё лицо протаранил чей-то кулак.
— Ммм… ччееерт! Как же всё это не вовремя...
Мысли терзали голову нескончаемым потоком. На душе скребли кошки. Как же я мог так лажануться, потеряв голову. Перечеркнул всё! Знал же, что Лерка по уши влюблена в друга. Знааал, блядь! Зачем же, сука, так ломать дрова? Нет, чтобы оттолкнуть и вбить этой девочке в голову простую истину, взамен полез целоваться, как пацан, без тормозов. И что я теперь имею? Ровным счётом — хрень собачью! Ни друга, ни Валерии, что вдохновляла меня обычным присутствием, даже рыжая смоталась, не составив компанию придурку... Катька могла запросто поднять настроение, её необычные, пошлые шуточки всегда приходились кстати. Чееерт..! Как теперь разгребать всё это дерьмо?
Голова раскалывалась безбожно, как будто я вчера долбил ею стены. Приподнявшись на локтях, стал рассматривать чужую территорию. Какого… хрена я здесь делаю? Как я сюда вообще попал? Скажу прямо, стоило немалых усилий сосредоточить зрение на незнакомой обстановке. Но больше всего меня раздражала моя память. Такого у меня ещё не случалось. Попытка подняться с дивана и встать на ноги закончилась головокружением и очередным приступом боли в висках. Выругавшись и глухо простонав, опустился снова на подушку, которая пропахла яблочно-медовым ароматом.
— Доброе утро. — робкий голос послышался почти рядом. Я только сейчас услышал чьи-то шаги. — Прикройте глаза, я впущу немного света. И раз Вы проснулись, нужно обработать Вашу рану. Вы вчера ушиблись головой о столик и рассекли кожу за ухом. Швы не понадобились, но дезинфицировать рану, пожалуй, не помешает лишний раз. Я Вика. Вы помните, как Вас зовут?
Я прикрыл глаза и солнечный свет залил небольшую комнату. Что за вопрос? Конечно, я помню своё имя. Голос незнакомки звучал приятно, мягко, и главное, убедительно. На меня нахлынули приятные эмоции. Хоть кто-то сейчас обо мне заботиться.
— Евгений... Захаров. Я, разве, не представился... вчера? — с трудом произнёс пару фраз.
Глаза открывать не хотелось. Её голос так приятно разливался по комнате, заполняя недавнюю тишину и заглушая ненужные мысли, что сводили с ума и так болевшую голову. Может это наваждение или сон? Я даже ущипнул себя за бедро. Но нет... Это была реальная добрая фея для чокнутого гонщика, что попал в передрягу, и любопытство заставило приоткрыть один глаз и рассмотреть хрупкий силуэт на фоне яркого окна.
— Вы не успели. Вернее... — она подошла и остановилась напротив меня. Голубоглазая малышка, брюнетка, с волнующей улыбкой на лице и длинными, слегка вьющимися волосами. — После того, как я опрокинула на Вас напитки... в общем, Вы от удара потеряли сознание.
Я поморщился снова, пытаясь сдержать стон и прокрутить этот момент в голове ещё раз.
— Так это была ты? Та официантка из клуба?
— К сожалению, я.
Она уставилась на меня на пару секунд, и покраснев, отвела взгляд в сторону. До меня только дошло, что я развалился у неё в квартире в одних боксерах на ароматных, белоснежных простынях. Обычно, я так и хожу у себя дома, и девушек, что иногда приводил на ночь, нисколько не смущал мой вид, поэтому не придал значения ни своим действиям, ни тому, что оказался почти голым в кровати незнакомки.
— Вика… я почти ни хрена не помню из вчерашнего… я… черт! Мы с тобой занимались сексом? Я обидел тебя чем-то?
Не люблю недосказанностей. И если я действительно повёл себя нагло по отношению к ней, я должен это знать.
— Оо! Нет! Ничего такого... нне происходило… — она ещё больше зарделась. — Я попросила ребят из клуба отвезти Вас сюда, так как оставлять там одного с ушибленной головой не позволила моя совесть. Одежду пришлось постирать. Я сейчас проглажу всё и Вы сможете одеться.
— Значит, ребята меня раздели и уложили в постель? Хмм… — эта мысль меня немного покоробила, а точнее совсем не понравилась.— Вика, хватит выкать мне, давай перейдём на «ты». Думаю, так будет проще всего вести разговор. Ты уж совсем красная от стыда.
Её застенчивость перевалила критическую отметку.
— Никто Вас... то есть тебя никто не трогал. Я сама раздела. Твоя одежда нуждалась в чистке... в стирке…
Девушка развернулась и направилась на кухню, бросив на ходу растерянно:
— Женя, может кофе сварить или ты предпочитаешь чай?
Я представил себе на минуту эту картину и слегка растянул рот в довольной усмешке. Хотя бы знаю, что мужики ко мне не прикасались.
— Кофе! Будь добра.
Мне бы собраться и уехать домой. Уж больно девочка соблазнительная и заботливая оказалась. У меня даже утреннее желание проснулось, глядя на её круглую попу в обтягивающих домашних лосинах. Сексуально виляя бёдрами, удалилась готовить кофе, неосознанно заставив меня прикрыть неуправляемый стояк скомканной простыней. Неожиданно проснувшиеся инстинкты самца требовали секса, но вот так вот с ходу сказать ей об этом язык не повернулся. «Захаров! Тебе бы только трахаться и педаль газа давить!» — вторила теперь уже моя проснувшаяся совесть. Мало девок, так давай ещё эту, "божью коровку", сгорающую со стыда, поимеешь, входя в кураж...
— Вика, я в душ схожу?
— Конечно! Прямо по коридору дверь. — послышалось из-за угла.
Валерия.
Зайдя в лифт, Валентин обнял меня и уложил голову себе на грудь, зарываясь пальцами в мои волосы, молча дышал мне в макушку. Я отчётливо слышала стук его сердца. Два охранника, с которыми я уже имела возможность познакомиться раньше, развернулись лицами к огромным раздвижным створкам стальной двери. Но даже за их широкими спинами я чувствовала себя в безопасности лишь в объятиях любимого мужчины. Мои руки обвили его поясницу. Крепко прижимаясь к твёрдой, широкой груди, прокручивала в памяти смс. Только теперь начинала осознавать, что я совсем не знаю о его жизни, о том, с чем ему приходится сталкиваться каждый день и какие опасности поджидают своего часа. Ещё сильнее сжимаю руки в кольцо и зарываюсь носом в расстёгнутый ворот рубашки. Втянув в себя родной запах, не смогла удержать предательские слёзы. Они выступили мгновенно в страхе за его жизнь. Умеренный ритм его сердца приводил меня в ещё большее замешательство. Как он может быть таким спокойным, когда я дрожу вся, как перепуганный котёнок?
