Майя. Игрушка Шейха (СИ) - Кальби Иман
-Пусти сейчас же!,- бью его по рукам.
-А то что?
-Я думала, что Вы…
-Кто, Майя? Принц на белом коне? Шейх из сказки? Да, так оно и есть. Я и есть для тебя шейх из сказки. Иначе бы ты не пыталась весь день соблазнить меня, как самая настоящая самка…
-Я?- давлюсь в шоке?-да что Вы такое говорите?! Какое соблазнение?!
Моя борьба в очередной раз заканчивается поражением, когда его горячие пальцы сжимают мою грудь. Властно и умеючи поддевая сосок в чашке лифчика.
-Хватит ломаться. В этой дыре ведь есть отель? Никогда не брал такую красотку в гадюшнике. Это будет даже забавно. Или хочешь прямо в машине?
-Пустите! Я не… Я не отдамся Вам!
Он нетерпеливо хмыкает.
-Цену говори. Только повторяю- не продешеви. Всё не мог понять весь вечер, ты играешь в овечку или правда такая? Сейчас и узнаем…
-Я не продаюсь!- пытаюсь оттолкнуть его от себя, но тщетно.
Он гортанно смеется
-Все в этом мире продается и покупается, Майя. Ты не исключение!
- Не смейте! Я… Никогда! Не трогайте! Пожалуйста!- последнее вырывается из груди жалобным плачем,- я ни с кем никогда не… Я невинна…
Я уже не думала, что эти слова произведут на него хоть какое-то впечатление, но происходит именно так. Тамер словно замирает. Отодвигается от меня и смотрит в мои глаза.
Я не фокусирую на нем взгляда, потому что он смазан моими слезами, как окно во время дождя.
Я молюсь сейчас лишь о том, чтобы дверь открылась. После трех отчаянных попыток это сделать все-таки слышу заветный щелчок и тут же вылетаю прочь, оставив внутри и свою старую одежду, и его подарки.
Бегу до подъезда, не оборачиваясь и лишь молясь о том, чтобы он отступил. Но что-то подсказывает мне, что он и правда отступил, потому что дверь сама бы в таком автомобиле не открылась.
Забегаю внутрь нашего старого и обшарпанного подъезда, попадая в до боли знакомый мир. Теперь слезы бегут из глаз крупными горошинами.
Глава 8.1
Спустя сутки,
Киренаика
-Господин, рады приветствовать Вас дома,- к нам подходит статная женщина средних лет с черным тюрбаном на голове. Целует руки шейху и с интересом косится на меня.
-Здравствуй, Зулайха,- отвечает Тамер,- рад, что ты в добром здравии. Знакомься, это Майя. Моя… -задумывается,- гостья из России. Она говорит по-арабски, так что будь осторожнее, когда начнешь сплетничать про нее с другими обитательницами дворца.
Они приветливо друг другу улыбаются. Я бы даже сказала, в их поведении считывается привязанность друг к другу, именно сыновье-материнская. Шейх сейчас другой. Более юный и непосредственный что ли. И этот антураж вокруг, конечно. Он его.
-Добро пожаловать, госпожа,- кротко и вежливо кланяется мне женщина, но ее хитрые глаза горят сейчас женским любопытством. Эта дружелюбность и мягкость только для виду, я это прекрасно понимаю.
Делаю усилие над собой, чтобы не оглядываться по сторонам, чтобы не показать ему, как дико я поражена, как мне интересно… Но даже то, что успеваю ухватить краем глаза, произвело на меня во истину сказочное впечатление. Это место трудно было назвать просто дворцом, скорее дворцовым комплексом, утопающем в оазисе зелени и изобилии водоемов.
Красивые терракотовые мягкие изгибы роскошных строений, цветы, вальяжно расхаживающие по территории павлины и песчаного цвета кошки… Я думала, такая красота существует только на картинках желаний.
-Господа устали с дороги. Насладитесь охлажденным каркаде в сени бугенвилии (прим. арабская раскидистое дерево с изобилием ярких мелких соцветий) перед тем, как удалиться отдыхать?
- Кто сможет отказаться от твоего гостеприимства, тета Зулайха, тем более, что нам нужно поговорить. Пойдем, Майя,- взял меня за талию Тамер,- позже Зулайха покажет тебе твои покои и расскажет о быте во дворце. Потом ты останешься отдыхать, а я удалюсь заниматься делами до самого вечера. А сейчас пойдем в сад, ты будешь поражена…
По аркам из благоухающих роз мы проходим к красиво журчащему переливами бассейну-инфинити. Вокруг нет бьющей через край безвкусной роскоши золота и помпезности, в коем часто упрекают арабов. Мягка терракота строений успокаивает глаза. Жаль, что она не может успокоить сердце…
Садимся за плетеный комплект мебели, который оказывается очень удобным.
-Сними с головы абайю, баннута (араб.- девочка), на территории дворца нет нужды прятать лицо и тело в разумных пределах, разумеется.
Я молча и беспристрастно делаю то, что он говорит. Я совершенно растерянна здесь, в чужой стране, в оазисе, вокруг которого за сотни километров только смертоносные пески… И мне пока совершенно непонятно, как следует себя вести, поэтому мой внутренний протест тонет в океане полнейшей сумятицы…
Нам приносят насыщенный бордовый напиток в прозрачных пузатых стаканчиках и свертки из холодных мокрых маленьких полотенец. И реально, после утомительной дороги это то, что нужно. В каркаде, как его назвала женщина, имя которой я пока не запомнила, я узнаю гибискус.
-Розелла. Суданская роза,- объясняет он мне. За этими цветами испокон веков шла настоящая охота. Купцы снаряжали целые караваны по пустыне, чтобы вернуться к морю с дарами почвы Нубии, древнего названия современного Судана. А белый каркаде ценился особенно. Он повышал мужскую потенцию, поэтому за ним охотились все правители Европы и Азии.
-На себе проверял?- не могла не огрызнуться я.
Лицо Тамера на миг заострилось, а взгляд стал хищным. Но он как-то взял себя в руки и улыбнулся своей безукоризненной улыбкой, проигнорировав мою очевидно пустую подколку.
Я беру мокрую холодную ткань и накрываю ею горящее лицо. В этот момент слышу, как на стол передо мной что-то ложится.
-Это телефон, который ты не хотела от меня принимать, Майя. Бери его. Ты можешь позвонить с него матери и сказать ей, что все в порядке. А заодно поздравить с выигрышем в лотерею.
Я недоуменно перевожу на него глаза, ожидая пояснения.
-Твоя мать сегодня утром узнала, что выиграла в случайную лотерею миллион долларов. А еще ей из твоего института позвонил сам декан и сообщил, что ты улетела в составе группы лучших по результатам практики в Киренаику на месячную языковую стажировку. Спонтанный приз-поощрение для лучших студентов- волонтеров от богатой арабской страны. Подтверди ей лично по видеосвязи, что ты долетела и все хорошо.
-Эта практика- правда?-робко спрашиваю я, ведь такую вещь проверить очень просто…
-Для других- да. Я и правда организовал поездку для студентов. Для тебя…- Тамер замирает и усмехается, поправляя мой локон за ухо- видимо, уже его полюбившийся жест,- для тебя запланирована другая «языковая практика», по индивидуальной программе. Костяшки пальцев ласкают кожу щеки, подбираясь к шее, - гарантирую тебе, тебе она понравится и запомнится.
Я отстраняюсь, раздраженно отворачиваясь. На душе гадко. Хочется разрыдаться от злости и отчаяния. Почему я? Почему не Машка или Олеся? Почему он выбрал меня? Эти проклятые туфли сделали меня в его глазах доступной профурсеткой? В итоге мои сокурсники реально стажируются, а я…
Он берет меня за подбородок и разворачивает мое лицо к себе.
-Разве я не заслуживаю даже легкой благодарности? Я вытащил твою семью из нищеты… Твоей матери больше не нужно упахиваться на работе…
-Про месяц- это тоже не для меня?- сейчас его аргументы о великих благодеяниях летят в пустоту. В голове вибрирует надежда, что это скоро закончится,- Вы сказали, что матери озвучили практику в месяц. Значит, спустя это время я смогу вернуться?
Тамер усмехается, оставляя мой вопрос без ответа.
-Отдыхай, Майя. Наслаждайся покоем и набирайся сил. Они тебе пригодятся. Впереди много практики…
Он встает и вальяжно идет в сторону.
-Не продешевили?- не выдерживаю и выплевываю вопрос, вставший комом в моем горле, отсылающий нас в вечер накануне.
Он оглядывается, вопросительно поднимая бровь.
