Пленница сталкера

– Нет!                                                                                                                                           Протестую, когда мужчина касается моего лица. На улице жутко холодно, легко моно заболеть. А я только в открытом платье, но сейчас это волнует меньше всего.                                                                                                                                           А вот то, что Лютый пытается стянуть маску – очень опасно. Он ведь сам говорил, что если я узнаю, кто он такой, то больше никогда не уйду. А сейчас шанс есть.                                                                                                                                           – Не надо, пожалуйста, - выдавливаю из себя, стараюсь сделать шаг назад. – Ты же оставил этот выбор мне. Знать, как ты выглядишь или нет. Моё решение, так ты сказал.                                                                                                                                           – Сказал. И ты права, решение за тобой.                                                                                                                                           Но всё равно тянет повязку, заставляя жмурится. Хриплый смешок касается кожи, вызывая волну протеста внутри. Не смотреть, не думать даже об этом.                                                                                                                                           А организм, наоборот, подталкивает к этому. Так и тянет открыть глаза. Осмотреться. Намеренно опускаю глаза вниз, даже если вдруг посмотрю – увижу только асфальт.                                                                                                                                           Лютый тянет за собой, и я хватаюсь за его руку. Обнимаю за неё, подходя ближе. Под ногами трещит гравий, заставляя морщится. Мне кажется, что я точно себе что-то сломаю. И лучше быть ближе к мужчине, хоть какая-то польза от него.                                                                                                                                           – Давай, златовласка, - стоит войти в дом, как он притягивает к себе. Обнимает со спины, а его подбородок почти упирается в мой затылок. Настолько он высокий! – Открой глаза, я разрешаю.                                                                                                                                           – Но…                                                                                                                                           – Открывай.                                                                                                                                           Лишь на каплю повышает голос, но я тут же следую приказу. Тон меняется и меня прошибает, заставляя подчиняться. Ожидаю всего: подвала, квартиры, заброшенного склада…                                                                                                                                           Но вижу ничего.                                                                                                                                           Абсолютное ничего.                                                                                                                                           Темнота, густая, не разбавленная ничем. Поднимаю свою ладонь, но вижу лишь слабые очертания. Скорее даже из-за того, что я знаю – должна увидеть руку.                                                                                                                                           – Почему здесь так темно?                                                                                                                                           – Потому что я не включал свет, - точно, щелчка не было. – Прислуга плотно задергивает шторы перед моим приездом. Поэтому свет с улицы не попадет.                                                                                                                                           – Зачем она это делает?                                                                                                                                           – Потому что я отсыпаюсь после прилета или боя. Сегодня было оба этих варианта. А свет мне мешает.                                                                                                                                           – И… Ты оставишь всё в темноте, чтобы я не увидела твоё лицо?                                                                                                                                           – Да.                                                                                                                                           Киваю, принимаю это за ответ. Хорошо, это хорошо. Маленький, крошечный шанс спастись. Я лелею его, взращиваю внутри. Единственное, за что я могу цепляться.                                                                                                                                           Что это закончится, всё будет хорошо.                                                                                                                                           Когда-то, но будет.                                                                                                                                           А ещё цепляюсь за сказанное мужчиной. Прислуга, у него есть работники. И они ведь должны смотреть за домом, может, кто-то готовит для Лютого.                                                                                                                                           И есть шанс, что я смогу с ними поговорить. Попросить помощи, объяснить. Мало кто поможет, своя шкура дороже. Но вдруг? Хотя бы их присутствие, чтобы Лютый не жестил.                                                                                                                                           Или у меня получится узнать его имя, чтобы сам мужчина не догадался. Он ведь не просто так скрывает свое лицо. Я должна его знать, чтобы это имело смысл.                                                                                                                                           Возможно, он публичный человек. Где-то мелькал часто, что я сразу пойму, как только увижу. Или всё-таки знакомый. И второй вариант пугает куда больше.                                                                                                                                           Среди моих знакомых был такой монстр, скрывался под маской друга или приятеля.                                                                                                                                           – Ты легко ориентируешься в темноте? – спрашиваю, когда мужчина подталкивает меня в каком-то направлении. Все ещё за моей спиной, его щетина щекочет кожу. Кажется, раньше я её не замечала. – Я ничего не вижу.                                                                                                                                           – Так и задумано, Кристина. Чем меньше ты будешь знать обо мне, тем безопаснее. Ни адреса, ни имени. Кличка не так критична, есть другие с такими именами.                                                                                                                                           – Да? – выдыхаю, одна из причин напряжения улетучивается. Он ведь мог сказать, что я знаю хоть что-то, и не отпустить. – Это…                                                                                                                                           – Уникальных кличек нет. Но дальше заходить в этих мыслях не советую.                                                                                                                                           – Значит, я могу называть тебя Лютым?                                                                                                                                           – Можешь.                                                                                                                                           – И твоя… Прислуга приходит утром? Я ведь тоже не должна их видеть, да? Ничего, что связанно с тобой.