Dark Side: A Scary Tale - Свадковский
— Найду, что сказать, — Хиросэ еле зацепился за Рассела одной рукой, а другой, что была занята обломком, обхватил его талию и крепко прижал к животу.
Сейчас, когда появилась призрачная надежда освободиться, Коллин — последнее, что должно волновать парня.
— Чувствую себя героем одной из серий про луно-заек! — восторженно поделился мертвец.
— Там где Лола решала временную головоломку? — вздохнул шатен.
— О, да, она, — Рассел растянул улыбку, — не знал, что ты смотришь этот сериал.
— Хотелось понять, о чём вы разговариваете с Аккеном. — соврал Мицуки.
На самом деле, когда у него закончилась книга, он перешёл на этот мультсериал и смотрел по одной серии каждый день, сделав его своим личным календарём.
— Вот оно что, — усмехнулся Шани и приоткрыл глаз, чувствуя, что к нему прижимается не только рука напарника. Он просто хотел убедиться, так ли это, — кстати, откуда у тебя эта вещица? Выглядит недурно.
— Пошёл по твоим воровским стопам. — негромко ответил младший, проведя пальцами по лезвию.
— Главное не трогай те вещи, которые реально могут кому-то понадобится. — насмешливо предупредил Рассел.
— По такому принципу я её и одолжил.
Во тьме показалась башня. Если бы не светящийся циферблат часов — они бы с трудом её нашли.
— Будь осторожен, твоя голова может взорваться, — невзначай напомнил жнец, подлетая к стеклу.
Мицуки кивнул и, держась за плечо Рассела, прижал кончик лезвия к середине часов. Он морально готовился к удару. До перезагрузки оставалось всего пять минут.
— Эй, — негромко окликнул жнец, придержав парня, — насчёт того, что я сказал тебе, когда ты был в камне-…
— Я давно тебя простил, — Хиросэ взглянул за замолкнувшего Шани, — мне следовало сказать это раньше… Только не говори, что ты так долго себя накручивал по этому поводу.
— Ладно, не буду, — протянул Рассел, — ты настоящее чудо.
— Чудо… — шёпотом повторил Мицуки, вновь обращая взгляд на тикающие часы. Собрав волю в кулак, парень замахнулся.
— Что со мной будет, если снова ничего не получится? — едкая мысль, давно пустившая свои корни в мозгу, заставила руку замереть.
А ведь чем эта попытка отличается от всех предыдущих? Большей уверенностью? Он был также уверен и в первом варианте, и во втором, и в третьем. Ни один из них так и не увенчался успехом. Почему он вообще решил, что святое оружие сможет пробить это сверх стекло?
Тяжесть в самой голове усиливалась с каждой секундой, проведённой около башни. Сердце болезненно стучало, чуть ли не разрываясь от давления.
— Хочу увидеть счастливого тебя в завтрашнем дне, — чрезмерно уверенный и одновременно взбудораженный голос Шани вырвал парня из потока ненавистных размышлений, — иначе это не будет иметь смысла.
Ком подступил к горлу Хиросэ. Юноша поджал губы:
— Я буду…
Совершив первый удар, Мицуки пробил толстый слой стекла и шокировано раскрыл глаз, наблюдая за образовавшимися трещинами в виде своеобразной паутины. По руке, держащей обломок, прошла болезненная вибрация, словно он подставил её под электрический ток.
Хиросэ болезненно промычал, невольно разжимая пальцы, но Шани не позволил отпустить оружие. Он сжал его кисть в своей и держал её так, пока не убедился, что жнец сможет справиться с этим самостоятельно:
— Давай, последний рывок. Дерзай же!
Мицуки прокусил губу до крови, тем самым смещая боль в другое место. Он снова замахнулся, вливая в удар чуть ли не все свои силы. Его не волновали последствия. Надо успеть.
Звук бьющегося стекла болью отдавался в ушах, однако, отступать уже поздно. Он должен закончить начатое. Должен сломать защиту. Должен спасти себя.
Осколки с дребезгом разлетались в разные стороны. Какие-то из них уже достигли земли.
Мицуки добрался до злосчастных стрелок и крепко схватил их, при том не выпуская рукоять. Он не позволил им даже едва коснуться числа «3».
— Помоги мне… — прохрипел юноша, потянув стрелки на себя.
— А-… Да! — Шани, удерживая равновесие, вцепился в металлические пластинки и, не рассчитав силу, вырвал их из часов.
Хиросэ чудом удержался за косу и поражённо посмотрел на мертвеца.
— Разве не этого ты хотел? — Рассел вручил оторванные стрелки юноше, — Теперь делай, что хочешь.
— Хах… — Мицуки, с дрожью в руках, присоединил только одну, часовую стрелку так, чтобы она указывала на число «4», в обход коварной тройки.
Хиросэ осторожно повёл стрелку дальше, как вдруг циферблат ярко вспыхнул. Последнее, что заметил падающий юноша — растворяющуюся башню. Звуки вмиг куда-то исчезли, словно жнец погрузился под воду. Он не слышал и собственных мыслей.
Несмотря на свет, озаривший всё на своём пути, парень погружался во тьму. Он не мог пошевелить рукой, но пальцы плотно смыкались вокруг сломанного оружия.
Сопротивление воздуха будто пыталось остановить летящее вниз тело от смерти, но его сил явно не хватало.
Ранее бешено колотящееся сердце замедлилось до привычного темпа.
— Счастлив… — прошептали ослабшие губы, на которых толком не засохла кровь.
Поглощаемый безмолвным мраком, Мицуки улыбнулся. Эта улыбка стала последним, что он успел сделать прежде чем тьма настигла его.
Как и в две первые недели юноша во всех красках ощутил всеобъемлющую бессмысленность. Ни с чем несравнимое чувство не давило на него, не заставляло плакать или дрожать от страха. Оно просто бесцельно поселилось внутри, пепельным инеем обволакивая умиротворённое сердце.
Ранее мёртвая тишина туманом растворялась, возвращая слух. На смену вакууму пришёл отчётливо близкий шум воды. Холодные крохотные брызги едва касались кожи. Они, в большинстве своём и сыграли роль в раннем пробуждении.
Мутный расфокусированный взгляд устремлялся далеко в небосвод, каждые несколько секунд меняя краски. Сначала голубой, потом золотисто-красный, а после кромешно тёмный и так по кругу.
Лучи движущегося солнца недолго освещали пространство и уходили вниз за горизонт вместе с ним, а потом вновь появлялись там, откуда оно начинало путь.
Тело, словно выточенное из камня, с трудом слушалось хозяина. Хиросэ поднялся, слабо пошатываясь. Его сердце ёкнуло, стоило зрению проясниться.
Нежно-красные, а то и оранжевые бутоны мягко колыхались от порывов тёплого ветра. Лучи временного солнца играли на податливых травинках, слабо приклоняющихся под мягкими дуновениями.
Среди цветов стоял он — тот, о ком Мицуки вспоминал все те два года. Тот, по кому парень изрядно соскучился.
Мимолётный свет касался бледной кожи, а ночной мрак придавал ей загадочности.
— Ты не изменился, — негромко подметил Хиросэ, робко делая шаг вперёд.
— Чего не скажешь о тебе, — ответил брюнет. Тень улыбки мелькнула на его губах.
— Это точно. — смутился Мицуки.
Безымянный парень
