Джоди Эллен Малпас - Одна обещанная ночь (ЛП)
- Едва ли дал что-то большее и мне, - заявляю я несправедливо. Он абсолютно точно дал мне что-то большее, и его едва заметное вздрагивание говорит мне, что он тоже это понимает. Ему больно от моего заявления. – Купишь себе новый галстук. – Беру деньги и швыряю их на его половину стола, шокированная собственной жестокостью, но его реакции подстегивают меня, подкармливая необъяснимую потребность доказать что-то, даже если я не совсем уверена, чего хочу добиться своей холодностью. Так или иначе, я не могу остановиться. Действую на автопилоте.
Ямочки на его щеках начинают дергаться.
- И чем же это отличается от того, когда это делала ты? – спрашивает он вымученно.
Пытаюсь скрыть свое удушье.
- Я вошла в этот мир по причинам, - шиплю я. – Я не наслаждалась этой блажью. И не выстраивала жизнь, продавая себя.
Он закрывает рот и на какое-то время опускает взгляд на стол, а потом встает и застегивает пуговицы.
- Что же с тобой случилось?
- Я уже говорила, Миллер Харт. Ты случился со мной.
- Мне не нравится этот человек. Мне нравилась девочка, которую я….
- Тогда. Ты. Должен. Оставить. Меня. В. Покое. – Произношу медленно и четко, вырывая еще больше чувств из этого, на первый взгляд, лишенного эмоций мужчины. Он едва себя сдерживает. Не уверена, хочет он заорать или завыть.
Мы ненадолго прерываемся, когда к нам подходит официант, ставя на стол блюдце со льдом и устрицы. Он ничего не говорит и не спрашивает, не нужно ли нам что-нибудь еще. Просто удаляется быстро и тихо, чувствуя очевидное напряжение, оставляя меня в неверии палиться на блюда.
- Устрицы, - выдыхаю я.
- Да, наслаждайся. Я ухожу, - говорит он, явно заставляя себя повернуться ко мне спиной.
- Я платящий клиент, - напоминаю ему, беру одну из ракушек и вилкой достаю из неё мясо.
Он снова не спеша ко мне поворачивается:
- Ты заставляешь меня чувствовать себя дешево.
Хорошо, думаю про себя. Дорогие костюмы и шикарная жизнь делают это не приемлемым.
- А другие женщины нет? – спрашиваю я. – Мне стоит купить тебе Ролекс? – Медленно подношу устрицу ко рту и съедаю мясо, тыльной стороной ладони провожу по губам и, сдерживая его взгляд, соблазнительно их облизываю.
- Не вынуждай меня, Ливи.
- Трахни меня, - произношу, наклоняясь вперед и странно возбуждаясь при виде его, борющегося с осознанием того, что со мной следует сделать. Он не на это надеялся, затаивая этот разговор. Я обвела его вокруг пальца.
В течение нескольких секунд он собирается с мыслями, а потом наклоняется вперед:
- Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? – спрашивает он, не забывая о манерах джентльмена в присутствии других посетителей.
Успешно справляюсь с чувством отвращения при виде его вернувшейся самоуверенности, даже если не произношу ни единого слова.
Он наклоняется еще ближе, лицо смертельно серьезное, вся боль, злость и шок, кажется, испарились.
- Я задал тебе вопрос. Ты ведь знаешь, как я отношусь к повторениям.
По причинам, которые, возможно, никогда не узнаю, я не колеблюсь:
- Да. – Говорю на выдохе и, несмотря все усилия, тело включает опасно чувствительный режим.
Его глаза прожигают:
- Вставай.
ГЛАВА 25
Я тут же встаю и жду, пока он обходит столик, уверенным движением берет меня за шею и подталкивает к выходу из ресторана. Оказавшись под властью холодного вечернего воздуха, он ведет меня через дорогу к большому, роскошному отелю, где, как я думаю, припаркована его машина, только мы не направляемся на стоянку. Портье открывает стеклянную дверь, меня подталкивают внутрь, и вдруг я оказываюсь в окружении исключительно традиционного декора, каменный фонтан расположен по центру фойе и повсюду расставлены старые, мягкие диванчики из кожи. Манерность в каждом углу. Здесь торжественно, как будто сама королева может появиться в любую секунду.
Миллер отпускает меня:
- Жди, - резко инструктирует, подходя к ресепшену. Он несколько минут тихо разговаривает с женщиной за большой, изогнутой стойкой, а потом берет быстро протянутые ему ключи. Он поворачивается и кивком головы указывает на лестницу, только с отсутствием его руки на шее я чувствую себя не совсем устойчивой.
- Ливи, - рычит, и его нетерпеливость приводит меня в действие.
Он так и не касается меня, пока мы поднимаемся по лестнице, напряжение между нами почти осязаемо, но я не уверена сексуальное это напряжение или же нервное.
И то и другое.
Теперь, когда у Миллера через край льется сексуальное желание, я нервничаю. Он безучастно смотрит вперед, ничего не выражая, что необычно, не говоря уже о том, что мне неловко.
Он окончательно закрылся и, хотя меня трясет от желания, мне еще и немного страшно.
Я удостаиваюсь его прикосновения в своей шее, когда мы достигаем четвертого этажа, он ведет меня по экстравагантному коридору, пока не останавливается, вставляя в дверь магнитную карточку и заталкивая меня в комнату. Меня должна была впечатлить гигантских размеров кровать с балдахином и столбиками и струящаяся роскошь, но я слишком занята попытками успокоить собственные ощущения. Стою посреди комнаты, чувствуя себя уязвимой и ранимой, в то время как Миллер кажется хладнокровным и сильным.
Он тянется и начинает медленно развязывать галстук.
- Давай посмотрим, что грандиозного ты сможешь получить от скандально известного Миллера Харта? – В голосе полная отрешенность. – Раздевайся, сладкая девочка. – Нежное ко мне обращение наполнено сарказмом.
Повсюду внутри себя ищу прежнее безрассудство, но не могу найти.
- Ты колеблешься, Ливи. Женщины, которых я трахаю, имея меня, времени зря не тратят.
Его слова с силой ударяют в сердце, а еще они пробуждают храбрость и воспламеняют мою злость. Не могу позволить ему увидеть свою нерешительность. Я спровоцировала всё это, но причины теперь забыты. Придаю своим движениям уверенности и стягиваю платье, позволяя ему упасть на пол, красный материал стелется у ног.
- Лифчика нет, - произносит он, сбрасывая пиджак и расстегивая жилетку. Его взгляд медленно блуждает по моему телу, впитывая его. – Снимай трусики. – Он и прежде множество раз использовал командный тон, только теперь ласковые нотки исчезли. Не хочу от этого заводиться. Не хочу, чтобы пульсация между ног усиливалась. Не хочу, чтобы самодовольный придурок передо мной привлекал меня. Но я не могу заставить тело не отвечать ему. Меня лихорадит в предвкушении. Всё предрешено. Даже сейчас.
Медленным движением стаскиваю нижнее белье и отхожу, а потом скидываю и туфли. Я обнажена и, когда возвращаю свой взгляд к Миллеру, вижу, что он уже по пояс обнажен. Забываю об отвращении, ослепленная истинным великолепием его торса. Слов, на самом деле, нет, но когда он не спеша снимает брюки и боксеры, я нахожу одно:
