Не Святой Валентин
Валерия.
Он находился рядом... Как я и просила. Задумчивое лицо отражалось в стекле на фоне рассвета удивительной красоты, что разливался над городом и набережной. Москва-река играла акварельными красками от разлитого света рекламных переливающихся огней. Небо окрасилось в светло-сиреневый оттенок над крышами домов, словно мягкое пушистое покрывало, приобретало оранжевый цвет, переходящий в нежно-розовую дымку.
— Малыш... — снова низкий голос заставил вынырнуть наружу из бурлящих чувств, что полностью меня поглотили в свой водоворот, когда всматривалась в отражение любимого мужчины.
Я наблюдала, как его руки медленно принялись расстёгивать пуговицы на манжетах, извлекая предварительно запонки и отправляя их в карман брюк.
— Да… — обнимаю сзади его узкую талию и утопаю в его ауре, зарываясь носом между лопаток. От него исходит изумительная энергия, тёплая, сладкая, умопомрачительная... Втягиваю в себя его запах, как наркоман втягивает очередную дозу кокаина, впуская аромат в кровь, что бежит по моим венам. Его выдох облегчения порадовал мне слух.
— Подойди к окну. Хочу подарить тебе новые ощущения, моя Белоснежка!...
Неохотно отрываюсь от его спины и обхожу мужчину по кругу. Ноги слегка дрожат. Я прижимаюсь попой к его бёдрам и обхватываю руками их сзади, вжимаясь в них, стараясь не смотреть вниз. Но его сильное желание ещё больше выводило из равновесия, несдержанно упиралось в меня, и я, не в силах спокойно устоять, терлась ягодицами неосознанно, скорее больше от страха высоты, нежели от возбуждения. Слышу довольный смешок.
— Ты самая сексуальная трусиха в мире... Я скоро закончу то, что еще не начал...
Боже! Неужели он настолько изобретателен и сумасшедший романтик, что готов набросится на меня, разложив на этом окне? И пусть оно даже прячет за собой нашу личную жизнь, отражая в зеркалах рассвет и парящие движения птиц, но все же...
— Вид зззавворажива...щий... — еле протолкнула наружу слова. Меня била лёгкая дрожь. Уже не знаю, от чего больше: то ли от захватывающей дух высоты, то ли от нарастающего возбуждения. Его губы накрыли мою шею и скользили по ней, обжигая и щекоча горячим дыханием. Пальцы взяли власть над платьем. Змейка без промедлений распахнулась на две половинки, оголяя мою чувствительную спину. «Valentino» скользнуло к моим ногам и разлилось черной лужицей. — Очень... красиво светится... аах... полоска ззарии... ммм...
—Ты просто чудо!— разлился его приятный низкий хохот.— Как же я тебя люблю, девочка моя...
Горизонт ещё затянут дымкой, небо только начинает окрашиваться в тёплые оранжево-жёлтые тона, а в сердце теплится надежда на красивый тёплый свет, что зальёт его изнутри счастьем так же обильно, как и снаружи, спустя короткое время!
Бюстгальтер покидает своё, временно занятое место, и ему в замен приходят теплые ладони, что властно и бережно захватывают изнывающую, потяжелевшую грудь в плен. Стон наслаждения вырывается наружу и окутывает отступающий полумрак. В ответ ему приходит другой, низкий, бархатный отклик любимого мужчины. Он нежно прикусил кожу на моём плече и сжал бедра, что были облачены в эротичные чулки с кружевной отделкой.
— Позволишь? ... — робко спрашиваю его.
— Все, что пожелаешь, дорогая...
- Обернувшись к нему лицом, я увидела пылающий рассветом взгляд, полный похоти и безумств. Это так заразительно, что я не заметила, как вмиг сошла с ума и окунулась в омут животной страсти, позабыв о приличии и скромности. Передо мной стоял МОЙ мужчина, посланный мне свыше, подарок судьбы на День влюблённых. После всего, что произошло, мне хотелось излить душу в жестком сексе и выбросить прочь из головы, из сердца плохие воспоминания. Вытрясти их ритмичными движениями. Потерять на пути к оргазму. Начать новый этап наших отношений.
— Поцелуй меня...
Наконец, его губы прикоснулись к моим. Как же я мечтала об этом. Рот Валентина сам собой приоткрылся мне навстречу, находился в миллиметре от моего дразня, разжигая меня ещё сильнее. Я судорожно выдохнула и прикрыла глаза. Его полные губы всегда дарили нежность и сладость. Мне безумно захотелось почувствовать его в себе, гореть в огне желания, наслаждаться его силой, его необузданностью, окутанной нотами нежности.
Запустив пальцы мне в волосы и сжав их легонько в кулак, он запрокинул голову и впился в губы жадным, безжалостным поцелуем. Он терзал мой рот, подпитывая нашу страсть. Мои руки обхватили его голову, зарылись пальцами в густые кудри, и я втянула его язык в рот, наслаждаясь им, упиваясь его влагой.
Желание Валентина вспыхнуло с новой силой. Ему захотелось большего. Оторвавшись от влажных губ, он посмотрел на мою аккуратную, вздымающуюся грудь с торчащими розовыми сосками. Обхватив её ладонями, любимый зарылся лицом в ложбинку и услышал, как я тихо простонала. Прикрыв глаза, с наслаждением втягивал в себя мой запах и, скорей всего, думал о том, что ему хочется сделать со мной в этот миг. О том, что он уже делает... Кончик языка прошёлся по ложбинке, оставляя влажный след. А затем его губы резко втянули мой сосок и прикусив слегка его зубами, оттянул немного и отпустил, следом слизывая жжение и приятное покалывание. Повторив эту невыносимую пытку с второй горошинкой, довёл меня до исступления, тем самым подталкивая сделать первый шаг.
Мои пальцы бросились срывать одежду. Его обувь улетела в сторону. Разобравшись с ремнем, расстегнув змейку на брюках, отправила их следом за моим платьем. Расстёгивать пуговицы на рубашке не хватало терпения. Оно лопнуло. Я вырывала их из ткани, рассыпая на пол. Эта специфическая музыка приводила в бешеный восторг. Валентин так же помогал нетерпеливо избавляться от ненужных вещей. И когда он стоял передо мной в одних боксерах, а я в трусиках и в чулках перед ним, наши дыхания ещё больше сбились, стали тяжёлыми. Воздух накалился до предела. Искрил. Нервы оголялись до дрожи. Адский огонь разливался по всему телу, жёг вены изнутри, погружая в безумную страсть.
