Джон Норман - Дикари Гора (ЛП)

- Я ничего не понимаю, - прошептал мне Грант по-гореански.

- Так же как и я, - успокоил я его.

- Кажется, он испытывает к Тебе какой-либо враждебности, - сказал Грант.

- Я это заметил.

- Кто-то должен заплатить, - повторил своё требование Кэнка.

- Тогда мы должны сразиться, - сказал я, отступая на шаг назад.

- Я не могу драться с тобой, по причине, которой Ты не сможешь понять, - сказал Кэнка, - зато у других, у моих друзей, Всех Товарищей, нет этой причины.

Несколько его товарищей, при этих словах, покрепче перехватили свои копья. Их кайилы задвигались под ними, ощущая их возбуждение.

- Выставьте против меня своего лучшего бойца, - предложил я. - Я буду биться с ним, а потом в случае успеха, каждым из остальных по очереди.

- Я - Блотанхунк, - сказал вожак. - Я не буду рисковать своими мужчинами таким способом.

- Это значит, все на одного, - усмехнулся я.

- Да, - усмехнулся он в ответ.

Я отступил ещё на шаг, и сказал:

- Я готов.

- Откажись, - крикнул Грант. - Это – Исбу Кайила, Все Товарищи. И их здесь - семнадцать. Каждый из них, опытный и умелый воин. У всех есть засчитанный куп. Если Ты начнёшь бой, Ты обречён.

- Ты будешь драться, или нет? - спросил Кэнка.

- Да, - уверенно ответил я.

- Tatankasa, - уважительно сказал Кэнка.

- Красный бык, - перевел Грант.

- Мне будет тяжело, приказать убить тебя, - сказал Кэнка.

Tatanka на языка краснокожих, это бык Кайилиаук. Суффикс «sa» определяет красный цвет, как например в «Mazasa» - «Красный Металл», то есть Медь. Слово «Кайилиаук» используется большинством племен для обозначения кайилиаука – животного, которое не имеет аналогов на Земле. Слово «Рте» означает самку кайилиаука, или корову. Но, что интересно это же слово, используется в разговорной речи, для кайилиаука вообще. Возможно, потому что «Pte» рассматривается, как, в некотором смысле, мать племен. Это - она, делает возможной их кочевую охотничью жизнь. Как и все подобные народы, живущие в единстве с природой, краснокожие вообще с очень большим почтением и привязанностью относятся к животным в их среде обитания. Это особенно верно для животных, которых они используют в качестве пищи. Бесполезная или бессмысленная резня такого была бы невероятна.

- Я готов к бою, - ответил я.

- Не будь дураком, - простонал Грант.

- Я готов, - повторил я, смотря не Кэнку.

- Есть альтернатива, - с некоторой надеждой проговорил Грант. - Разве Ты не видишь? Он выжидает.

- Чего? – не понял я.

- Ошейник, - подсказал торговец.

- Никогда, - отрезал я.

- Пожалуйста, Татанкаса, - сказал Кэнка, с надеждой во взгляде.

- Пожалуйста, - поддержал его Кувигнака.

- Пожалуйста, - эхом повторил Грант.

В каком-то оцепенении, я расстегнул свой пояс. Я обернул этим поясом ножны своих меча и ножа, и вручил свёрток Гранту. Я сам разоружился.

Раздалась громкая команда на Кайила, и один из дикарей, тот, что был слева от вожака, Акихока, спрыгнул на землю. Кэнка бросил ему ошейник, немедленно завязанный на моей шее.

Я пристально рассматривал Блотанхунка. Теперь я был его рабом.

Руки Акихоки сжались в вороте моей туники. Я должен был быть раздет донага перед ними.

- Нет, - приказал Кэнка.

Тогда другой воин подошёл ко мне, с ремнями и сделанной из сыромятной кожи веревкой, и дернул мои руки назад. Я должен был быть связан, и взят на привязь, как простое животное, которым я теперь был, всего лишь рабом.

- Нет, - вновь повторил свой приказ Кэнка.

Воины отошли от меня, явно озадаченные, и снова запрыгнули в сёдла своих высоких животных.

Кэнка повернул свою кайилу, и просмотрев на меня через плечо, скомандовал:

- Следуй за нами.

- Превосходно, - проворчал я.

- Howo, Winyela, - приказал Кэнка Виньеле, указав на место в траве около левого бока его кайилы.

- Быстро, - подтолкнула Прыщи Виньелу. - Беги к месту, которое он тебе указал. Это – твоё место, чтобы следовать за его кайилой, на рабской привязи.

Виньела стремительно бросилась к своему месту около кайилы её Господина, и покорно замерла там с опущенной головой.

- Не плохо, - похвалила её Прыщи.

- Виньела, - позвал Кэнка.

Она подняла свои глаза, встретившись с его.

- Виньела, - повторил Кэнка, снова. В этом контексте он не называл её по имени, а лишь напоминал ей о том, кем она была теперь на самом деле.

- Скажи, Хо, Итанканка, - подсказала Прыщи.

- Хо, Итанканка, - послушно повторила Виньела.

- Молодец.

Затем Кэнка, в хорошем расположении духа, упёрся пятками в бока кайилы, медленно трогая животное с места. Девушка, раздетая и босая, с повязанным на горле бисерным ошейником, поспешно пошла рядом с ним, стараясь, держаться точно в указанном ей месте.

- Я разорён, - простонал торговец.

- Вы разорены? – переспросил я. – А я теперь - разоруженный раб.

- Есть что-то странное во всём этом, - заметил Грант. – Тебя не раздели, и не привязали. Я не понимаю этого.

- Виньела также, не привязана, - сказал я, используя новое имя рыжеволосой.

Мы посмотрели вслед удаляющимся воинам. Виньела торопливо перебирала ногами у левого бока кайилы Кэнки, места бегущей девушки рядом с животным её владельца.

- Не беспокойся, - сказал Грант. - В ошейнике Кэнки рыжеволосая красотка научится быть рабыней быстро и хорошо.

- У тебя всё ещё есть большинство твоих товаров, - напомнил я.

- И я среди них, Господин, - вмешалась в разговор Прыщи. – Конечно же, и я чего-то стою.

- На живот, - приказал торговец.

- Да, Господин, - пролепетала рабыня, немедленно, подчиняясь. Она заговорила без разрешения.

- Рыжеволосая, - сказал Грант, зло, смотря в след воинам, - была предназначена для Махпиясапы, гражданского вождя Исбу. В прошлом году, когда я был в землях Кайила, он заказал мне именно такую женщину. Это женщина входила в список его пожеланий, если можно так выразиться.

- Несомненно, когда Кэнка вернётся в основное стойбище, он передаст её Махпиясапе, - попробовал я успокоить своего товарища.

- Ты, правда, так думаешь? – удивился Грант.

- Нет, - не стал я врать.

- Я хочу пить, - простонал Кувигнака, опускаясь на землю. - И я ослаб от голода.

Это были первые признаки слабости, которые он показал. Каким же пристыженным и глупым я внезапно почувствовал себя, от того, что так мало внимания и понимания, мы уделили нашему другу. Я бросился к своей вьючной кайиле, и принес бурдюк с водой. Грант, из его собственных запасов, вынимал какие-то спрессованные сухари, приготовленные ещё в Кайилиауке из муки Са-Тарна. Мы следили, за его едой и питьём, так как не сомневались, что его живот пока не готов к мясу кайилиаука. Оно у нас было, выменянное у Пыльноногих. Это были завёрнутые в листья, тонко нарезанные, почти столь же тонко как бумага, высушенные на солнце прерий куски мяса, лежавшие в кожаном парфлеше. Признавая свою потребность в питье и еде перед нами Кувигнака, с его точки зрения, оказывал нам уважение. Подобным образом воин Кайила может поступить только среди тех, кого он рассматривал своими друзьями и товарищами.