Будь моей нежностью
– Что планируешь делать?
– Сейчас я сообщу друзьям, что всё в порядке и полоумный муженёк не собирается меня убивать, и можем съездить подобрать подходящее платье. Только я немного полежу сначала, ладно?
Я молча проглатываю её маленький манифест и киваю:
– Как скажешь, куколка. Отдыхай, а я пока сделаю пару звонков.
Звонков оказывается куда больше. Я зашиваюсь в делах с тех пор, как в моей жизни появилась эта маленькая чертовка. А теперь я и помыслить не могу, чтобы заниматься чем-то, кроме неё.
Нужно бы найти толкового помощника, но это подождёт. Пока я не разберусь с Хасановыми, нельзя никого подпускать ни к делам, ни к семье. А разобраться мне нужно бы побыстрее. Нет времени тянуть и миндальничать. Я не могу позволить ублюдку снова разрушить мою жизнь. На этот раз окончательно, без малейшего шанса на реабилитацию.
Отыскиваю в ящике визитку сотрудника госнаркоконтроля, который курировал сделку, когда меня прикрыли из-за грязных семейных делишек, а точнее, из-за желания узаконить свою часть бизнеса, и прошу майора о содействии. Если Хасан или сторонние наблюдатели узнают, что я сдал крупную партию наркоты – сдал снова, как и пятнадцать лет назад – мне не сносить башки. На этот раз им проще избавиться от меня. И вся моя семья будет на линии огня. Но если этот риск – это единственный шанс покончить с грёбанной давней историей, поросшей мхом, я готов рискнуть. Если я хочу остаться чистеньким ради спокойной семейной жизни, обратиться к законникам – единственное, по сути, решение.
За туманными переговорами, в ходе которых мы решаем вопрос о личной встрече, проходит с полчаса. Интересно, Ася уже отдохнула? Захожу, чтобы проверить, и обнаруживаю жену спящей.
Вчера у неё выдалась тяжёлая ночка. Весь долбанный мир может подождать, если она хочет отдохнуть!
Я опускаюсь на корточки перед кроватью и сижу так некоторое время. Интересно, так всегда бывает? Когда то, чего ты отчаянно избегал, вдруг возникает в твоей жизни, всегда ли это становится таким же необходимым, как воздух?
Ася спит, но даже во сне её брови нахмурены, а губы поджаты. Ладони крепко сцеплены на животе, пока не очень-то и большом, но таящим огромный мир, который я всеми силами обязан сохранить, удержать. И я это сделаю. Чего бы мне это не стоило.
Чтобы чем-то занять себя и отвлечься от мрачных дум, я иду в соседнее пустующее помещение. И что здесь должно было быть по задумке? Сейчас уже не вспомню. Точно не детская. Я знал, что у меня никогда не будет детей. Однако, судьба решает сама, как поступать с нашими жизнями. Поэтому я монотонно разбираю хранящийся в комнате с обоями персикового цвета хлам и, очевидно, слишком увлекаюсь. Потому что не сразу обнаруживаю пристроившуюся в дверях Асю. Она с сомнением наблюдает, как я, закатав по локоть рукава рубашки, сортирую по коробкам свои старые книги, одежду и прочие мелочи. Что-то можно отправить на благотворительность, что-то – на выброс, что-то забросить в кабинет до лучших времён.
– Отдохнула? – спрашиваю у молодой жены, и она вздрагивает, словно я застиг её за нехорошим занятием.
– Что ты делаешь? – игнорирует она мой вопрос, задавая собственный.
– Решил, будет лучше, если оборудуем детскую поближе к спальне, вот и подготавливаю эту комнату к ремонту.
– Сам? – Ася забавно округляет глаза.
– Ну, конечно, куколка. Ты спала, а я решил не терять времени даром.
Она молчит. Проходит внутрь пустующего помещения. Пересекает пространство до самого окна.
– Если ты посчитаешь нужным, я отдам распоряжения, чтобы балкон сделали общим. Возможно, иногда тебе захочется укладывать его спать прямо там. – беспечно пожимаю плечами, сохраняя равнодушный тон. Мне вот только сорваться от собственного бессилия как-то быстрее повлиять на ситуацию не хватает при ней!.. – Ребёнок будет спать на балконе, и ты сможешь тоже как следует отдохнуть. Если погода не позволит выйти в сад.
– Это небезопасно, – она бросает на меня быстрый взгляд и поджимает губы.
– Сейчас всё можно сделать надёжным и безопасным, – мягко возражаю ей.
– Глупости. Вся наша жизнь сейчас не надёжна и не безопасна.
– Тебе не стоит слишком волноваться по этому поводу. Я всё решу.
Я подхожу к девушке и беру её руку.
– Я никому не позволю вам навредить. Ты должна только позаботиться о нашем сыне и о себе. Остальные вопросы оставь мне. Хорошо?
Она хмурится:
– Не уверена, что могу тебе доверять.
– У тебя нет другого выбора, куколка. Тебе больше не на кого положиться. Сейчас только мы – мы вместе – можем защитить нашего ребёнка. Одной командой. – говорю ей.
– Только для этого? – севшим голосом спрашивает она. – Когда всё закончится, ты отпустишь меня?
– Я никогда тебя не отпущу, Ася. – отрезаю в ответ. – Помнишь, ты всегда просила у меня быть с тобой нежным? Вот он я, весь перед тобой. В твоей власти, куколка. Я буду с тобой нежным до конца своих дней. Потому что ты и есть моя нежность. Ты нужна мне. Просто будь рядом. Просто… Будь моей нежностью.
– Не так-то это просто, Богдан, – Ася аккуратно пятится назад. Её рука выскальзывает из моей и опускается на живот. – Нельзя вот так сходу взять и простить человека, причинившего тебе столько боли. Должно пройти какое-то время, страсти улягутся, и я подумаю, можем ли мы быть вместе. А пока… я думаю, что мне лучше вернуться в ту спальню, где я жила раньше.
