Мариэль. Замок в ипотеку
— Согласен! — ответил Вейц.
— Переходим к повторному рассмотрению третьего дела. Мариэль из Палалии, хранительница памяти расы палал, запечатленная с Луисцаром из Опретауна. Вы были осуждены за верность своему запечатлению. В связи с произошедшими событиями мы вынуждены признать нашу ошибку. Пытаясь предотвратить рождение полукровок палал и опретов, мы вмешались в действие Вселенной. Приносим свои глубочайшие извинения. Вы оправданы и имеете полное право воссоединиться с Луисцаром из Опретауна.
— Я не хочу, — призналась я.
— Простите?
— Я отказываюсь от этого запечатления!
— Согласно новому уставу, отказ от запечатления — измена против рас Вселенной.
— Вот и отлично! Я изменница! Отправьте меня в Трейс!
Опять шушуканья. Еще полчаса утомительного ожидания. Наконец покрывшийся испариной председатель зачитал приговор:
— Подсудимая Мариэль из Палалии, хранительница памяти расы палал, запечатленная с Луисцаром из Опретауна, обвиняется в измене против рас Вселенной. Приговор — пожизненная ссылка в Трейс.
— Я могу идти прямо сейчас? — Я указала на дверь.
В помещение вошли двое приставов. Взяв меня под руки, повели в телепортационный зал. Проходя мимо Вейца, я улыбнулась ему и подмигнула. А когда проходила мимо Шеймаса, он одними лишь губами сказал:
— Мы скоро вернемся.
Я кивнула и, в последний раз обернувшись, взглянула на Луисцара. Его глаза потускнели. На лице отпечаталась тень болезненного поражения. Провожая меня взглядом, он понимал, что больше никогда меня не увидит. Понимал, что ему теперь придется жить с точившими его чувствами. Понимал, что это его пожизненное наказание: любить безответно.
Меня вывели из зала.
— Ты что, дура? — спросил у меня один из приставов. — Тысячи аглов мечтают об оправдании, а ты обратно в Трейс?
— Коробочку-то дадите? — поинтересовалась я, не желая обсуждать с ними свой личный выбор.
Мне вручили коробку. Я молча взошла на подъемник канала и облегченно выдохнула. Меньше чем через минуту меня перенесло в телепортационную зону Трейса, где на смене снова были мои знакомые.
— Палал? — обалдел Эксул.
— Соскучились? — улыбнулась я, отдавая им коробку.
— Ты сумасшедшая!
Мне подали сенсор, отсканировали генный знак и выдали новый жетон. Я проверила наличие на нем данных о мужьях и улыбнулась еще шире.
— Жизнь прекрасна, парни! Не подбросите до замка?
Конечно, друзья мне не отказали. Проезжая по полевой дороге и наблюдая за тем, как зеленеют поля Трейса, я беззаботно улыбаясь. Я знала, что в этот раз мое обвинение действительно пожизненное. Я осужденная и заключенная. Изменница. Преступница. Но еще никогда в жизни я не чувствовала себя более свободной.
Вернувшись в замок, я обо всем рассказала Гилье, и мы долго смеялись, попивая чай с ягодным пирогом.
Шеймас и Вейц возвратились ближе к ночи. Уставшие, но довольные. Они сообщили, что Стон и Блин выбили себе должности в Междумирье, а Луисцар вернулся на трон, который теперь остался без императрицы, и неизвестно, займет ее место хоть кто-то, пока будет править нынешний император, запечатленный с той, которая ему не принадлежит.
