Майя Бэнкс - Страсть
Джейс не привык так рано ложиться. Спина Бетани по-прежнему была прижата к его груди. Он стал осторожно выбираться из кровати. Он знал, что Бетани не спит. В такой напряженной позе заснуть просто невозможно.
— Я пойду на кухню, сооружу чего-нибудь поесть, — тихо сказал он. — Пойдем вместе? А хочешь, я принесу тебе еду прямо в постель?
Она легонько всхлипнула, у Джейса зашлось сердце. Черт и трижды черт! Она и сейчас плакала.
Джейс вышел из спальни, полный страха и раскаяния. Оба этих чувства сейчас боролись за право первенства. Сегодня он несколько раз пытался убедить Бетани в своем полном доверии к ней. Доверять — значит не мешать ей самой разбираться с проблемами. Пока она находится в его квартире и его постели, ему не о чем волноваться. Ты говорил, что доверяешь ей? Вот и покажи ей правдивость своих слов.
Джейс сделал себе сэндвич. Он не был особо голоден, просто хотел себя чем-то занять. Вспомнилась прошлогодняя ссора Миа с Гейбом. Тогда она сказала Гейбу, что, если ему когда-нибудь захочется ее вернуть, он должен будет приползти к ней. И Гейб приполз. Он сделал это на глазах у половины Нью-Йорка. Для него главным было вернуть Миа в свою жизнь.
Тогда Джейс это не очень понял. Действия Гейба показались ему чересчур театральными. Сейчас та история воспринималась по-другому. Окажись он в положении Гейба, тоже пополз бы. Он сделал бы что угодно, только бы Бетани осталась с ним.
Несколько часов Джейс просидел на кухне, тщательно подбирая слова, которые собирался сказать Бетани. Вернувшись в спальню, он обнаружил, что весь свет погашен. В ее состоянии свет только мешал. Джейс осторожно лег. Бетани заснула. Он слушал ее негромкое дыхание. Но даже во сне она негромко икала — верный признак того, что перед сном она довольно долго плакала.
Джейс снова придвинулся к ней, наслаждаясь запахом ее тела. Он зарылся лицом в ее волосы, а потом обнял за талию, желая удержать Бетани рядом.
Заснул он далеко не сразу. Ему снились жуткие и тревожные сны про мир, в котором не было Бетани.
Глава тридцать восьмая
Бетани проснулась от прикосновения мягких губ, трущихся о ее плечо. Она вздрогнула, открыла глаза, и в голову сразу же ударила боль. Ее глаза были покрасневшими и распухшими. После вчерашних слез у нее першило в горле.
— Малышка, ну пожалуйста, проснись. Сделай это для меня.
Нежный голос Джейса плыл над ее ушами. Бетани снова закрыла глаза, испытав очередной набег боли.
— Бетани, я хочу, чтобы ты посмотрела на меня.
Она неохотно изменила позу и почти легла на спину, чтобы взглянуть на Джейса. Увидев ее лицо, он вздрогнул. Должно быть, выглядела она ужасно.
Он осторожно погладил ее по щеке, потом нагнулся и поцеловал:
— Малышка, я знаю, что вчера сильно обидел тебя и Эша. Я отвратительно вел себя с вами обоими. Но с Эшем я вчера же помирился. Теперь я должен помириться с тобой. — Джейс помолчал, давая ей время вникнуть в его слова. — Мне сегодня с утра надо ехать на работу, если, конечно, ты не хочешь, чтобы я задержался и мы бы поговорили. Для меня нет ничего важнее тебя. Но если тебе нужно больше времени, я съезжу на работу, сделаю несколько звонков, встречусь с Гейбом и Эшем, а потом вернусь домой, и тогда мы обо всем с тобой поговорим.
Бетани кивнула. Саднящее горло мешало ей говорить.
— Ты отдохни, расслабься, — мягко предложил ей Джейс. — Когда я вернусь, мы поговорим. Потом чего-нибудь поедим и тихо проведем вечер вдвоем. Только ты и я.
— Хорошо, — хрипло ответила Бетани.
Она снова повернулась на бок. Джейс осторожно встал. Бетани закрыла глаза, возвращаясь в темную пустоту.
Ей было никак не упорядочить мысли. Всю ночь она думала о вчерашнем. Только перед самым рассветом ей удалось ненадолго погрузиться в дрему.
Бетани угнетало, что она не в силах устранить главный барьер, существовавший в ее отношениях с Джейсом. Он либо доверяет ей, либо нет. Никаких иных, волшебных решений не существовало. Самые искренние его слова не могли ничего изменить. Все упиралось в него самого. Если он ей не доверяет, против этого факта бессильны любые ее слова и действия.
Бетани не сомневалась: Джейс искренне сожалеет о вчерашней вспышке. Но его искреннее сожаление — еще не свидетельство его доверия к ней и не гарантия, что такое не повторится.
Бетани прислушивалась к окружающим звукам. Стараясь не шуметь, Джейс собирался на работу. Прежде чем уйти, он зашел в спальню, нагнулся и поцеловал ее в лоб. Потом задержался на минуту, словно ему не хотелось уходить.
Какая-то часть ее существа тоже не хотела, чтобы он уходил. Эта часть желала, чтобы Джейс остался и обнял ее покрепче. Тогда можно будет поверить, что вчера ничего особенного не произошло. Но другая ее часть хотела противоположного: остаться одной, спокойно все обдумать и разобраться в своих смешанных чувствах.
Джейс расправил ей волосы, убрал со лба прядку и покинул спальню. Его шаги затихли в глубине квартиры.
Воспаленные глаза Бетани снова наполнились слезами. Она крепко зажмурилась, решив, что не позволит себе плакать. Всю ночь она, словно маятник, колебалась между гневом и глубокой печалью. Она до сих пор не знала, какое из чувств одержало верх. Ее эмоции напоминали спутанный клубок. Судьба устроила ей дьявольский аттракцион, заставив метаться между Джеком и Джейсом.
Бетани снова заснула, но спала урывками и всякий раз, просыпаясь, смотрела на часы. Потом она поняла, зачем без конца проверяет время. Джейс сегодня обещал вернуться раньше обычного, и ей хотелось, чтобы время не шло, а летело.
Даже после вчерашнего она жаждала его видеть.
Бетани вздохнула. Она прекрасно знала, что простит Джейса и их отношения будут развиваться. Вот только захочет ли он не на словах, а на деле изменить свой характер? Станет ли обуздывать свой язык, чтобы в будущем не ранить близких ему людей? Наверное, кто-то посоветовал бы ей стать более толстокожей, но это не выход. Ни она, ни Эш, ни кто-либо еще не заслуживали, чтобы их поливали кипящим словесным ядом лишь потому, что у Джейса, видите ли, выдался дерьмовый день. Проблемы и дрянное настроение бывают у каждого, но это еще не повод срываться на окружающих.
Злость больше устраивала Бетани, нежели печально-слезливое состояние, в котором она пребывала весь вчерашний вечер. Она знала, как управляться со злостью. К тому же злость делала ее сильнее и крепче. А отчаяние и слезы — это все чушь собачья.
Но факт оставался фактом: доверие требовало времени. Была ли она сама во всем честна с Джейсом? Он ведь знал ее всего какой-то месяц и все-таки сумел ей поверить. А что сделала она, чтобы заработать доверие?
