Lina Mur - Fifty And One Step Bac
отполированными миндалевидными ногтями. Мои руки по
сравнению с его такие маленькие, почти
детские...кукольно-белые.
Окончив смывать кровь, я не вижу более никаких
увечий и выключаю воду, тянусь за полотенцем.
Обмакивая его кожу, словно боюсь повредить, я
растворяюсь в собственных фантазиях и подношу его
руку к губам, оставляя поцелуй на ладони.
— Не делай так больше, — тихо прошу я и поднимаю
глаза на Ника, кладя его руку на свою щеку, и
наслаждаюсь мягкостью его кожи.
— Не защищать тебя? — спрашивает он, потирая
большим пальцем мою щеку.
— Не набрасывайся на людей, словно дикарь, Ник. Ты
мог убить его, — отвечаю я, немного качая головой.
— А ты за него волнуешься? — его голос приобретает
стальные нотки, и он убирает свою руку.
— Я за тебя волнуюсь, если бы ты не остановился, то
потом...даже представить боюсь последствия и твоё
будущее, — я тяжело вздыхаю и опираюсь поясницей о
раковину.
— Крошка, я контролировал себя и применил не всю
силу, для того, чтобы он понял — со мной шутки плохи, — Ник поднимает мой подбородок двумя пальцами, и его
глаза теплеют.
— Я испугалась, — шёпотом признаюсь я.
— Ты храбрая, Мишель. Ни одна девушка бы не
решилась на то, что сделала ты. Ты сама заметила, что
молодёжь нынче любит смотреть, а не помогать. Будь
моя воля, ты бы вообще теперь ходила с охраной, но я
уверен, что ты будешь против, — он улыбается, и я киваю
на его размышления.
— Значит, ты не хочешь никуда идти? — спрашивает
он.
— Нет. Мне нужно время, чтобы прийти в себя, потому
что я ещё в шоке, если честно. И родители сегодня
прилетают, — говорю я.
— Хорошо, я закажу обед домой, — соглашается он и
делает шаг назад. — Иди в гостиную, я переоденусь и
присоединюсь.
Я без слов вешаю полотенце на место и выхожу.
Внутри поселилась грусть, причины которой я не могу
найти.
Я сажусь на диван, и ко мне выходит Шторм, запрыгивая рядом.
— Ты знаешь его тайну? — шёпотом спрашиваю я
собаку, и она ложится головой на мои колени.
— И я вот не знаю, — горько усмехаюсь я, поглаживая
Шторма по голове.
Ещё и часа не прошло, как я была настроена
совершенно на иной ход событий, но сейчас я настолько
устала эмоционально, что сил нет даже думать. С Ником
я постоянно нахожусь в напряжении, ожидая от него
выходки, которая снова развернёт меня на девяносто
градусов, и я окажусь в новой реальности, к которой
придётся приспосабливаться.
Что я делаю? — вопрошаю я сама себя и не могу
найти ответа. Ведь это не моё, всё, что окружает меня не
привычно для меня, но и отказаться я не в силах.
Я закрываю глаза и откидываюсь на спинку дивана, делая глубокий вдох, и пытаюсь расслабиться.
Сперва я чувствую поток тепла, который окутал меня
и улыбаюсь ему, а затем уже сам обладатель этой
особенности садится рядом со мной.
Я открываю глаза и поворачиваю голову налево, смотря на переодетого в футболку и джинсы Ника. Он
хмурится и качает головой на собственные мысли.
— Что нет? — спрашиваю я.
— Я ни разу не ввязывался в драки из-за девушки, которая мне даже не сестра, потому что мои Сабы
свободны от обязательств и парней. Только ты не она, и я
не понимаю, зачем мне всё это, — Ник приподнимает
уголок губ и переводит взгляд куда-то вдаль.
От его слов меня словно подбрасывает и сильно
ударяет по голове, что она шумит. Вот он и понял, что я
другая.
— Ты хочешь, чтобы я ушла, забыла обо всём и жила
дальше, — выдавливаю я из себя утвердительные слова
и отворачиваюсь. Мои руки холодеют, и я своё истинное
состояние паники прячу за поглаживанием собаки.
— Я должен этого хотеть. Я ответственен за твою
жизнь, а я уверен, что сломаю её. Я должен, Мишель, отпустить тебя. Но...чёрт побери, я не представляю
завтра без тебя. Ты словно ураган проносишься по мне, и
я не знаю, что ожидать дальше. Это пугает. Я всегда
знал, что преподнесёт мне жизнь, — говорит Ник, и его
рука накрывает мою, замеревшую на голове Шторма.
— Ты для меня такой же безумный смерч, — шепчу я
и поворачиваю голову. — Я не знаю, что будет дальше, но уйти не могу.
— Мишель, я не подарю тебе любовь, кольцо и детей.
Это продлится недолго, я знаю себя. Да и тебя успел
понять. Мы насытимся друг другом и тогда просто
разойдёмся без претензий. Ты согласна?
Я ведь сама не хочу этой всей мишуры для себя, но
то, что он разложит наши недоотношения по полочкам и
подписался под собственным мысленным контрактом, где
оговорены все условия, меня ранило.
— А твои сессии? — напоминаю я.
— Если ты согласишься, то я бы хотел попробовать
это с тобой, — медленно произносит он, а я сглатываю от
этих слов.
— Нет...я не могу, — я мотаю головой и вырываю
свою руку из его, резко вставая, что скидываю спящую
собаку с дивана.
— Тебе понравится, я обещаю, Мишель. Я буду с
тобой ванильным Греем, никакого садизма, — заверяет
Ник меня и тоже встаёт.
— Нет, мне не понравится. Нет, — яростно отвечаю я.
— Нельзя быть категорично настроенной к новому.
Мы попробуем, я на сто процентов уверен, что тебе
понравится грубый секс. Вспомнить только наш танец в
доме твоего Люка. Ты наслаждалась моими действиями.
— Я не переношу боль, Ник, никакую. Это приводит
меня в панику, я...это кошмар для меня, как для тебя
поцелуи. Вот когда ты будешь готов перебороть свои
фобии, тогда я подумаю об этом. И я была права, ты
хочешь меня в Сабы, как эту Анастейшу. Но я не рабыня, у меня нет Хозяина моей жизни, только я. И я не
намерена это менять, — твёрдо говорю я и кладу руки на
бока, вставая в позу.
— Да не хочу я тебя в Сабы, Мишель, как и в рабыни.
Меня восхищает твой характер, твой стержень, не теряй
его никогда. Я только хочу подарить тебе все, что я могу.
Хочу научить тебя не стесняться своих желаний, вот, и
всё. Я предлагаю начать с малого: в сексе ты будешь
подчиняться мне, выполнять каждый приказ
беспрекословно. Ты должна довериться мне, я не сделаю
то, чего ты боишься, только с твоего согласия на
холодную голову. Я не могу отказаться от своей жизни, Мишель. Так помоги мне не ходить туда, — он садится
