Красавица и Бо (ЛП) - Грей Р. С.
Кого волнует, что думает Престон? Я и забыл, как много внимания подростки уделяют мнению окружающих.
— Тебе бы это понравилось, когда ты был 17-летним? — продолжает она. — Если бы девушка умела вести?
Мне хочется рассмеяться над ее вопросом. Когда мне было 17, мои школьные танцы были похожи не столько на вальс, сколько на секс в одежде. Девушки, с которыми я встречался, не носили пышных платьев и туфель на каблуках.
Жизнь, которую я прожил, научила меня быть лидером. Рано или поздно ей тоже придется научиться быть такой. Ей нужно стать жестче. Самый трудный урок для большинства детей ее возраста — не позволять говнюкам с «острова Сент-Томаса» (или откуда бы то ни было) диктовать свое счастье. Я говорю ей, что в те времена меня бы впечатлило, если бы девушка умела танцевать, если бы она была уверенной и смелой.
Она загорается от моей поддержки и вскоре расслабляет свои ноги и двигается с вновь обретенной свободой. Мы кружим по кухне ее родителей, пока она не начинает улыбаться и смеяться, оставляя позади все следы своего плохого дня.
Мне трудно отстраниться, когда я вижу, что у нее получается. Моим первоначальным намерением было помочь ей почувствовать себя лучше, но танцы пошли и мне на пользу. Давненько я не давал себе волю.
Ее щеки раскраснелись, к тому моменту, как мы закончили танцевать, и я отпускаю ее руку. Лорен склоняется в преувеличенном реверансе. А я отвешиваю легкий поклон.
— Чувствуешь себя лучше? — спрашиваю я с нежной улыбкой.
Она с энтузиазмом кивает:
— Да! Спасибо! — затем ее взгляд встречается с моим. — Я серьезно.
Я отмахиваюсь от этого, как от пустяка, но на самом деле это не так.
Она наливает немного воды и протягивает мне. Выпиваю все в несколько глотков и уже собираюсь уходить, когда она говорит.
— Мне было интересно… если ты не танцевал котильон и тебе не нужно было ходить на такие танцы, почему твоя мама считала, что для тебя важно уметь танцевать вальс?
— Она просто так считала. Манеры, этикет, танец — все это много значило для нее, поэтому она настояла на том, чтобы научить меня.
Я ставлю свою чашку в раковину и оборачиваюсь, чтобы увидеть, как она прикусывает нижнюю губу:
— Мой отец на днях упоминал, что вы… ну, Фортье раньше владели домом через дорогу.
Я понимаю, на что она намекает.
— Да, моя семья владела им.
— Но больше нет?
— Нет. Мой дедушка продал дом.
Она хмурится:
— Это было глупо с его стороны. Мои родители говорят, что в этом районе действительно трудно купить недвижимость. Если бы он сохранил его…
— Это был не совсем его выбор, — говорю я язвительным тоном.
— Ой.
Отвожу взгляд, раздраженный тем, что мне приходится объяснять это ей, девочке, родившейся с серебряной ложкой во рту, и все потому, что ее дедушка лучше обращался с деньгами.
— В любом случае хорошо, что твоя мама научила тебя этому. Даже если ты не вырос в обществе Нового Орлеана, мой папа говорит, что имя Фортье все еще имеет вес, и… ну, он думает, что ты можешь вернуть все обратно, если будешь достаточно усердно работать.
У меня дежавю. Все потому, что, хоть я и слышал эти слова раньше, они никогда не исходили от Лорен. Это вбивалось в меня на протяжении всего моего детства. Моя мама накрывала стол в нашем трейлере двойной ширины с матерчатыми салфетками и тремя видами вилок. Она учила меня манерам поведения за столом и вдолбила их в меня настолько, что я мог сесть за стол в Букингемском дворце и не вспотеть. Меня с отличием зачисляли во все классы, которые были в моей школе, учили, что образование превыше всего, но не для того, чтобы получать удовольствие от учебы. Нет, это было ради того, чтобы вооружить инструментами, необходимыми для восхождения по социальной лестнице.
Глава 6
Лорен
Это несправедливо. Мы с Роуз одного возраста, так что наши тела должны выглядеть более или менее похожими, верно? В реальности, скажем так, Роуз могла бы зайти в Victoria's Secret, и продавщицы показали бы ей кружевные бюстгальтеры, которые, как по волшебству, приподнимают грудь. А я? Они попросили бы охранника отвести несовершеннолетнюю без сопровождения в магазин Disney, расположенный в другом конце торгового центра.
Это просто смешно.
С таким же успехом с моей плоской грудью и угловатыми коленками я могла бы быть мальчиком-подростком. Буквально на днях Джули Робишо попыталась сделать мне комплимент за то, что у меня длинные ноги: «…как у модели или как у курицы». Добавьте это к списку моих неуверенностей.
Может быть, было бы лучше больше не дружить с Роуз. В данный момент она стоит перед моим зеркалом в полный рост, поправляя бикини, чтобы оно прикрывало все, что нельзя показывать, и лишь слегка приоткрывало то, что показать стоит. Ее темные волосы, шелковистые и гладкие, собраны в спортивный конский хвост. Я трогаю пальцем один из своих локонов и снисходительно вздыхаю.
— Прекрати, — настаивает она.
— Что?
— Ты жалеешь себя, и это вызывает у меня желание пожалеть тебя и, честно говоря, становится постоянной работой на полный день.
— Я не жалею себя! Просто устраиваю в своей голове вечеринку жалости со вкусом. Приглашены все мои нейроны.
Ее взгляд находит мой в отражении зеркала:
— Это ты хотела устроить вечеринку у бассейна.
Это правда… ну, в некотором роде. Моя мама была единственной, кто предложил устроить эту вечеринку, как веселое прощание с летом. Вот-вот похолодает, и еще какое-то время не будет другой возможности поплавать.
Но сейчас я уже жалею, что затеяла все это. Смотрю вниз на свое тело, здесь нет соблазнительных долин и вершин, как должно быть. Если бы Роуз была штатом, она была бы Вайомингом, с ее Гранд-Титонами и всем прочим. Что касается меня? Я была бы Канзасом — плоским, безликим и, как правило, цвета светлой пшеницы. В бассейне я буду плавучей деревянной доской из «Титаника», на которой не поместятся даже два человека.
Пытаюсь добавить второй слой мягких вставок в бикини, но они не подходят. Роуз подавляет смех.
— Радуйся, что ты худая, — говорит она, поворачиваясь, чтобы осмотреть свою задницу в зеркале. — Я постоянно беспокоюсь о целлюлите.
Роуз ничего не понимает. Это похоже на то, как богатый человек жалуется, что ему приходится придумывать, куда деть все свои деньги.
На прошлой неделе в очередной раз мальчики подрались из-за нее во время занятий по котильону. Тем временем я был вынуждена танцевать с миссис Геллер, так как Тод Келли заболел, оставив нечетное количество учеников. Думаю, что приберегу это особенное переживание для самых глубоких тайников своей души. Единственным лучом надежды было то, что миссис Геллер считала меня исключительной танцовщицей благодаря моей практике с Бо, то есть лучшему моменту в моей жизни. Я до сих пор краснею, вспоминая об этом.
— Ты готова спуститься? — спрашивает Роуз. — Джули написала, что уже в пути, и парни скоро должны быть здесь.
Все верно — парни придут на мою вечеринку у бассейна. Это и послужило толчком к ее организации, чтобы я могла провести больше времени с Престоном и убедить его, что я веселая, крутая и стою его времени.
В начале недели я набралась смелости и пригласила его в мессенджере.
XO_LoULoU_XO: Привет, Престон!
AFBaseballGuy05: Как дела?
XO_LoULoU_XO: Ха-ха, норм. А у тебя?
AFBaseballGuy05: То же самое.
Отсутствие у него навыков ведения беседы только еще больше интриговало меня.
XO_LoULoU_XO: Круто! Что ж… Мы с Роуз устраиваем вечеринку у бассейна в эту субботу у меня дома, и я хотела спросить, не хочешь ли ты прийти?
AFBaseballGuy05: Хм… утром тренировка по бейсболу.
XO_LoULoU_XO: Это будет только во второй половине дня!
AFBaseballGuy05: Увидимся там.
В нашем разговоре произошла задержка, поскольку я так громко закричала, что мама с папой бросились наверх, чтобы убедиться, что я случайно не поранилась в результате какой-нибудь ужасной аварии с выпрямителем для волос. (У меня есть послужной список.) К тому времени, когда я вернулась к своему компьютеру и ответила, было уже слишком поздно.
