Мимикрия (СИ) - Головач
— Разве я уже не помог?
— Я думаю, это взаимовыгодное предложение, — Гарри отставил бокал на столик и внимательно посмотрел на Драко. — Ты получишь относительную безопасность, а мы — информацию.
— Разве у вас нет информатора? — Малфой хмыкнул в стакан, допивая ром.
— Был. Он пропал, — признался Поттер. — Не выходил на связь уже больше месяца, это долго для него. Возможно, его убили.
— И что же ты мне предлагаешь?
— Ты должен рассказать Волан-де-Морту, что я к тебе приходил.
Лицо Драко вытянулось в изумлении. С каждым разом идеи Поттера всё безумнее. Малфой не удивится, если через пару недель Гарри предложит ему собственноручно убить Тёмного Лорда. А что? Это гарантировало бы ему безопасность.
— С ума сошёл, Поттер?
— Ты скажешь ему, что я просил тебя присоединиться к Сопротивлению. Расскажешь, что есть такая организация.
— О, думаю, он и без меня в курсе.
— Так вот. Ты скажешь, что был напуган и поэтому выслушал меня. Можешь выдумать, что я тебе угрожал. Сообщишь ему, что я собираюсь прийти к тебе на днях снова, чтобы узнать ответ. Это на случай, если он разозлится, что ты меня упустил.
Драко безнадёжно улыбнулся.
— Ты ведь понимаешь, что всё работает не совсем так? Он обязательно залезет в мою голову, чтобы проверить сказанное.
— Но ты ведь владеешь окклюменцией, — возразил Поттер. Драко нахмурился.
— Откуда тебе это известно?
Гарри пожал плечами.
— Информатор.
— Беллатриса и правда обучала меня окклюменции и легилименции, но я сомневаюсь, что я сильнее Тёмного Лорда, — протянул Драко. — Ты должен понимать, Поттер, это тёмное и очень сложное искусство.
— Я знаю, я вроде, — Гарри слабо улыбнулся, — тоже немного им владею. Но держу пари, ты в этом преуспел куда больше. Я едва ли мог вытолкнуть Волан-де-Морта из своей головы.
Драко хмыкнул. Быть в чём-то лучше Поттера — разве такое в принципе возможно? Гарри Поттер ведь — чёртово совершенство. Ощущение поттеровского превосходства не утратилось даже после исчезновения его имени с газетных страниц.
— Искусство окклюменции заключается не в том, чтобы вытолкнуть кого-то из головы, Поттер, — Малфой упивался открывшейся возможностью блеснуть своими способностями. — Необходимо уметь заменять свои воспоминания ложными и показывать исключительно вторые.
— Так ты согласен?
— Разумеется, нет, — Драко поморщил нос и налил себе ещё немного рома. — Я же не чёртов Снейп, чтобы играть в двойных агентов.
— Снейп был великим волшебником, — тихо сказал Гарри. — Очень благородным. Он защищал других, ежедневно рисковал своей…
— Разве Северус не был врагом твоего отца? — перебил его Драко. Поттер устремил прямой прожигающий взгляд в серые глаза, и Малфою стало не по себе.
— Иногда враги в разы порядочнее друзей.
Драко дёрнул плечом, отворачиваясь от Гарри. Северус и правда был прекрасным. Кажется, Снейп даже любил его своей особой любовью. Или, по крайней мере, всерьёз за него переживал. Люциус и Нарцисса не знали, на какой стороне их друг. И, конечно, в призме всех событий Снейп выглядел предателем семьи Малфоев.
— Мне нужно подумать, — заключил Драко. На самом деле надеясь, что Гарри передумает и больше к нему не придёт. Может, их информатор наконец объявится.
— Конечно, — кивнул тот, поднимаясь с кресла. — До вторника.
Драко желал, чтобы вторник никогда не наступал.
* * *
Делать выбор — всегда очень сложно. Благо, Люциус избавил своего сына от таких сложностей в детстве. Драко знал, какое мороженое он любит, какую одежду носит, с кем дружит и почему, только благодаря своему отцу. Когда Нарцисса предлагала сыну простейший выбор: чем поужинать или какую книгу почитать перед сном — Драко всегда беспомощно смотрел на своего отца, и Люциус с большим удовольствием делал выбор за него. Это было чертовски удобно, а главное — снимало всякую ответственность. За Драко решали всю его жизнь, и когда Люциуса разорвало изнутри на его глазах, всё вдруг изменилось. Идея позволить Тёмному Лорду и дальше руководить своей жизнью звучала крайне соблазнительно — ведь это так привычно и просто. Но это тоже выбор, и теперь за каждый неверный шаг ответственность лежала только на Драко.
Малфой убил Джастина, видя перед собой только два пути: либо он убивает его одним взмахом палочки, Панси радостно рассказывает обо всём Волан-де-Морту, и тот прибавляет Драко пару очков; либо Паркинсон до смерти мучает Джастина, всё равно в итоге лишая его жизни, а после говорит Тёмному Лорду о трусости Малфоя, и тот, разгневанный и оскорблённый, в своих лучших традициях выворачивает его кишки наизнанку, причитая, что Драко ничем не лучше своего отца. Выбор казался очевидным, пусть и всё ещё оставался неправильным.
Стать или не стать двойным агентом — выбор уничтожающий, суицидальный и обречённый на провал. На какой стороне играл Драко? Он определённо завис где-то посередине, напрочь запутавшись в тонких нитях. Гарри не просто просил — он требовал — своим прямым решительным взглядом, нарочито спокойным уверенным голосом, и у него было полное право на это. С другой стороны за нить упорно дёргал Тёмный Лорд, разворачивая Драко, словно марионетку, к себе лицом, вынуждая совершать ужасные поступки, и если Малфой никого не убивал прежде, это абсолютно ничего не говорило о его невиновности. Даже если Драко ухитрился предупредить пару-тройку маглорождённых, это никак не спасало десятки или даже сотни других, вереницей прошедших мимо него. Малфой мечтал, чтобы это скорее кончилось. Но аппетиты Волан-де-Морта лишь увеличивались, с каждым днём всё больше. Он собирал армию для Третьей магической войны, планировал захватить соседние страны и подчинить их своей воле; а после — истребить всех неугодных, всех грязнокровок и маглов. На фоне краха всего мира жизнь Драко казалось жалкой и бесконечно крошечной.
Гарри пришёл во вторник, как раз тогда, когда Драко вернулся от Волан-де-Морта. На этом собрании Панси нещадно потрепала всем присутствующим нервы, шутливо перебрав «заслуги» каждого. У всех были свои грехи — Малфой ожидал, что та начнёт болтать и о его сомнениях, но Паркинсон лишь подмигнула ему, переключаясь на Блейза, буквально побелевшего от ужаса. Драко ушёл быстрее, чем Тёмный Лорд взмахнул палочкой в сторону Забини.
— Что ты решил? — спросил Поттер, останавливаясь посреди Большого Зала. Драко уселся на подоконник, нервно перебирая пальцами, снова и снова щипая тонкую кожу на руках, и посмотрел в окно, не в состоянии сосредоточить взгляд. Наступали холода. Работа на два фронта однозначно отвлечёт Волан-де-Морта от таинственно выживших грязнокровок.
— Он
