Шантаж девственницы (ЛП) - Райли Алекса

– Дорогая! – голос отца заставляет меня подпрыгнуть, я оборачиваюсь и вижу, что он стоит вместе со своей административной помощницей Бекки. Она лучезарно улыбается мне, выглядя элегантно и стильно в белых брюках и темно-синей блузке. Она всегда выглядит такой собранной, ничего не бывает лишним, но в то же время теплой и гостеприимной.

Папа подозрительно смотрит на меня.

– Извини, ты меня напугал, – это только наполовину ложь, потому что он действительно напугал меня.

Марк обнимает меня и притягивает к себе. Я смотрю на него. Он высокий по сравнению со мной, почти такой же, как Колдер, но стройнее. Я могу даже назвать его худым. Он мне подмигивает. Понятия не имею, что он делает, но комфорт приятен, потому как я чувствую, что могу потерять сознание. Я действительно слышу, как мое сердце сильно бьется в груди.

Боже, я не хочу ему рассказывать. Тем более после того, как я услышала, что мой отец сказал Колдеру. Как и ее мать. Не думаю, что выдержу его взгляд. Я ни разу не видела разочарования на лице отца, и я никогда не хочу этого видеть.

– Ах, папа, это Марк. Марк, это мой отец Билл и его помощница Бекки, – Марк протягивает руку и стискивает руку моего отца. Затем он приветствует Бекки.

– Я так горжусь тобой, – папа протягивает руку, хватает меня и пытается заключить в объятия. Я неловко обнимаю его, чтобы большая часть моего тела не касалась его. Когда я отступаю, он снова меня изучает. Он знает, что-то не так. Я вижу это по его лицу. Он просто еще не сложил всё воедино. Ну я так не думаю. Никогда не знаешь чего от него ожидать. Мой отец обычно на три шага опережает большинство людей.

– Пойдем поужинаем. Расскажешь о своих планах. Ты получила те объявления о квартирах, которые я тебе отправлял? Тех, что в моем доме? Ты не ответила. Если только ты не думала о возвращении домой. В этом случае…

– Папа, помедленнее. Я даже не уверена, что знаю, чего хочу. У меня еще есть кое-что, что я хочу выяснить.

– Что, например? – спрашивает он, переходя прямо к делу.

– Ужин. Давай поговорим об этом за ужином, – останавливаюсь я, желая больше времени. Нужно больше времени. По крайней мере, чтобы сориентироваться.

– Хорошо. Я живу в отеле Varsity. У них там хороший ресторан. В семь?

– Звучит хорошо, – подтверждаю я, уже пытаясь придумать способ выбраться из этого.

– Просить накрыть на четверых? – он поднимает брови, глядя на Марка.

– Было бы здорово, – подтверждает Марк.

Я просто стою там, как рыба, в шоке открывая и закрывая рот. Мой отец наклоняется, целует меня в щеку, прежде чем шепнуть мне на ухо:

– Приди на ужин, или я тебя выслежу лично, – затем он поворачивается и пробирается сквозь толпу, исчезая из поля зрения. Он знал, что я попытаюсь сбежать. Он определенно догадывается, что что-то происходит, и не остановится сегодня вечером, пока не узнает, в чем причина.

– Просто скажи ему, – говорит Марк. Я качаю головой и тоже начинаю пробираться сквозь толпу, желая выбраться отсюда. Здесь слишком много людей. Мне неудобно. Марк следует за мной в сторону моей комнаты в общежитии.

– Ну давай же. Я пойду с тобой. В конце концов, ты должна ему сказать. Все, что ты делаешь – это мучаешь себя. Так или иначе, это выйдет наружу.

Я знаю, что он прав. Я, черт возьми, отлично справилась с своим последним семестром. Но это произошло только потому, что если бы я не зарывалась носом в книгу, все, что я делала бы, – это зацикливалась бы на Колдере. Я едва могла лечь и заснуть, потому что каждую ночь он всплывал в моей голове, его обидные слова снова и снова звучали в ней. Я читала школьные учебники, пока полностью не отключалась.

– Ты же знаешь. Я был серьезен, когда сказал, что женюсь на тебе. Думаю, нам было бы хорошо вместе.

Я смотрю на него. Он просто поднимает руки.

– Знаю-знаю, – говорит он с улыбкой на лице, похоже, не расстроенный моим явным отказом. Он был осторожен, когда я, нервничая, впервые сказала ему, что беременна. Было приятно, что он это сделал. Я не люблю его и знаю, что он меня тоже.

У Марка просто дерьмовая семья, и он хочет свою. Думаю, он считает, я могу быстро заполнить пробел. Самое близкое, что мы когда-либо делали, был тот не-до-поцелуй почти год назад, тот, который он никогда не пытался повторить. Мы оба обзавелись крепкой дружбой, которую я так люблю, что я подумываю о том, чтобы остаться здесь, в Великобритании.

У него здесь особняк, и он предложил мне комнату, если я захочу отложить возвращение в Штаты, чтобы не встречаться с отцом. Я раздумывала над идеей просто появиться с ребенком. Посмотри, папа, посмотри, что у меня есть! Он, возможно, не так сильно расстроится при виде милого, нежного маленького ребенка в моих руках.

Что касается Колдера, я понятия не имею, как ему сказать. Я часто задавалась вопросом, стоит ли мне, вообще, думать о том, как он повел бы себя, будь он женатым. Если он так относился к браку, я не вижу причины, чтобы он хотел иметь детей. Но было бы неправильно скрывать это от него. Возможно, если бы я рассказала ему о малыше, мне стало бы легче, а он стал бы более снисходительным. Я пытаюсь отогнать эти мысли прочь. Сначала мне нужно сосредоточиться на моем отце.

Когда мы возвращаемся в мою комнату в общежитии, я впускаю парня к себе. Марк закрывает за нами дверь, я снимаю выпускную мантию, бросаю её на кровать и смотрю на свой животик.

– Может, если я надену что-нибудь мешковатое, то смогу скрыть это сегодня вечером. Думаю, я… – внезапно дверь открывается, ударяясь о стену с грохотом, отчего мы с Марком подпрыгиваем.

Колдер стоит в дверях с таким взглядом, который я видела раньше. Он зол. Его гнев заполняет комнату. Я делаю шаг назад, потом ещё один. Марк встает передо мной.

– Уберись, – рычит Колдер низким смертоносным тоном, отчего у меня по спине пробегают мурашки.

– Я никуда не уйду. Кто ты, черт возьми? – Марк огрызается в ответ.

Я выглядываю из-за Марка и вижу, как Колдер входит в комнату и ногой закрывает за собой дверь, запирая нас троих вместе.

– Кто я? Это кто ты, черт возьми, и почему ты в ее комнате?

– Он мой жених, – кричу я, пытаясь протолкнуться мимо Марка, меня подстегивает гнев. Почему-то я хочу его разозлить, даже заставить ревновать. Заставить его почувствовать частичку того, что я чувствовала последние несколько месяцев. Я хочу ударить его по лицу и накричать. Для меня это нехарактерно, но он сам так поступил со мной. Я делаю такие вещи, которые бы в жизни никогда не думала бы сделать. Например, позволить мужчине, которого я едва знала, пробраться в мою кровать и лишить меня девственности. Не могу поверить, что он здесь, врывается в мою комнату и задает вопросы, которые его не касаются.

Колдер пересекает комнату двумя гигантскими шагами, хватает Марка за воротник выпускной мантии и толкает его к стене. Я же хватаюсь за Колдера, пытаясь оторвать его от Марка, прежде чем он причинит ему боль. Они могут быть почти одинакового размера, но можно с уверенностью сказать, что у Колдера все же есть добрые пятьдесят фунтов крепких мускулов по сравнению с Марком.

– Пожалуйста, остановись. Не обижай его, – умоляю я, сожалея о том, что сочинила ложь и втянула Марка в свой собственный беспорядок.

Марк кряхтит и отталкивает Колдера, который не двигается ни на дюйм. Я тяну его сильнее, но безрезультатно. Он как долбанная статуя.

– Скажи ему, что ты не выйдешь за него замуж, Фелисити, – Колдер даже не смотрит на меня, когда произносит слова прямо в лицо Марку. Его глубокое и тяжелое дыхание напоминает мне быка, готового к атаке.

– Я не выйду за него замуж, – подтверждаю я, но он все равно не отпускает его.

– А теперь скажи ему, чтобы он ушел.

– Марк, не мог бы ты дать нам с Колдером минутку?

– Ни хрена. Я не оставлю тебя с ним. Он может навредить тебе.

– Я бы никогда не причинил ей вреда, – отвечает Колдер.

– Если ты тот, о ком я думаю, то уже чертовски поздно. Она уже несколько месяцев мучается из-за тебя, – голос Марка спокоен, но в комнате наступает гробовая тишина. Колдер медленно отпускает его, и я вижу, что в глазах Колдера вспыхивает боль.