Мой случайный стриптизер (СИ) - Шевченко Юлия
Так. Стоп! Приватная комната. Это… какого собственно хрена?
— Надеюсь, он к тебе руки не протягивал? — трепещу от ярости, готовясь всечь родному брату за свою девушку.
— Кто?
— Стриптизер тот.
— Ты что ли? — очаровательно хлопает глазками.
— Нет, мой брат, — пора уже расставить все точки над i.
— Костя, ты в своем уме вообще? Справка точно имеется? Или это… Ай!
Дергаю на ней платье, разрывая его пополам. Боже. Ее шикарная грудь не скована пленом лифчика. А через черные трусики просвечивают розовые, припухшие складочки.
Малышка завелась. Хочет меня также неистово как и я ее.
— У меня есть брат-близнец, Виталина, — охает, когда нижнее белье следует за платьем. — Но давай мы позже обо всем поговорим, — подхватываю ее на руки, заставляя обхватить ногами мою талию. — Сейчас тебе нужно как следует согреться. А душ вряд ли поможет хотя бы на 20 %.
Каменный член так уютно устраивается между ее стройных ножек, что из горла резко вырывается довольный, возбужденный стон. Виталина ерзает, делая еще хуже. Взорваться раньше времени как-то не очень хочется. Я же не малолетка, впервые сжимающий в объятьях девушку.
— Костяяяя, — протяжно стонет блондиночка, стоит мне провести языком по ее сладким губкам. — У меня голова кругом от тебя идет.
Коварно усмехаюсь, заходя вместе с Виталиной в душевую кабину. На нас льется поток горячей воды из тропического душа. Но все, о чем мы оба можем думать, это как раствориться в страсти друг к другу.
Глава 10
Константин
Боже! Я умер и попал на небеса. Передо мной самый настоящий ангел. Порочный, увлекающий сотворить с ней грех.
Миниатюрная красавица с чертовски соблазнительными изгибами. Грудь с торчащими вишенками сосков. Тонкая талия. Манящие бедра. Ох…енно длинные ноги. Капли воды каскадами стекают по ее сочному телу. Волосы спадают мокрыми прядями, закрывая ее очаровательное личико.
Убираю мешающиеся пряди, чтобы тут же пропасть в омуте ее голубых глаз. В которых плещется столько огненной страсти, что мы сейчас оба сгорим.
Вижу, как она морщится. Блин, совсем забыл про ее больную лодыжку. Залюбовался аппетитной деткой, и поплыл мой мозг куда-то.
Снова подхватываю ее под упругую попку. Виталина обхватывает меня ножками и утыкается носом в плечо. Что-то еле слышно шепчет, но из-за шума воды и бешено бьющегося сердца ничего не слышу.
Прижимаю блондиночку к стене и набрасываюсь на ее сладкий ротик. Языком проникаю внутрь, сплетаюсь с ее. Кусаю за нижнюю губу, получая острым ноготком по спине.
Ох, и останутся у тебя отметины, Костян, после вашей страсти.
— Моя девочка, — чуть склоняю голову набок и целую левую грудь, облизывая маленькие соски. — Сладкая. Манящая. Только моя.
— Даааа, — протяжно стонет и трётся своей промежностью об мой каменный член. — Твоя, Костя. Только твоя. Ауч! — глаза закатывает, когда я, помогая себе одной рукой, вхожу в нее.
Жарко. Пар от горячей воды заполняет всю кабинку. Скрывает нас ото всех.
Оба стонем, когда делаю плавное движение бедрами. Член проникает еще глубже, захваченный в плен ее тесными стеночками. Мы так долго друг по другу скучали, что вряд ли продержимся даже пять минут.
Хватаю Виталину за волосы, наклоняя голову назад, и срываюсь как на гоночной трассе. Трахаю ее, как обезумевший, голодный хищник, наконец-то получивший свою любимую жертву.
С каждой секундой толчки становятся еще быстрее, неистовее, глубже. Блондиночка царапает мне плечи, спину. Встречает удар за ударом члена в жаркой киске. Наслаждается нашей близостью.
Кричит, не сдерживаясь. Орет, оглушая.
Это нечто нереальное, запредельное. Выворачивающее душу наизнанку. Страсть. Похоть. Привязанность. Глубокие чувства, о которых никто не говорит, но они витают в воздухе.
— Костя, пожалуйста, — ногтями царапает стекло, сжимает меня мышцами и стонет в губы.
Моя девочка уже на грани. Еще чуть-чуть и воспарит. Да я и сам присоединюсь к ней очень и очень скоро.
— Кончай, Виталина.
Пара движений в горячей, мокрой киске. Бессвязные слова. Наши тела трясутся в экстазе. В пароксизме оргазма. Виталина обмякает в моих руках, бурно кончив и заставляя меня взорваться внутри ее тела. Отдаю ей каплю за каплей.
Оба учащенно дышим, стоя под струями горячей воды. Прижимаемся лбами друг к другу и широко улыбаемся. Слышится биение наших сердец. В унисон. Громко-громко.
Крепко сжимаю Виталину в своих объятьях, словно она опять может сбежать, и я никогда ее не найду. Да только в этот раз я ее не отпущу. Пусть только попробует. Наручниками пристегну к спинке кровати и устрою ей сладкую пытку.
* * *
— Так значит твой брат-близнец попросил тебя о помощи? Стать «Валентином» для одинокой девушки, которой подруги заказали стриптизера?
— Именно так, — согласно киваю, убирая за ухо прядь ее все еще влажных волос.
Мы лежим на моей огромной кровати. Едим недавно привезенные суши и в пол-уха слушаем по телевизору какую-то мелодраму. Изможденные еще одним раундом секса на этих черных простынях отдыхаем, узнавая о жизни друг друга много чего интересного.
— И как только твои подчиненные не путают тебя с Сашей? У тебя же наверняка девушки в офисе есть, — грозно смотрит, испепеляя взглядом.
Господи, да она же ревнует. В открытую. Приходя в ярость лишь от мысли, что какие-то женщины могут меня принять за брата и попытаться… деньги сунуть в штаны.
Довольно усмехаюсь, гладя себя по груди. Гордость берет, что у моей горячей девочки собственнические чувства проявились. Это не может не радовать.
Блин, да я наверное сияю покруче новогодней елки.
— Им прекрасно известно, что мой братец — работник шеста и стрингов, — хитро усмехаюсь, решая ее немножечко взбодрить. — Хотя бывают случаи, когда телочки так и виснут на мне.
— Ах ты гад, — замахивается на меня, но я перехватываю ее руку и подминаю под себя.
Содержимое тарелки оказывается на покрывале. Даже моя коленка проезжает по соевому соуса и какой-то роллине.
— Не стоит ревновать меня, крошка, — вытираю ногу об простыни. Все равно они безнадежно испорчены.
— А с чего ты решил, что я тебя ревную, мерзавец? — показывает розовый язычок, который я тут же ловлю своим и засасываю себе в рот.
— Тебя бешеные глаза выдают. Сталь в голосе. Сжатые в тонкую линию губы. Ты же без ума от меня, милая, — хмыкает, дерзко улыбаясь. — Такого мужика невозможно не хотеть днем и ночью. Тем более нужно заявить на меня права, а то пасущихся телок вокруг полно.
— Какого ты о себе высокого мнения, Костик, — просовывает руку между нашими телами и сжимает мой член у основания. — Альфа-самец.
Рычу, стиснув зубы. Боже! Ее умелые пальчики оставляют ожоги. Да у меня от такого башню напрочь снесет. Я точно ее не выпущу из кровати пару дней. Наверстывать будем упущенное за эти семь дней.
— Если бы ты тогда не сбежала, — плавлюсь изнутри от ноготков на стволе. — то узнала бы, каким альфа-самцом я могу быть. Точно ходила бы с трудом, мечтая снова мне отдаться.
— Я не сбегала, — хватает ладонью член и двигает рукой туда-сюда. Туда-сюда. — Это ты меня бросил. Исчез утром, даже ничего не сказав.
— Записка на холодильнике была.
Ее движения становятся еще быстрее, а меня прошибает мелкая дрожь. Если она сейчас же не остановится, я кончу ей на живот. А мне так хочется глубоко себя похоронить в ее истекающей соками киске.
— А я сам, — отбрасываю ее руку, удобно устраиваясь между ее раздвинутых бедер. — хотел сюрприз тебе сделать. Приятно удивить, — провожу членом по мокрым складочкам, заставляя Виталину выгнуться дугой.
Как же она красива. Соблазнительна. Желанна.
— Засранец! Ах! — медленно начинаю проникать в нее, срывая с губ стоны удовольствия. — Я столько всего себе придумала за эти дни.
Размеренные толчки. Неспеша. Ведь любовью именно так и занимаются. Наслаждаются моментом. Нежно, с осторожностью, сдерживая свои истинные порывы.
