Всего лишь чаевые (ЛП) - Шен Л. Дж.

Хелена Хантинг и Л. Дж. Шэн

ВСЕГО ЛИШЬ ЧАЕВЫЕ

Внимание! Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного ознакомления, запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды.

Перевод: Екатерина Дощенко

Редакторы: Виктория Коробко, Cloudberry

Переведено для группы LOVEINBOOKS

Глава 1

Реджи

Жареный сыр, горячий шоколад и красное вино.

Вот что у меня всегда будет ассоциироваться с Парижем. Не ароматная свежая выпечка, не парфюмерные бутики, не потрясающая архитектура города, уже украшенного к Рождеству, не уличные фонари, увитые гирляндами, и не сверкающие, ярко освещенные бульвары и мосты, перила которых украшены мигающими праздничными огоньками.

«Окунись в культуру», — говорила мне мама. «Найди работу на полставки», — советовала она. И мое любимое: «Заведи друзей».

И я последовала ее совету, хотя уехала за границу вовсе не для того, чтобы учиться, как считают мама и друзья. Я сняла небольшую старомодную квартиру-студию рядом с Парижским университетом Дидро, в котором якобы учусь, и делаю кучу селфи в кампусе, поддерживая таким образом легенду. На самом же деле я ищу своего отца, который бросил меня много лет назад, слиняв после того, как его хотели арестовать за уклонение от уплаты налогов. Я на сто процентов уверена, что он здесь, в Париже, и намерена его отыскать.

Еще я устроилась на работу официанткой в высококлассное кафе. Тут у меня выбора не было — без работы жить в этом очень дорогом городе невозможно. Это кафе располагалось на углу, между тунисским рестораном и цветочным магазинчиком, который постоянно поражал меня своей красочностью и яркими ароматами, — прямо под зданием в готическом стиле с коваными стальными перилами на балконах, словно из времен Ромео и Джульетты.

Первые несколько недель я наслаждалась французскими хлебом, сыром и вином. Но вскоре острый аромат жареного сыра и вкус знаменитого крок-месье — за этим названием на самом деле скрывается обычный горячий бутерброд с ветчиной и сыром — стали терять свой первоначальный шарм.

К тому же у меня непереносимость лактозы… и клиентов. Я глотаю «лактейд», как рейверы — экстази.

Что же до клиентов, то лекарство от них я еще не нашла.

Я иду по кухне, и в нос ударяют навязчивые, всепроникающие запахи масла, жареного хлеба и готовящегося мяса. Букет этих запахов намертво въелся в мою униформу и его практически невозможно вывести из волос.

— Твой заказ для одиннадцатого столика готов.

Из-за сильного французского акцента Жака даже такая обычная фраза звучит романтично. К сожалению, самого Жака романтичным не назовешь. Он постоянно подкатывает ко мне, и это жутко неловко, ведь он клеится ко всем официанткам — или официантам, — которые здесь работают. Ему слегка за пятьдесят, у него большой пивной живот, усики, как у извращенца, а в ушах и носу растут волосы. Наверное, на любой мира кухне найдется хотя бы один такой стремный тип. Особенно мило, что заигрывает он со мной на французском, и хотя я изучаю этот язык уже несколько лет, академический французский и разговорный — даже близко не одно и то же.

— Спасибо. — Как можно быстрее беру тарелки, чтобы избежать потенциального похабного комментария.

Он недвусмысленно подмигивает.

— Pas de problem, mon petit chou-fleur.

Не понимаю, как можно считать «маленькую цветную капусту» ласковым прозвищем.

К нам подходит Элоди, одна из штатных официанток, и разражается гневной тирадой на французском. Говорит она с такой скоростью, что возможно уловить лишь случайные слова. Хотя я практически уверена, что она назвала его говнюком. Затем девушка берет три тарелки и кивает на обеденный зал, показывая, чтобы я шла за ней следом.

— Мерзкая свинья.

Элоди, как и я, студентка по обмену, только она из Австралии, а не из США.

О, и она на самом деле студентка. А я просто притворяюсь ради спокойствия хрупкого сердца моей матери.

— Разве можно считать международный опыт настоящим без хотя бы одного домогательства на работе, а?

Элоди хихикает, но как только мы входим в зал, натягивает на лицо ленивую улыбку. Огибая столики, мы идем на террасу. Сегодня солнечно, и это смягчает декабрьскую прохладу. От свежего, морозного ветерка меня бросает в дрожь, но на террасе расставлены обогреватели, чтобы можно было есть на открытом воздухе. Я бы не хотела отморозить здесь себе пальцы, но, оказывается, куча людей очень даже не против этого.

Я скучаю по теплым денькам в конце лета, когда только приехала сюда и могла отдохнуть в парке: взять с собой багет, сыр и таблетки лактозы, положить голову на накачанный пресс моего воображаемого парня и поразмышлять о бытие. Или просто в одиночку напиться дешевым вином. Все зависело от наиболее вероятного варианта, и если вам интересно, чаще всего это был номер два.

Мы с Элоди относим восемь тарелок крок-месье к столику студентов колледжа и обновляем их кофе с молоком и воду. Как только они концентрируются на еде, параллельно выполняя еще семьдесят пять тысяч разных дел, я оглядываю свои столики.

В самом углу спиной ко мне сидит новый клиент. На краю его стола лежит простая бежевая папка, из которой выглядывает белый лист, и мужчина с серебряными часами на запястье беспокойно постукивает по ней своими длинными пальцами. Он одет в черный костюм, что для нашего кафе не редкость. К нам заходят как студенты колледжа, так и успешные бизнесмены, а иногда и сотрудники больницы, которая находится чуть дальше по улице. Хотя они обычно берут еду с собой.

На полу у его ног стоит поношенный кожаный портфель. Наверняка он успешный бизнесмен, и возможно, слегка со странностями: хороший костюм, дорогие часы и старый портфель, словно из секонд-хенда.

Осматриваю свою униформу: черные брюки и белую блузку на пуговицах. Не понимаю, почему кто-то решил, что белый цвет — это хороший вариант для сферы обслуживания. К концу смены на моем рукаве постоянно остается какое-нибудь пятно, и сегодня я, разумеется, уже обзавелась красно-оранжевым потеком в форме дилдо на левой груди, в нескольких сантиметрах от бейджика. Афродизиак? Видимо, так.

Но с потеком уже ничего не поделать, я у стола Успешного Бизнесмена, а поход в туалет, чтобы вывести пятно, займет драгоценные минуты, за которые мои потенциальные чаевые уменьшатся.

— Bonjour, здравствуйте.

Мне удается произнести эти два слова весело и жизнерадостно.

Мужчина перестает постукивать пальцами, отрывает взгляд от меню и поворачивается ко мне. И в те короткие мгновения между моими словами и тем, когда наши глаза встречаются, я впитываю каждую черточку его лица.

Он буквально самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела. Словно одна из луврских скульптур вдруг ожила и спонтанно решила перекусить здесь, в этом самом кафе. Его темные волосы аккуратно зачесаны на бок, отчего элегантно ниспадают на лоб. Именно перед такими мужчинами я по какой-то причине всегда попадаю впросак. Брови у него дугообразные, точно злодейские, скулы высокие и острые, как у модели. Губы чувственные и мягкие. Будто в насмешку они так манят их поцеловать. Челюсть точеная, квадратная, с легкой щетиной.

Он — совершенное произведение искусства, которое так и хочется трахнуть.

И каждая жаждущая клеточка моего тела соглашается с этой оценкой.

Его живые, ярко-голубые глаза встречаются с моими, и я мгновенно переношусь в пышные тропики. Буквально ощущаю песчинки между пальцами ног и шелест теплой океанской волны, ласкающей щиколотки.

Хотя нет, погодите, это просто чей-то сбежавший крошечный пудель использует мою ногу как пожарный гидрант.