Юрий Хвалев - Душечка

Хвалев Ю. А

ДУШЕЧКА

Машины, стоящие друг к другу металлическими боками, зажатые с двух сторон улицей, и обласканные чайным рассветом, напоминали огромную бутылку коньяка с трехчасовой выдержкой, а пробка от этой бутылки с дорогим, мечтающим выскочить наружу содержимым, находилась где–то далеко за городом. Люди, сидящие в машинах в замкнутом пространстве и без движения, были похожи на манекены. В одной из таких машин сидела и разговаривала по мобильному телефону очень высокая девушка, которую звали Высь.

— Сан Саныч, — говорила она, — в «пробке» я стою, никак не успеваю.

— Раньше нужно выезжать было, — отвечал он.

— И так за два часа выехала, — оправдывалась она, — кто же знал, что так получится.

Самолёт, находящийся в собственности у клуба, чартерным рейсом увёз баскетбольную команду на кубковую игру. А Высь, которая опоздала на рейс, осталась догонять команду на обычном, регулярном, «нашем» самолете, где был банальный сервис и близко расположенные друг к другу сиденья, вызывающие у пассажиров плохое настроение.

Она стояла среди пассажиров, и когда на табло высветилась надпись её рейса, прошла первая на регистрацию.

— Девушка, — попросила Высь, обращаясь к симпатичной девушке, которая начала регистрировать пассажиров, — мне нужно место, чтобы я могла удобно расположить ноги. Сделайте, пожалуйста.

— Хорошо, — окинув высокую пассажирку взглядом, улыбаясь, сказала девушка, которую звали Душечка.

Поднявшись по трапу самолёта и войдя в салон, Высь стала искать своё место. Но увидев, что место у нее обычное, не то, что она просила. Девушка опешила.

— Девушка, проходите, садитесь на свое место, — говорила стюардесса.

— У меня должно быть другое место, — отвечала Высь, вспоминая слово «хорошо» и улыбку девушки, которая сидела на регистрации.

Два часа полета превратились в сущий ад: ноги сводило, они отекали, болели. Сегодня для Выси самая важная в жизни игра, приедет тренер из Франции просматривать её, и если она хорошо сыграет, то сможет получить выгодный контракт.

— Все пропало, — выходя на ватных ногах из самолёта, сказала Высь, — зачем она так со мной? Чтоб у тебя хуй на лбу вырос… Да, она пожелала Душечке, чтобы у нее вырос на лбу мужской половой орган.

Душечка возвращалась с работы в хорошем настроении, не предполагая, что за углом её с нетерпением ожидает Судьба.

Ветер поднимал ввысь состарившиеся за день газеты, бросал в прохожих игольчатый песок.

Душечка повернула за угол, и от резкой, колющей боли вскрикнула:

— Ой! — хватаясь за лоб, спросила она:

— Что это?

В ответ Судьба промолчала, да и вряд ли она что–то должна говорить. Не получив ответ, придерживая ладонью лоб, Душечка побежала от ветра к подъезду.

Душечка получила то, что давно должна была получить. Получила по совокупности, за то, что лишила бывшего мужа квадратных метров жилья, за мать, отправленную на скорую руку в дом престарелых. Игольчатое слово, которое воткнула Высь в голову Душечки, было последним словом, переполнившим чашу терпения, — обманутыми человеческими судьбами. Многие люди, получившие «рак» в печень или путёвку в сумасшедший дом, начинают копаться в своей голове, ища причину свалившейся беды, некоторые даже находят, вот только сделать уже ничего, к сожалению, не могут.

Душечка проснулась, как обычно, рано, откинув в сторону одеяло, села, пока ещё с закрытыми глазами, на край кровати. Потом открыла глаза навстречу солнцу, но смогла увидеть утро только одним глазом, второй глаз был тоже открыт, но он ничего не видел, ему что–то мешало.

— Ой! ой, что это?! — хватаясь рукой за член, появившийся за ночь, пискнула Душечка. — Ой! А–а–а! — кричала она, пытаясь оторвать набухающий в руке член.

Семеня мелкими шажками, Душечка побежала в ванную комнату. Болтающийся из стороны в сторону член шлепал ее по щекам, как по ягодицам шлёпает злой родитель свое чадо за плохие отметки, принесенные из школы. Обменявшись взглядом с зеркалом и уяснив, то, что она видит в нём именно свое отражение, Душечка потеряла сознание.

Через два часа после прилёта Высь вышла на баскетбольную площадку. Но, как не старалась она показать свой класс, как не хотела отметиться трёхочковыми бросками, ничего не получалось. Ноги не бежали, прыгучесть совсем улетучилась. Три часа полёта в неудобном кресле перечеркнули готовый уже к подписи контракт. Французы, объясняясь на своём картавом языке, дали понять, что игрок такого уровня их не интересует.

Липа мылась в ванной, когда услышала в комнате телефонный звонок. Накинув на голое тело короткий халат, она ответила:

— Алло.

— Это Душечка, помоги мне, — сказала подавленным голосом Душечка.

— Что, случилось–то?

— Помоги…

Липа высокая, полная, незамужняя женщина — средних лет — жила этажом ниже. Без всякой перспективы работала продавцом в магазине. Еще недавно, работая в префектуре, имела положение, влияние и власть. Но, как говорится, не каждому дано выдержать испытания властью. Проработав в префектуре несколько недель, у Липы начали расти на ладонях волосы, к которым стали прилипать деньги настырных коммерсантов. И когда количество денег не смогло удовлетворить растущие запросы чиновника, Липу поймали при получении взятки.

Застёгивая халат, скрывший арбузные груди и выступающий живот, Липа торопилась наверх. Она была лучшей подругой Душечки и всегда помогала ей.

— Что случилось–то? — заходя в квартиру Душечки, спросила Липа.

Душечка, молча, прошла на кухню. Её лоб закрывал низко подвязанный назад платок. Сверху платка была одета широкополая шляпа. Подруга сверху рассказала подруги снизу, что с ней произошло утром, и что у неё выросло.

Липа, доставая из холодильника бутылку «Martini Rose», недоверчиво смотрела на подругу.

«Может, я что–то не поняла? — про себя рассуждала Липа. — Как такое может быть?»

Они выпили по фужеру «Martini Rose».

— Слушай, покажи х…, ха–ха, хобот, — сжимая рукой рот, из которого уже вырывался смех, попросила Липа.

Душечка сняла шляпу с платком, член вывалился на правую щеку.

— Хм–х–хм-х…, — только смогла произнести Липа.

Она заерзала на табуретке; почувствовав в области лобка лёгкий озноб, сжала полные ляжки.

— Такому любой мужик позавидует, да что там мужик, конь Пржевальского рядом отдыхает, — с волнением произнесла Липа. — Функционирует? — с придыханием произнесла она, поглаживая правую щёку подруги.

Душечка не ответила, она потягивала «Martini Rose», устремив свой взгляд в одну точку.