Мари Грей - Зимние забавы

Мари Грей

Зимние забавы

Эротическая новелла

Зима опять пришла рано. Уже в октябре начались заморозки, подул холодный северный ветер, пронизывающий до костей. И так до самого марта – холод и оторванность от мира: те сорок километров, которые отделяли нас от соседней деревни, в зимнее время становились непреодолимыми. Жители должны были запасаться всем необходимым, в первую очередь, продовольствием, чтобы не нужно было покидать деревню после того, как выпадет снег. А снег здесь шел по-настоящему!

Мы обосновались в нашем домике чуть больше года тому назад и в первую зиму очень страдали от чувства изолированности. Тем более что местные жители относились к нам с недоверием, можно даже сказать, что они не приняли нас. Для этих людей, которые прекрасно знали друг друга на протяжении десятилетий, мы навсегда останемся «приезжими из города». К тому же, подчас нам в голову приходили новаторские идеи – например, спустя всего несколько недель после приезда, я задумала установить в библиотеке компьютер, чтобы деревня имела постоянную связь с миром. Ничего особенного, но дало повод для подозрений. В целом, по представлениям местных, нам никогда не суждено было привыкнуть к сельской жизни – простой, но суровой, особенно когда наступали холода. В этом, впрочем, они не ошибались… Единственным возможным досугом во время долгих зимних месяцев были фильмы. Но поскольку нас интересовали картины для взрослых, выбор которых в деревне был невелик – всего три видеокассеты! – мы решили снимать сами. Уезжая из города, мы получили в подарок от друзей видеокамеру: безусловно, для съемок окружающей природы… И действительно, во время редких прогулок по окрестностям мне случилось увековечить несколько прекрасных видов. Но чаще всего мы использовали камеру для производства, если можно так сказать, более живых сцен.

Первые забавы, которые нам довелось запечатлеть, были довольно наигранными. Но, как в любом другом деле, попрактиковавшись, мы начали «играть» более естественно и, к тому же, расширили свои технические познания, касающиеся характера съемки. Со временем качество нашей продукции превзошло всякие ожидания: сюжеты становились более закрученными, а результат – более убедительным. Сам процесс работы позволил нам пережить массу приятных мгновений. Одно произведение, на мой взгляд, было истинным шедевром.

В первой сцене я сижу на кровати в тоненьком бюстгальтере и демонстрирую свои соски. Я выделила их красным цветом, чтобы на экране они казались более яркими и бросались в глаза. Во рту у меня круглый «чупа-чупс» на палочке, который я стараюсь сосать с усердием маленькой девочки: язык подчеркнуто описывает круговые движения, алые губы крепко сжимают цветной шарик. Камера приближается – крупный план на моем лице: глаза закрыты, рот заполнен конфетой. Дальше появляются мои плечи, руки; я растягиваюсь на кровати, ноги широко раскрыты.

Облокотившись на локоть и согнув колени, я жадно облизываю «чупа-чупс», потом вынимаю его изо рта, мокрый от слюны, и подношу к своей щелке. Затем принимаю более откровенную позу: полностью вытянувшись на кровати, одной рукой я раздвигаю створки своей раковинки, а другой – ввожу в нее карамельку, совершая вращательные движения. Камера подходит еще ближе, и уже можно ясно различить следы моей слюны на припухших половых губках. «Чупа-чупс» исчезает глубоко внутри меня, а палочка входит и выходит, появляясь снаружи еще более влажной.

Карл, поставив камеру на треножник, присоединяется ко мне. Никогда бы не подумала, что съемка может быть такой увлекательной! Карл завладевает конфетой и принимается с нескрываемым удовольствием облизывать ее, прежде чем снова ввести ее в мое гуттаперчевое лоно.

Потом он погружает в меня свои гибкие пальцы, в то время как «чупа-чупс» трется о мою собственную конфетку из плоти и нервов, набухшую и дрожащую. Наконец, на смену пальцам приходит член Карла – он без усилий погружается в мою раскрытую пещеру. Объективу камеры удается с замечательной точностью схватить все наши движения и жесты: член, который блестит от влаги, показываясь на свет; руки, что сжимают мою грудь и ласкают трепещущий клитор; пальцы исследующие мое распростертое тело. Карл целиком выходит из меня, зная, что я уже готова кончить… В этот момент камера видит мои нижние губы, которые подрагивают, словно шепчущий, но не издающий звуки рот, и член Карла над моим животом, низвергающий, наконец, на меня поток своего сладострастия…

Неплохо. Совсем неплохо. Мы, и правда, делали успехи. А снова и снова просматривая эти сцены, мы испытывали стремление к новым достижениям. С этой и некоторыми другими кассетами, созданными на протяжении лета и осени, мы были абсолютно готовы встретить длинную зиму.

Когда в прошлом году мы приехали в деревню, у нас было намерение остаться в ней. Но, несмотря на все усилия, нам так и не удалось завязать отношения с местным населением. Между нами существовал какой-то барьер непонимания. Хотя мне казалось, что мы сразу проявили горячее желание войти в социум и делали для этого все необходимое. Я всячески задействовала себя в общественно-полезных делах, принимала участие в создании фондов для библиотеки и школы, старательно посещала заседания муниципального совета, каждое воскресенье ходила в церковь.

Карл, со своей стороны, добровольно служил в пожарной команде и, будучи заядлым хоккеистом, тренировал маленьких детей. Мы содействовали, насколько это было в наших силах, развитию местной торговли и предпринимательства: купили у одного местного мастера-краснодеревщика несколько предметов мебели, а все наши бытовые приборы происходили из единственного в округе специализированного магазина. Не говоря уже о том, что одежду и все необходимые вещи мы старались приобретать прямо в деревне, хотя в городе цены были значительно ниже, а выбор – богаче.

Вопреки всему этому, аборигены не проявляли к нам желаемой теплоты. А сколько раз приходилось слышать о необычайном гостеприимстве жителей этих мест! Видимо, сердечный прием они приберегали на лето для туристов…

Несмотря на постигшее нас разочарование, мы продолжали надеяться, что терпение и доброжелательность помогут добиться если не близких отношений с местными, то, во всяком случае, их расположенности. И мы оказались правы. Несколько эпизодов заставили меня поверить в победу.

Первый случай произошел в тот день, когда я ехала в машине, забыв пристегнуться, и тут увидела единственный в деревне полицейский патруль, который следовал за мной. Я проклинала свою небрежность: ведь никогда же не забываю про этот ремень! – и пыталась найти себе достойное оправдание, когда полицейский поравнялся со мной. Я сделала раскаивающийся вид, пытаясь, без большой на то надежды, его задобрить. Это был тот самый полицейский, который шесть месяцев тому назад оштрафовал меня на целое состояние за незначительнейшее нарушение скорости… Оставалось предвидеть такой же исход.