Дракон цвета любви - Галина Дмитриевна Гончарова
И я облегченно выдохнула.
Рана была. Но удачная. Из-за красной звезды, которая сбила прицел, болт в сердце не попал. Погнул один из лучей самой звезды, скользнул по ребрам, сорвал клок кожи, соединил его с курткой… больно, кровь льет, но для жизни эта рана не опасна, если промыть и зашить.
Повезло.
Матиас увидел сестру, и рука дрогнула.
Но откуда он тут?
– Что произошло?! – До нас добрался эс Малавия.
– Покушение на убийство, – кратенько сообщила я.
– Ага. Это по моей части, – казначея потеснил какой-то скромно одетый эс. – Начальник королевских телохранителей, эс Бартоли Ломбарди. Что здесь случилось, эсса? Можете рассказать?
Королевские телохранители?
Все, Матиас и Летиция попали.
Но почему мне их не жалко?
Лишь бы с размаху не запинали, оставили что-то для следствия. В этом мире лояльность вообще не процветает, за дело и прибить могут. И суд это оправдает.
Орландо подхватил Марису на руки и помчался в лечебницу, а я осталась отвечать на вопросы.
В стороне люди в простых серых куртках крутили руки и Летиции, и Матиасу, которых отбили у народа.
Убийцы выли на два голоса, но слушать их никто не собирался.
Тебя повесят? А ты не убий!
* * *
Спустя три часа, когда торжественная часть закончилась, мы сидели в кабинете эса Чавеза. Правда, Орландо уступил свое место его величеству, и мы ютились на табуретах.
Я и Хавьер, Орландо и эс Лиез, эс Малавия, оба высочества и отец Матиаса. А эс Ломбарди держал отчет:
– Ваше величество, покушение на вас или на их высочеств не планировалось. Целью изначально была эсса Каэтана Кордова. То есть эсса Каэтана Гальего.
Я только вздохнула.
Король качнул головой:
– По личным мотивам – или?..
– По личным, – четко ответил эс Ломбарди. – Эс Матиас Лиез был очень недоволен, что его брачное предложение отвергли.
– Предложение! – не сдержалась я. – Связали, хотели изнасиловать, а ты радуйся!
– Да, эсса Гальего, но он ведь хотел жениться в итоге. – Эс Ломбарди приятно улыбался.
– Издеваетесь? – зло уточнила я.
– Немного, – развел руками эс. – Мотив у него был, безусловно. Вы его отвергли, он затаил злобу.
– Что вторая?
– Раэша Луна? Его сообщница или, точнее, вдохновительница?
– Да. Что с ней?
– Она была любовницей эса Кордовы долгие годы. Потом попалась как раз с эсом Лиезом… в интересной ситуации, и любовник ее выгнал.
Я кивнула.
Да, выгнал. А надо бы еще и побить!
– Раэша затаила зло, почему-то не на него, а на эссу Кордову, которую посчитала разрушительницей своего счастья. И решила отомстить. Прибыла в Сан-Эрмо, поселилась там и стала ждать подходящего момента. И дождалась.
– Откуда она узнала, что я буду…
– Чего удивительного, эсса Гальего? Вы не слишком-то скрывались, весь персонал академии отлично знал, что вы – драконарий. И на ярмарках бывал. Раэша Луна умела разговаривать с людьми.
Умела?
Кажется, ее уже приговорили. И ведь не жалко ни на минуту.
– Понятно.
– Раэша Луна следила за вами, хотела убить, но вы везде передвигались на драконе.
– Летать она еще не научилась.
– Да, эсса, – хмыкнул телохранитель. – Единственный раз, когда вы выехали из академии как обычный человек, она просто не успела. Но узнала, куда вы ездили, от вашего кучера.
– Уволю, – скрипнул зубами Орландо.
– Не успеете. Мы его уже взяли, – отмахнулся эс Ломбарди. – Так вот. Разузнав, куда вы ездили, раэша Луна наведалась в лечебницу, в которой содержался эс Лиез, и вступила с Матиасом в сговор. Вытащила его, заплатив хорошую сумму, привела в порядок, и они стали ждать.
– Они хотели только меня убить?
– Да. Раэша мечтала все сделать сама, эс Лиез решил ее подстраховать. Терять им было нечего…
Самоубийцы-смертники.
Шахиды чертовы…
Но об этом я тоже промолчу. Ни к чему этому миру такие знания.
– Понятно, эс.
– Когда вы скрутили нападающую, эс Лиез не растерялся и атаковал. Эсса Чавез помешала ему…
– Рана заживет. А с Лиеза я шкуру сдеру, – прошипел Орландо.
Его величество приложил ладонь к столу:
– Молчать.
Сказано было увесисто. Качественно сказано. Замолчали все и разом.
– Покушение было на меня, – приговорил король. – Эсса Кордова находится под моим покровительством, стало быть, все покушения на нее рассматриваются как покушения на Корону.
– Ваше величество! Умоляю!!! Супруга не переживет!!!
Маркус Лиез упал ниц перед королем.
Он-то отлично знал, чем чреват такой приговор.
Смертной казнью.
Его величество сдвинул брови:
– Поскольку эсса Чавез, ваша дочь, спасла свою подругу, приговор будет мягче. Смертная казнь с отсрочкой. Я даю вам месяц, чтобы найти сыну супругу. До рождения двух детей или в течение пяти лет он будет жить, потом его казнят.
– Благодарю, ваше величество!
Маркус Лиез поднялся. Вытер слезы с лица… А я подумала, что есть хорошая идея. И надо ее подкинуть Марисе. И Элии Лиез.
Эсми.
Конечно же, Эсми.
Она – драконарий и может претендовать на титул. Но санторинка, без рода и племени, без денег… Тирания Лиеза ее не испугает – она на родине и похлеще видала.
Необходимость родить пару детей – тоже. Зато она будет обеспечена, и ее дети тоже, и подруге она поможет. Вот даже не сомневаюсь, что она согласится.
– Для второй преступницы такого оправдания нет, потому ее казнят завтра на рассвете.
Жалко Летицию мне все равно не было.
Она бы меня убила. А я ее жалеть буду? Не дождетесь!
Хавьер кивнул, подтверждая рядом, что нет. Не дождутся. И покрепче прижал меня к себе.
Он не скажет.
Только я видела, какой у него взгляд. И только я чувствовала, как слегка подрагивают его пальцы.
Он даже мне об этом не скажет, потому что это недостойно мужчины. Но… Он очень испугался. За меня.
Мне долго придется его успокаивать. Вот ночью и начну.
Король улыбался краешком губ, глядя на нас. Кажется, понял, о чем я думаю.
– Эс Гальего, эсса, можете быть свободны. Остальное мы обговорим уже без вас, а вам надо отдыхать.
Умный у нас король. Это радует.
За дверью кабинета Хавьер плюнул на все приличия и подхватил меня на руки.
– Не отпущу. Каэ…
– Не отпускай, – согласилась я. Благо тут идти-то было – полчаса до дома.
Уложились в пятнадцать минут.
А потом полетела в стороны одежда, и мы сцепились друг с другом так плотно, словно это не два тела, а одно – на двоих.
– Каэ… девочка моя, Каэ, я так боялся…
– Я тоже… любимый.
– Любимая…
Ровно через десять месяцев мне пришлось уйти в декрет.
