Заклятые напарники. Алхимия любви и ненависти - Алекс Найт
— Что вы обсуждали до того, как Эрик напал на вас? — уточнила королевы.
— Возможность закрытия разлома. Обсуждали столб, — соврала я. — Дорос не нападал на меня. Можно снять с него обвинения?
— Нам это невыгодно, — фыркнула Флорентина. — Теперь я могу без труда выставить его и всех альвианцев. Принцу разве что разрешено присутствовать на вашей свадьбе.
— Свадьба? Эрик напал на меня, неизвестно где… — начала возражать я.
Сонное отупение постепенно отпускало, и накатывала безысходность реальности. Эрик одержим неизвестной сущностью, Дорос фактически под арестом, а мы будем играть свадьбу?
— Понимаю, как тебе тяжело. Но ты не обычный человек, Кэссиди, а будущая принцесса. Жители страны должны видеть силу и спокойствие королевской семьи. Простой выход в свет, несколько ещё более простых «да», и вы успокоите столько сердец, избавите от нежеланных гостей и сможете вернуться к своим жизням. Марко уж точно, а тебе, Кэссиди, придётся подумать, от кого родить, раз Эрик… кхм… выбыл.
— Не списывайте его раньше времени, — я сердито сжала кулаки. Глаза резали подступающие слёзы, но приходилось сдерживать себя при королеве. — Он подавлен, его можно спасти.
— Если так, замечательно. Эрик Вега достойный солдат Стоудора, он спас тебя, мы обязаны побороться за его жизнь. Но подготовь себя к худшему сценарию, Кэссиди. Меня всегда впечатляла твоя внутренняя сила и умение контролировать эмоции. Не изменяй себе, — она прищурила глаза, присматриваясь к моему лицу. — Слуги придут через полчаса и помогут тебе одеться. Постарайся выглядеть идеально.
— Да, королева, — безжизненно кивнула я.
— Молодец, Кэссиди. Ты меня не разочаровала.
Флорентина ушла. Марко мягко приподнял меня с кровати, помогая сесть, и крепко обнял.
— Мы найдём его и попытаемся помочь. Обещаю тебе, сестрёнка, — горячо заявил он.
— Спасибо, — просипела я и зажмурилась, позволяя вырваться так долго сдерживаемым слезам.
* * *
— Идеально, — заключила Стефэния, придирчиво рассматривая меня. — И не скажешь, что ты ревела полчаса назад.
— Твои средства сотворили чудеса, — согласилась я, безучастно глядя на своё отражение в зеркале.
На меня смотрела настоящая принцесса в сияющем белом платье, с блестящими волосами, фарфоровой кожей и красивым лицом. Только в душе моей царила пустота. Сосуд был полон, но тело будто покинули все силы. Я не представляла, каким образом сумею дойти до алтаря и произнести простое «да», как выразилась королева.
— Ну, у тебя и прекрасные изначальные данные, — заключила принцесса, убирая различные баночки и тюбики в свой сундучок.
Флорентина отправила мне в помощь дочь и не прогадала. Стефэния сумела вытянуть мою внешность на уровень совершенства. И при этом она большей частью молчала, позволяя мне хоть немного примириться с реальностью.
— Ты красавица и полна сил. Чтобы привести меня в норму после очередного приступа, этого мало. Иногда кровь из глаз идёт, — рассмеялась она горько.
— Я не знала, что тебе бывает так плохо, — впервые действительно присмотрелась к принцессе.
Она облачилась в нежно-розовое платье, скрывающее её худобу и придающее свежесть бледному лицу. Макияж добавил красок внешности, но она выглядела болезненно.
— Когда тебе замечать хоть кого-то? Ты всегда в делах: то на передовой, то в лаборатории, — отмахнулась она. — Знаешь, я всегда тебе завидовала…
— Ты… завидовала?
Нас не назвать подругами. Я считала, она видит во мне конкурента за власть.
— Я слабая от рождения, не алхимик. Могу похвастаться только успехами в учёбе, но на этом и всё. Я не в состоянии пробежать и ста метров без одышки, мне нельзя путешествовать. Даже родить не смогла. И мужа потеряла. Знаешь, я любила моего Ионела. И пусть ты вряд ли поверишь, понимаю, как тебе тяжело.
— Спасибо, — прошелестела я, часто заморгав.
В глазах Стефэнии мне виделось искреннее сочувствие.
— Мне кажется, я виновата. Я завидовала, злилась, поддевала тебя. И теперь не могу отделаться от мысли, что моя злость навлекла на тебя беду, — призналась она.
— Если бы мысли так легко становились материальными… — тускло улыбнулась я. — Чтобы чего-то добиться, нужно биться лбом о свою цель. Как делал Эрик…
— Я читала его личное дело, когда мама… рассказала мне. Он красивый. Похоже, часто улыбается, — произнесла она, подходя ко мне с коробкой, где лежали родовые украшения моей мамы.
— Да, постоянно, — подтвердила я.
— Мой Ионел тоже часто улыбался и постоянно меня смешил. И когда на подавление отправлялся, смеялся, не воспринимал всерьёз угрозу, — она судорожно выдохнула, помахав на своё лицо, чтобы не заплакать. — У меня нет надежды, а у тебя есть. Так мама говорит.
— Ты разговаривала с ней об Эрике? — предположила я, нагибаясь, чтобы она могла вдеть серьги мне в уши.
— Да. Она вчера плакала. Давно не видела её такой. Наверное, со дня смерти твоих родителей, — поделилась со мной Стефэния. — Только тогда она плакала из-за того, что не успела, а вчера ругала себя за ошибку. Говорила, совершила глупость. И просила, буквально умоляла меня быть сильной. Будто прощалась. Мне страшно, Кэссиди. Маги в нашем доме ведут себя словно хозяева, лезут в наши дела, подвергают опасности наших людей. Разум говорит, что им ни к чему наша маленькая страна на границе мира, а душа рвётся в тревоге. Ты ведь общалась с ними, можешь меня успокоить?
— К сожалению, они предпочитают молчать или говорить загадками, — посетовала я, разворачивая на шее надетое ею колье из перламутрового морского жемчуга.
— Красиво, — вздохнула она. — Ты красивая. Знаю, тебе нелегко, но ваша свадьба подарит всем нам спокойствие.
— Только на этом и держусь, — призналась я.
— Хорошо держишься. Мама гордится тобой. И я… снова завидую, — хихикнула она.
— Ты лучше меня держишь чувства в узде.
— Спасибо, — прошелестела она и приблизилась, чтобы неловко меня приобнять. — Марко мой брат, даже если мы не одной крови. А значит, сегодня мы станем сёстрами.
И впервые этот факт меня не пугает.
— Да, сёстрами, — я осторожно сжала пальцами её хрупкие плечи.
Вскоре Стефэния ушла, чтобы собраться самой и помочь матери. А меня, признаться, кольнуло чувство вины. На её свадьбу я не явилась, была на границе, восстанавливала прорванные защитные барьеры и вылавливала порождений мглы. Сознательно не вернулась, а могла бы и даже должна
