Путешествие Иранон (СИ) - Альсури Мелисса
И я не в силах на это повлиять. Как и не в силах узнать, что стало с магией, со снами и той частью Иранон, что жила в грёзах. На любые вопросы о магии песков кудряшка пожимала плечами, растерянно качая головой, совершенно не так, как делала это в выстроенных ей снах.
— Т-с… я здесь, я рядом.
Обняв веснушчатые плечи, я покрепче укутал хрупкую фигурку Иранон. Невесомый поцелуй оставил на покрасневшей от солнца щеке. Тепло томного, ленного утра еще не сбежало из нашей крохотной спальни, и, несмотря на тесноту, я надеялся еще немного полежать, украдкой наблюдая, как трепещут розовые веки, как пухлые ото сна зацелованные губы прихотливо поджимаются, а на рыжих волосах играют первые лучи света. Единственный рог чуть сиял в блестящих золотом локонах. Драгоценность среди драгоценности.
— Прости…
Послышался новый вздох. Пришлось немного потревожить кошмары. Склонившись к вихрастому виску, я оставил на нем поцелуй, а затем еще один чуть ниже на скуле и еще один, обязательный, на тонкой бледной шее, где от щекотки Иранон начинала смеяться, прячась от моей ласки и отчаянно втягивая голову.
— Дави-ид…
Недовольный хрипловатый голос раздался сквозь пелену последних видений. Завозившись в руках, кудряшка повернулась лицом ко мне, утыкаясь в плечо, будто бы прячась от света, с шумом вздохнула, съеживаясь на груди. Никакого стыда и смущения, как было в первые дни, и никакого сна на полу, к моей радости.
Запустив ладонь в непослушные кудри, я принялся слегка массажировать кожу, особенно возле основания рога.
— Я уйду к обеду, надеюсь, что вернусь скоро.
— А как же погулять по столице? Я опять не увижу центр Сакриса?
— Увидишь, только дай время, и… мне нужно достать оберег для тебя.
— Но зачем?
— Для безопасности, Солария неспокойное место и, чем больше магии теряет земля, тем страшнее находиться среди эльфов. Не выходи из дома, запри окна, не открывай никому, даже мне. В случае чего Деми поможет. Боги, странное же имя ты выбрала демону.
— Нормальное, он почти что семья.
— Да я понял. Ты запомнила инструкции?
Под рыжей взъерошенной копной послышался тяжелый вздох, защекотавший плечо. Лениво обнимая меня, Иранон кивнула.
— Сидеть тихо и не высовываться.
— Даже если услышишь что-то на улице, особенно если кто-то будет кричать о помощи.
— Это жестоко, Давид.
— Это правильно в условиях, когда серая гниль заставляет жителей бежать из дома и бороться за жизнь в другом месте.
— Неужели король ничего с этим не хочет делать?
— Ну… как сказать, не хочет. Я попозже тебе всё объясню, как уедем.
— Угу.
Маленькая ладошка погладила меня по груди и опустилась ниже, но недостаточно низко, как мне хотелось бы, остановившись на животе и очерчивая пальчиками затянувшийся свежий шрам. Чудесные лекарства ведьмы и кристаллы кудряшки сделали свое дело, я мог передвигаться без проблем, лишь иногда при растяжках еще ощущая дискомфорт, но и это было настоящим достижением, невозможным без жертвы Иранон. Бросив взгляд на пятно коротких волос в месте бывшего рога, я мысленно напомнил себе отдать часть магического запаса хотя бы в качестве эксперимента. В душе еще теплилась надежда возместить утраченное, даже если для этого потребуется лишиться на какое-то время всех сил.
— Будем вставать?
— Да, наверное, пора.
— Можешь еще поспать, пока меня не будет.
— Это будет не то, хотя и подушка, и простыня уже стойко пахнут тобой.
И без того робкий голос под конец стал еле слышим. Край ушка, едва видимый среди локонов, заметно покраснел. Воспользовавшись замешательством Иранон, я скользнул рукой на ее талию и, обхватив, притянул к себе поближе, чтобы губами отметить тонкие ключицы, свободной ладонью потянуть подол шелковой сорочки вверх и пальцами аккуратно скользнуть под нежную ткань белья, сжимая мягкие бедра.
— Давид…
— У тебя есть время понежиться, представляя, как я вернусь в постель. Моя трогательная леди.
— Я… буду ждать…
Отчаянно смущаясь, Иранон поддавалась моему вниманию, трепеща, как робкая птичка во власти заботливого хозяина. Мне не хотелось ее отпускать, оставлять хотя бы на мгновение одну, но долг неустанно звал. Трейн наверняка уже в курсе всего, что случилось в Санктуме, и наше соглашение само собой подошло к концу. Явившись десять лет назад к дальнему «другу» Остад, я представить не мог, что это будет один из тех, кто разорил Беллатор, но вместе с тем мне больше некого было попросить о помощи.
— Вернусь к закату, кудряшка, не скучай без меня.
— А если что-то случится?
— Деми увезет тебя в безопасное место.
Осоловело кутаясь в одеяло, как в спасительный кокон, Иранон переступала с ноги на ногу, оставшись на пороге дома. Босая, взъерошенная после сна, она щурилась от солнца, но упорно не желала уходить, пока я не расцеловал ее лицо, любуясь веснушками на румяных щеках.
— Не задерживайся, пожалуйста.
Самые очаровательные глаза цвета малахита показались под дрожью рыжих ресниц. Я открыл рот, желая сказать то, что стоило уже давно, но нужные слова комом застряли в горле. Неважно, это всё неважно, не сейчас.
— Не буду.
Отступая от кудряшки, я последний раз взглянул на нее и улыбнулся, отвернувшись лишь когда получил ответную улыбку.
Впереди меня ждала столица.
Наш домик остановился на границе города, там, где не дозволялось задерживаться беженцам и принимались лишь почтенные гости чужих земель. Сакрис, несмотря на полный упадок страны, упрямо старалась держать лицо, пока слухи о погибели, уничтожавшей территории эльфов, расходились со скоростью морового поветрия. Торговцев, конечно, это тоже не обошло стороной, редкий караван и только самые отчаянные путники из Тирио позволяли себе заезжать в здоровые регионы, оставаясь там на пару-тройку дней. Администрация города выделяла таким гостям места и даже бесплатные койки на постоялых дворах попроще, но не могла удержать интерес на фоне бегущих в Целестию эльфов.
— До зимы бы в Келс добраться…
— В аббатство? К горам? Там же холодно.
— Зато Солар присматривает за монахами, людей он еще не оставил.
— Оставит, всех оставит, как только корни… ой…
— Помолчи!
Остроухие барышни в изящных, не по погоде легких платьях задержались возле самодельной лавки скорняка. Одна из них смущенно прикрывала покрасневшую от пощечины щеку. Да, не принято было говорить о древе всуе, считалось, что так можно было обратить внимание Каро на себя. Корни великого древа проходят далеко, лежат глубоко и чувствуют многое, в том числе неуважение, пренебрежение и страх. Лучше всего было не обращать внимания на ветви, раскинувшиеся высоко в небе, не говорить о них, не думать и не признавать, что рано или поздно твои родственники уйдут молиться о новом поколении эльфов, возлагая собственную голову на ненасытный алтарь. Если сегодня выбрали не тебя, будь благодарен за это, но молча.
Преодолев подобие стихийного рынка в пригороде, я постепенно вышел к историческому центру Сакриса, с удивлением отмечая, что жителей и гостей тут стало намного меньше.
Ни одна лодка не проплывала под полукруглыми каменными арками, обрамляющими сонную прозрачную Сирэ. Ни одна душа не наслаждалась видом крохотных кристальных водопадов, стекающих по сероватым желобам у домов на деревьях. Тонкие ветви живых стен Сакрис сплетались меж собой в нерукотворные мосты, сложную сеть улиц, парящих над землей и террасами спускающихся к самым древним зеленым аллеям рядом с королевским замком, но и по ним никто не ходил. Лишь парочка слуг с напряженными, неестественно прямыми спинами, отделилась от главных ворот, гордо держа плетеные корзины перед собой.
Я хотел было их окликнуть, но вовремя заметил охранников, замерших в углублениях высокой изгороди цветущего терновника, заменявшего ограду главному дворцу. Подойдя к ним, я вежливо поздоровался, надеясь позвать кого-нибудь из старших, но застывшие, восковые лица не шелохнулись. Черные блестящие глаза смотрели вдаль недвижимо, не моргая, и даже грудная клетка не шевелилась от дыхания.
