Сколько стоит любовь (СИ) - Завгородняя Анна Александровна

Но откуда у леди Вайолет оказалась эта книга?

Впрочем, не суть важно. Главное то, что она отдала ее мне и теперь я с затаенным трепетом приоткрыла страницу в историю своей крови и своего рода.

Прочитав предисловие, поняла, что книга, скорее всего, не имеет одного автора, а собрана, как высказывания, воспоминания и рассказы тех, кто был,как и я, крови майнеров. В предисловии шел рассказ о том, где и когда обитал этот народ. Я прочла о том, что некогда существовал запрет на смешение крови и несколько веков, задолго до моего рождения, майнеры выходили замуж и женились строго на представителях своей крови. А затем все смешалось. Война, прокатившаяся волной по всем королевствам, стерла с лица земли этот славный магический народ. В сноске под текстом я нашла размышления какого-то магистра Аурелиуса о том, что именно гибель носителей данной крови привел к тому, что магия в нашем мире истончилась и что те, последние ее представители, уже не знают, какой силой обладают, потому что нет магов, способных обучить остатки некогда сильного народа.

Чтобы выжить, майнеры были вынуждены соединять свои судьбы с обычными людьми и с магами, отчего в мире почти не осталось чистых представителей крови.

Закончив с чтением предисловия, покосилась на остывший чай. Надо же, так увлеклась книгой, что даже не заметила, как пролетело время. Но впереди были еще главы, названия которых хранили в себе интригу.

«Магия майнеров и ее проявления». «Дар крови и раскрытие силы» - я успела прочесть не так много, когда мое уединение было нарушено.

- Аврора?

Бенедикт вошел в кабинет, осторожно прикрыв за собой дверь.

Я тут же вскинула на него быстрый взгляд и улыбнувшись подняла вверх книгу, демонстрируя то, чем была так увлечена.

- Твоя мать оставила мне любопытный учебник, - призналась тихо.

Бен подошел ближе, встал за спинкой моего стула и опустил ладони на мои плечи, немного сжав их.

- Я даже не знал, что у матери есть нечто подобное.

- Как видишь, есть. И Бен, - повернув голову, встретила его взгляд и с улыбкой отметила взъерошенные волосы супруга. Кажется, кто-то сразу из постели поспешил на мои поиски? Отчего-то подобное проявление заботы стало мне приятно, - мне кажется, твоя матушка все о нас поняла, - закончила фразу, решив поделиться с Кэшемом своими подозрениями. К слову, вполне осознанными.

- Боюсь, что ты права, - он отпустил мои плечи и велел, - ну-ка, встань!

Я удивилась подобной просьбе, но выполнила ее и лишь мгновение спустя поняла, чего добивался мой дорогой супруг.

Он же, устроившись на моем месте, притянул меня к себе и усадив на колени, зарылся лицом в мои волосы прошептав:

- Как же ты вкусно пахнешь, Аврора!

- Кажется, кто-то решил изменить тему нашего разговора? – я вопросительно изогнула бровь, а Бен коротко рассмеялся.

- Мы говорили о леди Вайолет и о том, что наша тайна для нее более таковой не является, - продолжила тихо.

- Моя матушка слишком проницательная женщина, - ответил Кэшем.

- Мне так стыдно перед ней, перед твоим отцом, - тут же сказала я.

- Если бы матери не понравилось наше поведение и этот вопиющий, признаю, поступок, она высказала бы все прямо нам в лицо. Но тот факт, что она промолчала и, более того, подарила тебе книгу… - рука Бенедикта скользнула по моей. Он с легкостью перехватил безымянный учебник и раскрыл посередине. – Так вот, это говорит о многом. Нас простили.

- Простили, - согласилась я, понимая, что Бен поддержал мою догадку относительно своей матери. – Но это не значит, что мы не должны поговорить откровенно и извиниться перед ней.

- А как же твоя семья? – поинтересовался муж, закрывая книгу. Кажется, менее всего Кэшема сейчас интересовало чтение, пусть даже такой редкой книги, как та, что лежала в его руке.

- О, Бен! – вздохнула я. – Моей матушке мы не расскажем ничего, если не желаем, чтобы об этом знали все без исключения. Как бы я ее не любила, но матушка не тот человек, который станет молчать.

- Значит, откроемся твоему отцу. Он производит впечатление здравомыслящего человека.

- О, да, - согласилась невольно. Отец именно такой. Помнится, я иногда задавалась невольным вопросом, что могло свести моего милого отца и матушку? Наверное, ее красота, не иначе. Поскольку, в остальном это были совершенно разные люди. И все же, они были вместе. Они произвели на свет троих замечательных дочерей, за что я была им искренне благодарна. Никогда и ни за что на свете не скажу дурного слова о родителях. Ведь это самые дорогие и близкие люди на земле!

- Только, Аврора, давай сперва мы заключим настоящий брак, а уже потом будем раскаиваться в содеянном прежде? – предложил супруг, и я с готовностью кивнула, так как разделяла его мысли.

- И как книга? Нашла что-то интересное для себя? – сменил тему Бенедикт. – Когда я вошел, ты читала с завидным упоением.

- Мне кажется, книга очень полезная. А я хочу знать о себе все. И особенно, хочу понять, что произошло между нами тогда… - оборвав фразу, поняла, что невольно покраснела.

Взгляд Бенедикта опустился на мои губы. Он выдержал многозначительную паузу, затем тихо произнес:

- Как мне нравится, когда ты такая.

Его рука поднялась, коснувшись моей груди, но не остановилась на мимолетной ласке, скользнула выше, затем осторожно опустилась на затылок. Муж притянул меня к себе и накрыл своими губами мой рот, сминая его в жадном поцелуе. И отвечая на ласку, я невольно задалась вопросом, как долго продлится наша безумная страсть? И неужели у всех влюбленных так, как между нами?

Хотелось верить, что это будет вечно.

*********

Темнота угнетала, вгрызалась в сердце, давила голову, словно стальные тиски. И что самое жуткое было в этой тьме, это то, что он не мог ни пошевелиться, ни крикнуть, хотя крик разрывал легкие, томился в груди, сдавливал сердце.

Было жутко. Было страшно.

Что, если он так и умрет вот такой, застывший, похожий на каменное изваяние, способный только безумно вращать глазами?

Что, если Харбор не соизволит спуститься вниз и оставит все, как есть, пока он, Флегг, не умрет от истощения и ужаса.

Никогда мужчина и подумать не мог, что попадет в такую передрягу. Порой он отчаивался настолько, что мечтал просто умереть. А порой злился, и именно ярость придавала ему силы.

Сколько прошло времени с той поры, как он угодил в ловушку, Эдвард не знал, не помнил. Он потерял счет времени уже спустя трое суток, когда, ослабев, мог лишь моргать, да порой проваливался в забытье, поглощенный короткими снами наполненными или пустой тьмой, или жутчайшими кошмарами. Вот от них он пробуждался с немым криком, застывшим на губах. Таращился в слепую тьму, окружавшую его, и силился взять себя в руки, каждый раз напоминая о том, что он мужчина, сильный, уверенный в себе. И что это еще не конец.

Он вполне может прожить без еды и воды. Но сколько?

Флегг мог лишь догадываться, что справляет нужду прямо в свою одежду. Его тело, безвольное, непослушное, делало все за него. Проклятые рефлексы, но именно они помогали выжить. По крайней мере, пока.

Когда тишину пронзил оглушительный звук отпираемой двери, Эдвард не поверил своим ушам. Он, словно безумный, уставился на вспыхнувшее пятнышко света. К тому времени магическая свеча погасла. Не сгорела, а именно погасла. И вот теперь пятно живого пламени, проступившее там, где должна была быть дверь, почти ослепило бедного мага.

- Где-то здесь есть вино, - прозвучал шепот в тишине. Голос принадлежал мужчине и Флегг вытаращил глаза, словно это могло привлечь к нему внимание.

Не привлекло. По крайней мере, пока.

Он услышал тихие, крадущиеся шаги, а затем уже другой голос, тоже мужской, более громко и уверенно произнес:

- Хватит шептаться. Хозяина нет в доме и он, судя по всему, вернется не скоро. Сколько уже прошло дней со времени его отъезда? Пять?

- Да, - ответил кто-то.

Флегг напряг зрение и различил три серые фигуры, крадущиеся по подвалу. В руке у первого из мужчин была одинокая тусклая свеча, дававшая слишком мало света для того, чтобы осветить помещение. И для того, чтобы Эдварда заметили.