Учитель под прикрытием. - Галина Львовна Романова
- Что случилось? – услышал я свой голос.
- Неприятность у нас, мастер Груви, - елейным голосом сообщил ректор. – Донос на вас поступил. Вы не просто пренебрегаете своими обязанностями – вы еще и нарушаете законы. Используете магию… в неположенное время и в нарушение законов… Наносите вред обучающимся… Вы знаете, какое за это наказание?
- Какое?
- Отлучение!
Если бы это сказал кто-то другой, я бы, наверное, испугался. Отлучение само по себе – не повод для праздника.
Чтобы вы знали, отлучение означает практически смерть. Человека исключают из общества. Он не может работать по своей основной профессии, его не примут ни в какую гильдию, его могут даже вычеркнуть из семьи. Большинство отлученных выбирают жизнь нищих – бродяжничают, побираются, ночуют, где попало. Их не пускают в храмы. Им даже могут отказать в лечении – ведь за пребывание в больнице надо заплатить хотя бы за право лежать на койке, а не на полу у выхода. Я близко не знал ни одного отлученного, и что-то не хотел узнавать об их жизни на своем опыте.
Так было бы, скажи мне это кто-то другой и не сейчас.
- Отлучение… от чего?
- От работы. Вас могут уволить…
- Вы?
- Хотя бы и я! Как принял, так и…
- Сомневаюсь.
- Вы это слышали, братья-надзирающие? – воскликнул ректор, обращаясь к инквизиторам. – Он мне угрожает! Своему непосредственному начальнику!
- Мой непосредственный начальник – мэтр Вихур, завкафедрой общей магии, - парировал я. – А его я не видел даже у двери с той стороны. Вам не кажется, что здесь мы имеем нарушение субординации? Что будет, если Верховный Инквизитор станет лично проверять, чем заняты послушники?
Последняя реплика предназначалась Надзирающим.
- Он еще и огрызается, - взвился ректор. – Вы это видите?
Оба инквизитора стояли спокойные, как памятники. Только взглядами внимательно следили за нами.
- Что до угроз, то они бывают разными. Угроза словом, действом, жизни и здоровью. Угроза собеседнику или близкому для него человеку. Угроза, подкрепленная и угроза неподкрепленная. Не стоит также забывать, что в пылу спора может сорваться с уст крепкое слово и даже проклятье, как вполне безобидное: «Чтоб ты провалился!» - со знанием дела выдал я. – Здесь мы имеем явную угрозу словом… И отнюдь не с моей стороны!
- Он издевается! – зашипел ректор.
- Угроза… и оскорбление словом, - скрупулезно уточнил я. – Вы следите за ходом моих рассуждений, братья?
- Рассуждения верны, - помолчав, подал голос тот, что постарше. – Но обвинение, предъявленное вам, требует расследования.
- Вот именно, - воспрял духом ректор. – Я обвиняю этого молодого человека в преступном пренебрежении своими прямыми обязанностями…
- Перечислите их для братьев-наблюдающих, - перебил я.
- Во-первых, он систематически опаздывает на занятия…
- «Систематически» – еще не значит «часто»! – вставил я. – И готов отчитаться по каждому случаю.
- Во-вторых, он не обладает нужным уровнем знаний…
- Это с вас надо спросить – почему принимали на работу такого… м-м… некомпетентного сотрудника!
- У нас не было другого выхода!
- Вот и брали бы, что дают и не капризничали. А то уйду – и кто будет пентаграммостроение вести? Мастер Горбжещ вовсе на рабочем месте отсутствует. Вот кого надо отлучать!
- Мастер Горбжещ отсутствует. Нельзя отлучить заочно!
- А меня, раз я в наличии, можно? Вам не кажется, братья, что здесь имеет место превышение полномочий и пристрастность?
- Все обвинители пристрастны, - подал голос старший инквизитор. – Беспристрастны и неподкупны только судьи…
- И то не всегда, - кивнул я.
- Желаете убедиться? – снова кинулся в бой ректор.
- Нет, не желаю. И не буду, - я позволил себе улыбку, и старикана затрясло.
Неожиданно его аура полыхнула так, что я вздрогнул. Всего ожидал, но чтобы такого… Это походило на сияние, которое разливается на небе. Было красиво и немного жутко. Вот это силища. Это уму непостижимо. Это уровень магистра…
Магистра.
Бессменный и бессмертный ректор Колледжа Некромагии был очень стар. Он был стариком еще когда я поступил на первый курс наивным семнадцатилетним пареньком. И сейчас, спустя почти четырнадцать лет…
Спустя четырнадцать лет его уровень силы должен был уменьшиться. Но если я только что наблюдал именно уменьшенный вариант, то каким же он был несколько лет назад? Он мог бы заткнуть за пояс самого Бруно Черного, главу гильдии некромантов.
По счастью – или несчастью, как посмотреть – ректор быстро свернул ауру, так что я чуть было не решил, что мне померещилось. Ну, спонтанная вспышка. С кем не бывает!
Хлопнула дверь:
- Магистр? – на пороге замер Рихард Вагнер. – Что-то случилось? Я… почувствовал выброс силы…
Уф. Значит, мне не померещилось.
- А вы что тут делаете? У вас сейчас разве нет занятий? – напустился на заместителя завкафедрой ректор.
- Нет, на сегодня у меня почти все занятия закончены. Остался только практикум с должниками, но он назначен на шесть часов вечера, а сейчас еще только четыре пополудни.
- Не «еще», а «уже четыре»! – воскликнул ректор. – Идите и готовьтесь. А нас оставьте!.. И, кстати, вам {мастер} Груви приносил учебный план занятий?
- Мне – нет…
- Вот видите? – снова кинулся к наблюдающим ректор. – У него до сих пор не готов учебный план. Чему он способен научить студентов? Безалаберности?
- План у меня есть… в смысле, не у меня, а у моего непосредственного начальника, мэтра Вихура, - выкрутился я, надеясь, что тот не станет меня топить и поможет спастись. – Я его как раз вчера сдал на проверку и…
- Где мэтр Вихур? – окликнул Вагнера ректор.
- Отбыл на выходные домой, - пожал тот плечами, не спеша закрывать дверь и занимая позицию в проеме. – Согласно его заявлению. Сегодня последний шесток месяца, он всегда в этот день покидает Колледж, чтобы провести время в кругу семьи. В понедельник утром он прибудет к первой лекции, и мы у него спросим…
Я слегка удивился тому, что какой-то заместитель заведующего знает такие подробности, а вот для ректора сие было явно
