Искушение для тёмного - Елена Сергеевна Счастная
Глава 28
Двэйн Ардер
Грэйн выглядел так же, как и всегда, словно никакое даже самое значительное событие не могло ничего изменить в течении его жизни. Конечно, по замку уже поползли слухи. Но они останутся слухами ровно до тех пор, пока сам Двэйн не доложит императору обо всём, что случилось в Ингимоне.
Сердце было не на месте. Он предпочёл бы поехать вместе с Эйлин к её отцу. Так ему было бы спокойнее. Но император при должном расположении мог бы помочь ему в решении некоторых не самых приятных вопросов. Прежде чем Двэйн обсудит это с женой: с её вспыльчивостью лучше подстраховаться. Ни к чему ей сейчас лишние переживания — и так многое свалилось на голову в последнее время.
Тиэрнан уже ждал в малом кабинете, где предпочитал проводить самые дружеские или приватные беседы. К такому Двэйн не готовился — успел настроиться на сухой официальный отчёт. Для начала.
— Проходи, — поторопил его император, стоило только войти в открытую слугой дверь. — Мне не терпится узнать обо всём. Ты отдал приказ отправить в Ингимон часть гарнизона из Гитмора. И прислал срочный запрос сюда. Это не просто так.
Двэйн прошёл через кабинет и опустился в привычное кресло — без лишних расшаркиваний, как давно сложилось между ним и Тиэрнаном.
— В Ингимоне осталась кучка ненадёжно настроенных магов, которых я не могу просто так заключить под стражу. Но и оставить без присмотра не могу. Поэтому нужен временный надзор. До нашего с Эйлин возвращения туда.
Двэйн изложил Тиэрнану все самые важные события прошедших дней, опустив то, что его совсем не касалось. Арро, похоже, не стал докладывать о подозрительных магических явлениях Слоанну. А значит, и объяснять их не придётся.
— Как резко всё меняется, — усмехнулся император, когда он закончил. — Не могу сказать, что я не ожидал чего-то подобного. Но опасался, что вы не сумеете справиться со всеми трудностями. Однако… Понял, что не зря доверил тебе столь важное и опасное дело. Ты превзошёл все мои ожидания. Что уж говорить об Эйлин О’Кин.
Двэйн хотел было что-то на это ответить, но за словами императора как будто скрывалось что-то ещё — помимо очевидного смысла.
— Боюсь не со всеми возложенными на меня обязанностями я смог справиться, — осторожно возразил он. — Временно или насовсем мне придётся оставить место Привратника. Потому что в самый сложный период я должен быть рядом с женой.
Он осёкся, вспомнив, что его величество ещё не знает обо всех подробностях их с Эйлин отношений. Забылся. Нужно было подвести к этому плавнее. Но менять что-то поздно.
Тиэрнан ожидаемо нахмурился. Но в его взгляде не было ни капли недоумения, которое могла бы вызвать столь резко поданная новость.
— Пожалуй, это единственная догадка, подтверждения которой я не хотел бы услышать. Но что случилось, уже не исправишь.
— Это не было задумано с моей стороны, — поспешил объяснить Двэйн. — Всё произошло случайно. Я хотел найти решение в Ингимоне. И нашёл его. Правда, не так, как задумывал. Это не поможет всем тёмным магам без исключения. Но магия Фениксов совместима с нашей. Вернее, она компенсирует её и защищает девушку.
— Только Фениксы, — мрачно повторил император. — Да, ты прав, это вряд ли исправит ситуацию с невозможностью брать жён для других. Но, может быть, это укажет нам путь к верному решению. Со временем… И, в связи с этим, я хотел обсудить с тобой очень важный вопрос.
Он смолк, что-то обдумывая. Двэйн поёрзал на месте, чувствуя, словно в него одна за другой впиваются иголки нетерпения вместе с острым предчувствием очередного поворота судьбы. Никогда раньше он не видел Тиэрнана в таком явном смятении.
— Мне казалось, я навсегда вынужден буду оставить это в тайне, — продолжил его величество. — Просто потому что это могло навредить всем тёмным. Нарушить то равновесие, которого нам удалось достичь. И уничтожить доверие людей, которого мы постепенно добились.
— Как это связано с Эйлин? — беспокойство опалило грудь жгучей волной. Император всё может развернуть в противоположную сторону любым своим решением.
— Лишь косвенно, — Тиэрнан успокаивающе поднял руку. — Больше это связано с твоей матерью.
Двэйн выпрямился, ожидая, что сейчас ему откроется то, чего он не знал все эти годы. Более того — что от него скрывали. Значит, подозрения насчёт отца были верны…
– Что не так с моей матерью, кроме того, что она не была леотой отца?
— В том, что она была моей женой, — просто уронил император и взглянул на Двэйна исподлобья.
Вокруг на несколько мгновений исчезли все звуки. В ушах шумело лишь собственное дыхание. Сердце сделало лихорадочный кувырок, замерло, а затем пустилось в бешеный скач.
— Но она…
— Да, всё верно. Она умерла, — голос его величества стал глуше. — Это случилось по моей вине.
— Ты заставил её?! — Двэйн вскочил с места.
Даже все выводы, которые следовали за такой оглушительной новостью, пока не беспокоили его. Только вновь вспыхнувшая боль от потери и непонимание, как такое вообще могло случиться.
— Нет! Что ты! — на лбу императора блеснула испарина. — Я не сумел отговорить её, убедить оставить навязчивую идею. Но она была принципиальной. Не хотела леотства. Это казалось ей унизительным. Она была сильной магиссой, но и её сил оказалось недостаточно, чтобы побороть тьму. Она обманула меня на ритуале образования связи и обретения савира. Соединила нашу кровь в тот момент, когда между нами была выстроена крепчайшай связь. Я не смог ничего исправить.
— И после этого ты не остановился. Закрепил её! — у Двэйна резко не осталось сил злиться.
Всё внутри погрузилось в страшную пустоту.
— Нет. Я больше и пальцем Криару не тронул, — тихо проговорил император. — Но тогда она уже была беременна тобой. Отец надавил на меня. Заставил скрыть нашу с ней связь. Заявил перед всеми, что ритуал прошёл неудачно и связь не образовалась. Криару увезли далеко от меня. Я долгое время не знал, где она находится. Только после принятия престола мне удалось её отыскать.
— Её звали не Криара, — неизвестно зачем поправил его Двэйн. Хоть очевидно, что он знает, о чём говорит.
— Нет, её звали именно так. Но подручные отца заставили её изменить имя. Чтобы мне сложнее было отыскать её следы. Когда мы встретились, она уже угасала. Она взяла с меня обещание, что я не открою эту историю никому, если на то не будет крайней необходимости. Это навредило бы нам всем. Но я больше не могу молчать о том, что ты мой сын.
Произнесённые вслух слова о том, что стало
