Не жизнь, а роман! (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

Граф не жаловался, лишь изредка с завистью бросал взгляды на спину осла. Берту тоже приходилось тяжело, но выбор жены, кому уступать своего Морковкина, он понимал и одобрял. Только Клод шёл легко. Он без труда мог бы бежать, если бы в этом была необходимость.

Вторая ночёвка прошла точно так же, как первая: без огня, с дежурством и подъёмом на рассвете. Надо было торопиться. Днём земля совсем не прогревалась, а ночью уже едва ли набиралось десять градусов. Все понимали, что совершают последний рывок протяжённостью в несколько дней, и никто не жаловался, лишь шли вперёд. После полудня встретили группу торговцев, спешащих в Эдессу. Разошлись молча, опасаясь друг друга.

- Эту ночь мы проведём у огня, - довольно бросил Рутгер хрипловатым голосом. Он снял с плеча свой бурдюк, отпил воды и добавил:

- Мадам, помните, там ещё валуны стоят полукругом и рядом есть мелкий лесок? Нам надо поторопиться, тогда до темноты успеем набрать хвороста.

- Да! Я уже начинаю мечтать, что положу на лепёшку ужасно солёный сыр и суну её в огонь, чтобы он расплавился. Иначе есть его невозможно!

Капитан довольно улыбнулся и, игнорируя хмурый взгляд сеньора, увеличил темп ходьбы. Пока мадам Катрин сидит на Морковкине, они все могут немного пробежаться.

Через час Катерина с тревогой поглядывала на мужчин. Они распарились и всё чаще прикладывались к бурдюку с водою. Пожалуй, только Клод имел вид втянувшегося в лёгкий бег спортсмена. Она хотела сказать, что Морковкину нужна передышка, но отвлеклась на дымку вдали. Зрение не позволяло понять, что именно она видит, но тревога захолодила сердце. Костров тут быть не может, тем более днём, с торговцами они разминулись более двух часов тому назад, так что же там?

- Берт, - хотелось обратиться к Рутгеру, так как привыкла, что именно с ним она делила тяготы пути, и он был ответственен за её безопасность, но сейчас для неё старший - муж, и не стоило обижать его недоверием. - Оглянись, у тебя острый глаз.

Бертран перешёл на шаг и, не останавливаясь, развернулся, продолжая идти спиной вперёд. Потом он бросил быстрый взгляд на Катрин и осла, чуть сощурил глаза.

- Рутгер, Клод, сцепите руки и поднимите меня вверх, - велел он.

Мужчины сделали из рук ступеньку, Берт шагнул на неё, и они приподняли его. Чем дольше вглядывался Бланшфор, тем смурнее становилось его лицо.

- Нас догоняют всадники.

- Может, они сами по себе? - приложив ладонь к глазам, защищая их от солнца, Раймунд пытался увидеть что-то более конкретное, но пока дымка становилась всего лишь очевиднее, теряя свою призрачность.

- Всё может быть. Бумаги аги у нас есть, но будем ко всему готовы.

Пытаться убежать, увеличить расстояние было бесполезным.

- Отдыхаем, - скомандовал Бертран и все сошли с дороги, давая себе остыть, проверить оружие.

Всадники приближались. Видя их неторопливый ход, оставалась надежда, что они пройдут мимо, но когда уже можно было разглядеть одежду и лица, то Рутгер резко бросил:

- Разбойники, - обрывая надежду на благополучный исход.

Теперь уже и Катерина видела, что это тот самый сброд, что ограбил их ранее. Судя по тому, что у всех были прикреплены пузатые сумки, то становилось понятным, что ранее встреченным торговцам не повезло и, скорее всего, об идущих своею дорогою воинах они же и сообщили, в надежде выгадать поблажки.

- О, у нас тут знакомый? - весело воскликнул вожак.

- Есть ли у тебя плата, христианин? - крикнул рядом стоящий всадник.

Раймунд, Берт, Рутгер, Клод, молчали, приготовившись к битве, но молодого главаря всё это веселило, и он обратился к Катерине:

- Что скажешь ты, женщина? Готова ли выкупить жизни своих спутников?

Она опустилась на колени, вызвав презрительный взгляд у графа и вырвав рык у мужа, которого сдерживало в этот момент только понимание неравенства сил.

- Господин, в знак мира почтенный ага отпустил из плена троих воинов. Вы же видите, что наша одежда бедна и мы продали второго осла, чтобы купить еды на обратный путь.

- Да, помню, вы оба ехали в прошлый раз, а не шли, - милостиво кивнул вожак и казалось, что всё обойдётся, но он всего лишь забавлялся.

- Христиан убить, женщину возьмём с собою. Она покладистая, будет чесать пятки моему деду!

Он сказал это так ровно и спокойно, что даже его люди не сразу сочли сказанные слова командой к действиям. Катины спутники быстрее отреагировали на угрозу и встали так, чтобы она оказалась позади них, но всадники не собирались вступать в прямой бой.

Они пришпорили животных, уводя их с дороги, и начали кружить вокруг кучки странников, создавая подобие карусели и издавая воинственные кличи. Рыцарям пришлось занять круговую оборону, оставляя Катю в центре.

Морковкин заволновался и ей пришлось вцепиться в него, чтобы он не вырвался и не сбил с ног стоящего чуть впереди Берта. Рядом с ним, насколько это возможно, «плечом к плечу» стоял Раймунд, у хвоста осла занял позицию Клод и далее круг замыкался Рутгером.

У них не было шансов, так как у многих разбойников были луки, а у некоторых короткие копья, и всё же благодаря щитам свои жизни можно было продать подороже. Главное, продержаться, оценить мастерство лучников и воспользоваться удачным моментом для нападения. Он обязательно будет, и плату за отнятые жизни они возьмут.

Первые стрелы создали ощущение смертельных росчерков, от которых нет спасения, но часть их была поймана на щит, а часть, пролетев дальше, уткнулась в каменистую поверхность, едва ли не под ноги лошадей своих товарищей.

Катерина догадалась, что всадники осторожничают, так как созданная ими карусель слишком мала, чтобы сильно натягивать лук. Однако те стрелы, что были пойманы на щиты, крепко вошли в них и не вызывало сомнений, что если стрела попадёт в неё, то ей хватит пары попаданий, чтобы умереть.

Каким образом разбойники собирались оставить её в живых, если она стояла по центру за спинами своих защитников, было непонятно. Следующего залпа из стрел не было, после короткой передышки все стреляли, как получится, а некоторые, боязливо косясь на товарищей, спрятали лук за спину.

Теперь рыцари едва успевали крутиться, выставляя щиты и отбиваясь мечом. Все помнили, что каждая пропущенная ими стрела прилетит к сеньоре. Рутгер уже не один раз подставил своё тело, только бы уберечь её.

Бертран пробовал нападать, но пока только нарушил круг, поймав брошенное в него копьё и отправив его обратно. Катя видела, что уже все ранены, но никто не обращает на это внимание.

Исход был ясен и неизбежен. Она вытащила тяжёлую бутыль с водою и, опустошив её себе под ноги, чем отвлекла внимание на себя, вызывая гневный ропот сброда, кинула её поверх голов своих защитников, как кеглю, внося сумятицу в конную карусель.

Рутгер, Клод, Берт попытались подскочить к зазевавшимся и скинуть с коня какого -нибудь неудачника. Бертран с яростным воплем метнул развалившийся щит в одного из разбойников, сбивая его на землю, а капитан поймал освободившегося от седока коня.

Раздались злые крики главаря, гиканье пытающихся продолжить смертельную карусель недовоинов и вопли тех, до кого дотянулся истыканный стрелами капитан, оказавшись в седле.

В считанные мгновения обстановка менялась - и вот уже Берт тоже сидит на коне. Теперь убийство стало походить на сражение. Кате показалось, что она увидела вдали мчащихся во весь опор всадников и не успела подумать о том, отнимут у них новые действующие лица крохотный шанс на жизнь или помогут спастись, как её пронзило копьё.

Наверное, чуть выше сердца, раз она не умерла мгновенно. И ведь успела увидеть, что это копьё было брошено в Раймунда, но его щит был истыкан стрелами и, наверное, не защитил бы, подставь он его. Умел ли граф ловить копья, как делали это ради её безопасности муж, капитан и Клод? Уже неважно.

Она как раз переводила взгляд от новых действующих лиц на Раймунда, оставшегося возле неё, одновременно изо всех сил схватила вновь дёрнувшегося Морковкина и понимала, что чуть отклонившийся от траектории копья граф подписывает ей смертный приговор. Ей даже показалось, что он бросил на неё взгляд в развороте, будто бы