Дар (СИ) - Анна Григорьевна Владимирова
Белый Хранитель вскинул голову:
— Хаир! Все потоки — на Кросстисса! Убирайте их с Нити!
Хаир и несколько десятков Хранителей покорно обступили нага, лишь на мгновение переглянувшись.
— Держать его всеми силами! — скомандовал дракон и уже было вскинулся бежать, как вдруг наткнулся на несколько десятков взглядов за пределами их с Кросстиссом «круга».
— Нет, Азул, — подал вдруг голос седой Белый Хранитель. Он был невысокого роста, круглолиц, и всем своим видом выражал сожаление по поводу происходящего, но тем не менее решительно выступал вперед. За его спиной тут же обрисовался отколовшийся от основной массы оппозиционный «кусок» из трех десятков Белых. — Лоаденхайт прав. Сейчас у нас уже не осталось надежды, кроме одной… И мы должны помочь ему использовать единственный шанс. Прости, Повелитель.
Пока он говорил, бунтари вытаскивали из-под своих одеяний странного цвета кристаллы, загорающиеся в руках каждого огнем. Оставшаяся часть Хранителей хоть и превосходила численностью, но при виде затейливого оружия попятилась, сжимая кольцо вокруг Кросстисса.
— Повелитель? — неприязненно скривился Азул, выступая вперед. — Ты правда считаешь меня Повелителем? Ты, призывающий в помощь черные камни Пустоши?!! Вы, Белые Хранители, надеетесь победить, призвав силу Черных?!!!
Его голос гремел так, что сотрясающий Храм рокот становился еле слышным шорохом на его фоне.
— Но другой надежды нет, Повелитель, — обреченно выдохнул круглолицый и дал команду.
Черные камни засияли ярче в руках Хранителей и окутали Зал Нити куполом. Азул стиснул зубы. Хаир же отвернулся от происходящего:
— Повелитель дал команду! — напомнил он и направил силу на сжавшегося на полу Кросстисса. Примеру Хаира последовали верные Главному Хранителю Белые.
Красная паутина трещин все ширилась вокруг нага. Он упирался лбом в мраморный пол Зала, тяжело и прерывисто дыша. Нить за его спиной ощутимо подрагивала.
— Если Кросстиссу не помочь, Нить порвется сама! — сделал отчаянную попытку вразумить бунтарей Азул.
— Вы помогайте ему, никто же не против, — спокойно кивнул круглолицый. — А Лоаденхайту мешать не надо…
Азул рванулся к черной сети. Будет больно, конечно, но убить это его не сможет. Подумать о том, сможет ли он после столкновения с сетью искать Лоаденхайта, он не успел.
От входа в Зал неожиданно раздались одиночные апплодисменты. Этот звук был настолько неожиданным и неуместным в Зале, что при других обстоятельствах, Азул бы разорвал на месте наглеца, осмелившегося так фривольно себя вести.
Хранители обернулись. Благо, черная сеть не мешала обзору. А посмотреть было на что.
В дверях стоял незнакомый никому из присутствующих наг. Он апплодировал еще какое-то время, привлекая к себе всеобщее внимание и широко улыбнулся, добившись цели.
— Потрясающе! — воскликнул он и сложил руки на груди, — Кому на Пустоши рассказать, не поверят!
И тут же улыбка выцвела на его лице и он хмуро воззрился на обескураженных Белых черными бездонными глазами.
— Вы что тут, совсем ополоумели, Белые?! — вдруг рявкнул он и одновременно витиевато сцепил пальцы рук. Черная сеть в тот же миг опала пеплом на головы Хранителей. Бунтари удивленно воззрились на почерневшие куски камней в своих руках.
Азул вышел навстречу и застал склонившегося в поклоне пришельца.
— Прошу прощения, Повелитель…
— Очень своевременно, ничего не скажешь, — недоуменно воззрился на него дракон. Совершенно ясным было то, что перед ним стоял Черный Хранитель, не пойми каким образом оказавшийся в Белом Храме. Но удивляться этому было некогда.
— Трисс! — вдруг раздался сдавленный рев Кросстисса из-за спин Хранителей, и те поспешили расступиться, являя пришлому Черному удручающую картину.
Териасстрисс выругался и поспешил к Кросстиссу. Едва приблизившись он начал ругаться громче и забористее.
— Трисс? — требовательно рыкнул Азул.
— Ищите срочно его спутницу, — сдавленно выдохнул наг, нехотя прерывая поток ругательств, — чем быстрее, тем лучше! Потоки верните на Нить, я дальше сам.
Азул более не медлил.
— Делайте! — рявкнул Азул — Гриан! За мной! Хаир — сторонников Лоаденхайта — на колени перед Нитью!
За его спиной раздались вскрики и возмущенное гудение, но дракон не обратил более на это внимания.
12
Ааргард чувствовал, как от холодной ярости у него трещат ребра при каждом вдохе. Он смотрел на лежащую на полу Шессариэль, и его взгляд мутнел от кроваво-красной пелены. Наверное, Белые почувствовали нарастающую угрозу от черного дракона, и Заагир в два шага оказался рядом с братом и придавил Аарагрда к полу с другой стороны.
Лоаденхайт сдернул с Шесс амулет и поднес его к глазам. Ааргард не шевелился. В ушах пульсировала боль и предчувствие, которое было сложно сравнить с чем-либо еще. Даже распятый на стене Черного Храма он не испытывал такого ужаса… Сил на рывок не хватит. На полу под ним противно хлюпало при каждом движении, а перед глазами потихоньку разливалась неприятная муть, мешающая видеть. Приходилось все чаще трясти головой, сбрасывая ее.
Он окинул взглядом комнату и вдруг встретился взглядом с Кираной, сжавшейся в углу у стены. Она тоже смотрела на него большими испуганными глазами. Он вдруг улыбнулся ей… Наверное та еще улыбочка вышла на перекошенном от боли и ярости лице, но хотелось ее как-то подбодрить и хоть на миг убрать из этих глаз весь тот ужас, что застыл в них сейчас. Девушка улыбнуась ему вымученно в ответ, из ее глаз покатились слезы.
— Кирана! — раздался трескучий голос Лоаденхайта, вероятно, заметившего их молчаливое общение. — Посмотри лучше сюда…
Старик подошел к дочери, наматывая черную цепь амулета себе на руку, и, обхватив ее подбородок, настойчиво развернул в свою сторону. Ааргард поставил себе очередную мысленную галочку в графу его личных долгов семейству Лоаденхайта…
— Знаешь что это?!
Кирана с силой мотнула головой, пытаясь сбросить руку отца.
— Это его амулет, — ядовитым голосом вещал Советник, торжественно выделяя каждое слово. — Драконы дают такие амулеты своим избранным раз в жизни!
Ааргард непроизвольно опустил взгляд. Галочка перед внутренним взором перетекла в большой кровавый крестик… Он вздохнул и раскрыл глаза, настойчиво всматриваясь в лицо Кираны. «Ну посмотри же на меня», — упрямо думал он. Хранительница соревновалась с белизной стенки, у которой сидела, ее взгляд словно гипнотизировал черную чешуйку, которой потрясал перед ней старик…
— Он никогда не будет смотреть на тебя так, как на нее… Слышишь?! — зло рявкнул Советник и брезгливо глянул на лежащую на полу Шессариэль.
И вдруг резко обернулся к сыновьям.
— К балкону его!
Кирана
