Пациентка по межзвездной переписке - Мария Павловна Лунёва
— Нум! — возликовала женщина. — Мама, это Нум. А с ним Лиля? Та самая, которая, как и я, на кресле?
— Да, она со мной, но пока без кресла. Ну где ты там, тэу Илиши?
— Здесь! — перед экраном появилась женская рука и забрала планшет у сакали.
Я немного напряглась. Но прошло ещё одно мгновение, и на меня с любопытством смотрели две женщины, явно оршанки — пожилая и та, возраст которой я определить не могла. Детское выражение на лице взрослой женщины.
— Привет, — она радостно помахала мне рукой. — Ты жена Нума?
Кивнув, я подняла руку и показала ей кольцо.
— Ух ты! Мама, у него получилось! Он её добился! А как плакался, что у него нет шансов и что она и не взглянет на него. А я говорила — наш Нум лучше всех! Говорила же!
Приподняв бровь, я вопросительно взглянула на мужа.
— Ну, было дело, — покаялся он. — Испытывал неуверенность в себе.
— Да ты её номер набрать боялся! Мы же вместе темы для разговоров придумывали, скажи же, мама!
Она надула губы и уставилась на пожилую женщину, ожидая её поддержки.
— Ну, не оставлять же нам нашего мальчика без помощи, но лучше, Илиши, мы Лиле пока совсем всё рассказывать не будем.
— У-у-у, — эта милая женщина-ребёнок сникла, опустила взгляд и вдруг оживилась. Взяла свой рисунок и показала его нам. — Тэу Лиля, а ты правда умеешь шить? Мне Кирроси рассказал. А моим куколкам можешь наряд сделать? Ну, хотя бы один!
Она придвинула ближе лист, на котором красовалась куколка в странном синем балахоне, который, скорее всего, являлся платьем.
— Могу, — я утвердительно кивнула. — А вы... ты сама не пробовала?
Я испытывала трудности в общении, до конца не понимая, кто сидит передо мной. Женщина или девочка? Как к ней обращаться? Что можно ей говорить, а что нет?
— Шить? — она просияла. — Да мы с мамой пытались сегодня. Вот!
Она нагнулась и пошатнулась. Её отец быстро схватил дочь за плечи и выровнял.
— Мышечная атрофия нижних конечностей, — тихо шепнул мне на ухо Нум. — Процесс необратим, но, к счастью, его удалось остановить. Сейчас она практически не ходит. Экзоскелеты и имплантаты в её состоянии противопоказаны. Они лишь навредят. Вот ей уже никакая ампутация жизнь не улучшит. Она знает об этом, но продолжает улыбаться.
— Мама, ну где оно? — на экране монитора маленькая женщина продолжала что-то увлечённо искать.
Наконец, возликовав, она показала мне кусочек ткани, в котором были вырезаны два отверстия. Видимо, их амаши особыми талантами в шитье не обладала. Как говорится — что смогла, то смогла.
— Это рубашка! — Илиши принялась нам демонстрировать собственноручно сделанный наряд. — Как думаешь, Лиля, я смогу научиться, как ты? Пальцы на руках у меня, смотри, как хорошо работают.
Она несколько раз сжала и разжала ладонь в кулак.
— Первая моя одежка выглядела примерно так же, — я важно закивала, не смея расстраивать эту светлую девочку в теле взрослой женщины. — Думаю, совсем скоро твои куклы станут настоящими модницами. Познакомишь меня с ними?
Илиши расцвела и захлопала от радости в ладоши. Я же, смотря на неё, испытывала такую боль, что слёзы наворачивались на глаза. И вдруг свои проблемы показались уже и не такими значительными. Мне стало стыдно за собственную слабость.
Глава 25
Попрощавшись с амашей и Илиши и клятвенно пообещав, что все ее куклы скоро обзаведутся шикарным гардеробом, мы отключились. В каюте повисла тяжелая тишина. Обняв меня, Нум прижал к себе и поцеловал, едва коснувшись губами виска.
— Она такой и останется? — шепнула я.
— Да, Лиля. Всё, что могли — мы сделали. Но в планах построить дом, чтобы она всегда была рядом с нами.
— С качелями? — Я улыбалась, хотя мне хотелось плакать. Глаза застилало от слез. — Можно целую площадку для нее сделать, чтобы на кресле там было удобно передвигаться. И беседка нужна! Она могла бы в ней рисовать, дышать свежим воздухом. Он выдохнул с некоторым облегчением.
— Я знал, что ты не останешься равнодушной. У тебя большое и теплое сердце, Лиля. — Он прижал меня к себе крепче, уткнувшись носом в волосы. — Когда ее похитили, деду сказали, что вернуть его дочь невозможно. Что она в логове пиратов, во главе которого свихнувшийся хрон. Он не отдаст свою новую игрушку, а бросить ему вызов никто не решится. Но разве любящего отца что-то остановит? Он искал способы, не отступал. И через два года Илиши вернулась домой. Это оставило нашу семью в нищете, но не сломило. Ради нее мы стали сильнее. Я просто хочу, чтобы ты понимала — этот добрейший шутник сакали меня воспитывал, и я всегда равнялся на него. Поверь, я буду бороться за твое здоровье до последнего. Я использую все шансы — легальные и нет. Но даже в самом плохом варианте развития твоей болезни — ты будешь ценна и любима, Лиля.
Шмыгнув носом, я прижалась щекой к его плечу. Стало вдруг так спокойно. Нет, я знала, что страх и переживания все равно никуда не исчезнут, но все теперь воспринималось несколько по-иному. Чувство безнадежности развеялось без следа.
— Как он ее вернул? Я про Илиши, — выдохнула, приобняв Нума за торс.
Мне так нравилось быть рядом с ним. Чувствовать тепло большого и сильного мужчины. Я себя женщиной в этот момент ощущала. Красивой, любимой, ценной. И это мне приходилось по сердцу, успокаивало и действовало лучше любого лекарства.
— В семье об этом молчат. Грязная история, Лиля. В общем, дед продал всё, что мог, и сунулся в очень нехорошее место. Узнал об еще одном логове... Связался с их главой. Там хрон был хоть и чистокровный, но с головой дружил. Ментальная сила мозги ему не разжижала. Знаешь, Лиля, не бывает абсолютного зла или добра. Вроде и подонки, и представители самой преследуемой расы в нашей вселенной, но деда выслушали. Деньги взяли и обещали разобраться.
— И не обманули? — Я почему-то вспомнила тех молодых мужчин, что летели с нами сюда.
Хроны, полукровки, и мне никто, но ведь помогли и не раз.
— Шансы были мизерны, Лиля, многие его
