Вивьен, сплошное недоразумение - Светлана Дениз
Чисто по-человечески мне было жаль Андромеду. Наказание было суровым. Тем более, рассказы про исправительные дома были разношёрстные. Кто-то говорил, что там условия очень комфортные, а другие вещали об ужасах нахождения и комнатах наказания. Ну и надзиратели там были те еще инквизиторы!
Мы обещались навещать тетушку как можно чаще и надеялись, что шумиха стихнет.
Надеялись, но в скорость что это произойдет быстро никто не верил.
Аквалон наполнился слухами, буквально за день. И каких их только не было.
В этих сплетнях, Андромеда совращала каждого, вела по проторенной дорожке своих детей, а Гордон прикрывал действа дочери, потому что и сам был развратен и не блистал хорошей наследственностью в этом вопросе, так как у всех Стейдж были грязные помыслы.
Эти разговоры были столь отвратительны, что хотелось спрятаться дома в темном чулане и не высовываться, пока все не утихнет.
Мой дед попытался приструнить сплетников жалобами, но мне думалось, что это было временным действом, посему, надо было обязательно ехать на бал и дать понять, что род Стейдж не сломлен и Андромеда лишь спутала дороги раз, по причине легкого помутнения рассудка.
Только бы идиот в это поверил, но дед стоял на своем!
– Ты пойдешь, – процедил Гордон сквозь зубы, – к нам едет господин Аврелий, чтобы подготовить тебя. Не зря же ты две седмицы занималась собой с преподавательницами, вот и покажешь свои старания.
– На меня будут смотреть как на наследницу распутств. О, ужас! Моя жизнь сломана!
– Перестань Вивьен! Мне еще этих драматичных сцен не хватало, – выдавил из себя дед, – я оповещу общество некой новостью на балу и все уляжется. Со временем.
– Что еще вы выдумали? Неужто, нашли мне кого-нибудь для брачной церемонии и при всех объявите?
– Не неси чушь! Я все сказал и тоже пойду собираться. С нами поедет твой отец и Адам Редвил оповестил, что тоже будет.
От произнесенного имени, я тут же вспыхнула.
– Только его не хватало. Он-то там зачем?
Дед вышел из своего кабинета, громко хлопнув дверью, показав, что разговор окончен.
Этот Адам нагулялся в столице, как и его ненормальный дружок и решил в провинцию вернуться, сделав вид, что порядочный!
Не хватало еще отцу накуриться смесей и что-нибудь устроить, чтобы мы навсегда опозорились!
Я с ужасом вошла в свои покои и подойдя к окну, увидела, как белые тучи, словно густая каша закрыли небо. Намечался снегопад. Хотелось снова понадеется на богов в вопросе неожиданного снежного бурана, который заметет дороги и экипажи не смогут проехать, что спасет меня от нервного вечера и страстных сплетен вокруг моей семьи и меня.
Гордон Стейдж надеялся, что все скоро утихнет! Наивный!
Пока я нервно кусала губу, вошла Бенедикта, приглашая в мою комнату господина Аврелия Августа.
Мастер по стилю внес в голубые тона комнаты, живительные оттенки зеленых лугов. Его костюм из парчи с рисунком из листьев клена, оказался самым ярким пятном на все покои.
– О, дорогая, как ты Вивьен? – панибратски обратился он в мою сторону, будто мы были давними знакомыми и госпожой я была лишь формально. – Слышал про Андромеду. Хотя, про нее не слышал только глухой или проживающий за океаном.
Аврелий рассмеялся, посчитав что его слова должны вызвать во мне бурю радости, но я лишь хлопнула ресницами и посмотрела на него как на человека, который проник в мое пространство без приглашения.
– Мне хочется надеется, что твоя репутация не пострадает, как и моя, – подмигнул он мне и очень пристально всмотрелся в мои глаза, – не распространяйтесь что я собирал тебя на бал. Господин Стейдж уже предупрежден о моей маленькой просьбе. Сама понимаешь, общество хуже своры, порой и закусают до смерти.
Мужчина снова рассмеялся и ловко расстегнув пиджак, осторожно повесил его на спинку стула, разгладив складки по бокам, чтобы не помялся.
– Ты что-то молчалива.
– Внимаю ваши речи, господин Аврелий. Можно сделать так, чтобы я не была на себя похожа на балу?
– Какая остроумная мысль, – хмыкнул он, делая шаг назад и очень проницательно меня осматривая, – покрасить волосы в черный цвет? Сделать завивку или натереть лицу темной пудрой?
– Думаю, это будет лишним, хотя столь кардинальные меры мне бы точно пригодились в данной ситуации.
– Не будем тратить время на разговоры. Придется повозиться.
Через долю секунды, в покои снова вошла убежавшая Бенедикта. Девушка втащила внутрь здоровый ридикюль яркого синего цвета.
Аврелий Август потер руки, открывая его и раскладывая в разные стороны.
Внутри оказалась уйма вещей, разложенных по отделениям, начиная с приспособлений для волос, заканчивая всевозможной косметикой.
Такого количества я ранее никогда не видела.
Иногда я пользовалась тушью плевалкой и наполовину засохшей перламутровой мазилкой для губ.
– Срочно мыть голову, – приказал мужчина мне с Бенедиктой, – нужно что-то делать с этим безобразием, – добавил мужчина, щелкнув щипцами.
Несколько часов, Аврелий Август, мастер по стилю и по самым страшным мукам, измывался надо мной.
Никогда бы в жизни не подумала, что чтобы подготовиться к балу, нужно было пройти огонь, воду, медные трубы и выпрямляющие щипцы для волос.
Внешне спокойный, мужчина до страшного бесился и чертыхался через слово, работая с моими волосами. В итоге, местами, на голове нашлись колтуны как у старой нечесаной кеди, которые мастерски обстригли. После чего, мастер красоты добавил серебра в мою копну, убрав серые пряди. Получился светлый тон, отливающий еле заметным цветом голубого.
– Остальное, увидишь потом, – подмигнул мне мужчина и отвернул меня от трюмо, – доверься мне.
– Это сложно, – выдавила я из себя, – главное не сделайте из меня каюна или какую-нибудь рогатую деру и я буду благодарна вам до конца жизни.
Аврелий расхохотался и засучив рукава, вошел в раж, колдуя надо мной.
После того, как с прической и лицом было закончено, на Аквалон навалились сумерки, внезапно навивая еще большую панику.
Достав из своего ридикюля баночку со сверкающей субстанцией, мастер красоты нанес мне это средство на все тело. В этом ему помогала Бенедикта.
Моя кожа засияла бледным свечением.
После чего, я облачилась в платье и туфли, слегка покачнувшись на высоких тонких каблуках.
Аврелий Август молча осматривал меня, пока рядом бледная как полотно, стояла Бенедикта. В ее глазах застыли слезы.
Я напряглась, с мыслями, что меня полностью изуродовали и можно просто выйти в окно, трагично завершив жизнь.
– Вы такая…невероятная, – выдохнула Бенедикта, – я научусь делать все необходимое, чтобы вы всегда были такой, госпожа.
Подумав, что
