Практика и теория жертвоприношений - Галина Львовна Романова
- Οх! – Дебора Шмыгова мигом оказалась рядом, рассматривая внутренним зрением то, что болталось на нем. – Это… что это такое?
- Понятия не имею! – честно призналась Мирабелла. Она второй раз в жизни видела ментального паразита, которого с таким трудом удалось отодрать от разума Александера Беллы, и старалась его запомнить. Тварь – если это можно так назвать – сильно изменилась. Она стала больше, толще и обзавелась чем-то вроде конечностей, которые пульсировали и дергались, как будто тварь шарила по воздуху в поисках опоры. Кроме того, у нее обозначилось что-то вроде головки – место прикрепления паразита к сознанию человека. Только вот выглядела эта голова… м-м… странно. Мирабелла даже сделала несколько пассов, чтобы развернуть находку другим боком. Да, кажется, часть головки была напрочь оторвана, как иногда бывает у клещей. И, как у клещей, оторванная часть способна представлять опасность. Вдруг новый паразит способен вылупиться из этого крошечного обрывка?
- Ой, - возглас Йоганна заставил всех насторожиться, - это же… пиявка!
- Пиявка? – мэтресса Шмыгова цапнула юношу за локоть, подтаскивая поближе. - Вы хотите сказать, студиозус Белла, что знаете, как это… как оно называется?
- Ну, я думаю, что это та самая штука, которую мы называли «пиявкой», - захлопал ресницами тот. - Бабушка даже учила нас, как ее ставить и снимать.
- Вас учили ставить ментальную «пиявку»? - преподавательница телепатии уже шипела, как рассерженная змея.
- Ну, не ставить, а диагностировать. И, если что, снимать… - Йоганн покраснел, как ребенок. - Я ведь хотел… я ведь не хотел на ветеринара. Я думал… а оно вон оно как…
- Что нам делать? - вмешалась Мирабелла.
- Не знаю.
- Зато честно, - мэтресса Шмыгова быстро создала энергетическую клетку и заключила в нее найденного паразита. – Что ж, все свободны. Студиозус Флик, вы сможете разомкнуть цепочку и помочь остальным?
- Я! Я смогу! – едва не запрыгал на одной ножке Йоганн. - Когда мы дома играли в «якорь», я часто выступал размыкающим. Позвольте, а?
- Хорошо. Действуйте в паре, - кивнула преподавательница.
В четыре руки и два разума работа действительно была закончена быстро. Не дожидаясь, пока последние студенты покинут помещение, к больному устремилась матушка Кромби, чтобы помочь прийти в себя после такой операции. Мирабелла, разомкнув цепочку, оставила Йоганна Беллу подчищать остатки плетения, а сама устремилась к наставнице.
- С ним все будет в порядке?
- Трудно сказать, – тихо подошла мэтресса «Мозгошмыг». – Там могла остаться часть паразита. В этом случае возможен рецидив. Вам стоит понаблюдать за ним… И за его кузиной.
- А что с нею? - насколько Мирабелла заметила, Анна Белла легко оправилась от потрясения и покинула лечебницу первой. – Вроде, она не больна…
- Нет, но то, как она бросала «якорь»…либо она никогда прежде не имела дела с «якорями», то есть, никогда не играла с братьями в эту игру, либо…
- Либо она так себя вела нарочно? – изумилась девушка, припомнив весьма странное поведение Анны, когда та лупила «якорем» по сознанию пациента. - Но, мэтресса, неужели она могла хотеть смерти своего кузена? Они же…
Слово «помолвлены» так и не слетело с ее губ.
- Я пока ничего не знаю. Но хотела бы знать, – изрекла преподавательница и направилась к выходу. - Матушка Кромби, я могу на вас положиться? Этот юноша – молодое дарование. Отечественная алхимия не простит нам такой утраты. Тем более за седмицу до выпускных экзаменов.
- Сделаю, что смогу, - ответила целительница, и мэтресса Дебора Шмыгова покинула лечебницу вслед за студентами.
- Что стоишь? - поинтересовалась матушка Кромби. - Прибери тут все, подчисть… А я пока сготовлю укрепляющий отвар. Ему – с одолень-травой, а тебе с мятой и кипреем.
Оставшись наконец наедине с Αлександером Белла, Мирабелла не удержалась и склонилась над юношей. Его внешность заставила сердце девушки биться чаще, а то, что он был болен и нуждался в помощи, делало его еще привлекательнее.
- Держись! – прошептала Мирабелла и, не удержавшись, погладила его по голове. - Мой хороший…
Александер лежал на кровати бледный, бескровный. Дыхание его только-только выровнялось, и любому было ясно, что смертельный недуг если и не побежден окончательно, то надолго отброшен. У парня появился шанс прожить долгую счастливую жизнь.
Не удержавшись, Мирабелла наклонилась и коснулась губами его щеки. Потом помедлила – и повторила, теперь уже прижавшись губами к его рту.
Шорох за спиной заставил ее отпрянуть. Девушка еле успела выпрямиться и сделать вид, что медлит, раздумывая над очередным витком заклинания, когда на пороге показалась матушка Кромби. Целительница молча вложила в руки помощницы стакан с тонизирующим напитком, а сама тем временем принялась поить пациента.
- Можешь идти, – не прерывая своего занятия, сказала целительница. - Я сама тут все приберу и до прихода сиделки побуду с молодым человеком.
Мирабелла прикусила губу. Ее редко выставляли вон, но чтобы так…
- А обеззаразить? – промолвила она. – Надо же обеззаразить его сознание после удаления паразита. Там могли остаться его… части…
Не просто «могли», а на самом деле остались, поскольку паразита выдернули «якорем» как-то слишком уж резко, даже нарочито резко, как будто хотели навредить. Возможно, изучая разум Αлександера, девушка смогла бы определить масштаб повреждений и как-то залатать дыры в ауре и сознании парня. Но…
- Я сказала – иди, отдыхай! – повысила голос матушка Кромби. – У тебя сегодня выходной, а потом начнутся экзамены. Я в жизни себе не прощу, если ты, переутомившись, не сдашь сессию! Да ступай уже! Ничего с твоим Александером не случится!
Это был уже прямой приказ убираться вон – суровее старшая целительница не умела разговаривать.
- Но вы меня позовете? – пролепетала Мирабелла, отступая к порогу. - Вдруг что-нибудь…
- Непременно!
Дверь захлопнулась.
Секунду-другую девушка стояла на месте, потом ее осенило. Она пошуршала халатом, будто скидывая его с плеч, немного потопала ногами, изображая свой уход и,
