Последняя из рода Гонт (СИ) - Ласточкин
— Десять баллов Гриффиндору, мистер Долгопупс, за умение преодолевать себя.
Плечи гриффиндорца поникли, и он тихо заплакал.
В конце урока я вылетела из кабинета. Мне не хватало воздуха.
— Аннабель, постой! — окликнула меня Грейнджер. — Нужно пойти к директору и всё рассказать.
— Согласна, — кивнула я.
Но когда мы подошли к статуям горгулий, то поняли, что не знаем пароль.
— Лимонные дольки, — вырвалось у меня привычное. Но это не сработало.
— Нужно что-то другое, — задумалась Гермиона. — Что-нибудь связанное с зельями.
— Амортенция.
— Феликс Фелициус.
— Аконит, — бросила я наугад… и статуи задвигались, открывая проход к лестнице.
Северус Снейп сидел за директорским столом. Портреты на стенах кабинета были спрятаны за чёрными шторами.
— Мисс Гонт, мисс Грейнджер… почему вы вломились в мой кабинет?!
— Сэр, профессор Лестрейндж на занятии заставлял нас убивать мышей непростительным проклятием! Это же запрещено законом! — Гермиона раскраснелась от возмущения.
— Против другого волшебника, мисс Грейнджер, но не против подопытного животного. К тому же обучение студентов этому проклятию было одобрено Министерством. Можете написать туда жалобу, — прозвучал ехидный голос Снейпа.
— Ну как же так?! — растерялась Гермиона.
— Если у вас больше нет вопросов, выметайтесь из моего кабинета.
Этого следовало ожидать…
Мы покинули кабинет директора ни с чем.
— Может, Макгонагалл нам поможет? — задумчиво спросила Грейнджер.
— Не думаю. Выступать в открытую против Министерства — это верный способ остаться без работы.
— Ты права, Аннабель, — Гермиона, хмурясь, прикусила губу. И бросила взгляд на наручные часы: — Бежим скорее, зельеварение начнётся через минуту!
Наш новый декан Гораций Слизнорт был ярым поборником дисциплины. Влетев в его кабинет, я первым делом взглянула на часы. Мы опоздали.
— Почему вы пришли не вовремя на мой предмет? — рассердился профессор.
— Простите, сэр, мы были у директора, — опустила глаза Гермиона.
— Что-то случилось? — обеспокоенно уточнил Слизнорт.
— Нет. Просто… я хотела сообщить директору кое-что важное, — пояснила Грейнджер.
— Ах вот как?! Да как вы смеете во время моего предмета куда-либо отлучаться?! Минус пять баллов с Гриффиндора, мисс Грейнджер. Можете садиться. А вы, мисс Гонт, как староста школы, должны показывать пример, а не нарушать дисциплину!
— Да, сэр.
Изобразив виноватый вид, я прошла на своё место и села рядом с Ноттом. Гораций Слизнорт, как и Северус Снейп, не любил снимать баллы с собственного факультета. Мой проступок остался безнаказанным, и мне было жаль Гермиону. Ей сегодня сильно досталось.
Профессор взмахнул палочкой, и на доске появился рецепт Потернуса. Взяв ингредиенты, я попыталась сварить идеальное зелье, но в этот раз не удостоилась от Слизнорта даже скупой похвалы.
****
Жизнь в Хогвартсе шла своим чередом.
После защиты дипломной работы по Астрономии я получила медаль за заслуги перед школой, и теперь моя награда была увековечена в Зале Славы. Занятия по защите от тёмных искусств перестали походить на безобидные детские дуэли, и я пришла к выводу, что нас готовят как боевых магов. Рабастан всё время ставил меня в пару со слабым противником, но это было продиктовано не заботой и желанием защитить, а, скорее, опасением, что потом придется отчитываться перед Волан-де-Мортом, если я пострадаю. К началу ноября по школе поползли слухи, что профессор Лестрейндж кошмарит Полумну Лавгуд, назначая ей постоянные отработки и лишая баллов по надуманным причинам. Поговорить с девушкой и выяснить, насколько всё плохо, мне так не удалось. На выходных она будто испарялась, по будням у нас не совпадали пары, а по вечерам в библиотеке я с ней не сталкивалась.
Хогвартс, 16 ноября 1997 года
Я не видела Волан-де-Морта уже два с половиной месяца и ужасно скучала. И не раз пожалела о том, что не взяла с собой парный блокнот. С другой стороны, я понимала, что романтического общения на расстоянии не получится: он там решает важные вопросы по спасению мира, а тут я со своей писаниной…
На последнем курсе факультетов царила атмосфера не только напряженной учебы, но еще и романтики. Тут и там семикурсницы шептались о любви. Я же в смущении отворачивалась. Или у меня просто разыгралась паранойя? Но, услышав слово «любовь», мне каждый раз хотелось убежать. Меня то и дело тревожили те самые сны, и я все время думала о прикосновениях Волан-де-Морта, о его голосе, так порочно произносящем моё имя: «Ан-на-бель…» Это была не просто влюбленность, я была на нём помешана. Случай явно клинический: я думала о своём женихе, даже читая учебник по трансфигурации.
Рука, легко сжавшая плечо, заставила меня убрать книгу и посмотреть на Теодора.
— Пойдешь с нами в Хогсмид? — спросил Нотт, оглядывая моё сосредоточенное лицо.
— Не сегодня. Идите без меня, — ответила я. Признаться, что мне запрещено его посещать, мне не позволила гордость.
— У тебя всё в порядке? — с сомнением спросил Тео.
Ну, если не считать то, что я сошла с ума…
— Это слишком личное, — вздохнула я.
Теодор понимающе улыбнулся и в компании Драко и Забини покинул гостиную факультета. Осознав, что в это воскресное утро у меня так и не получится дочитать книгу, я отложила её и решила навестить василиска. Но, поднявшись в туалет Плаксы Миртл, я застала там Полумну Лавгуд. Она сидела на низком подоконнике, поджав колени, и смотрела в окно.
— Тоже решила спрятаться, Аннабель? — приветливо улыбнулась мне девушка.
— Так слухи правдивы? Ты прячешься от Рабастана? — я приблизилась к ней и села рядом.
— Стараюсь не попадаться ему на глаза. Уверена, скоро профессор потеряет ко мне интерес. У меня вечером последняя отработка, а новых он не назначал.
— Полумна, он так просто не отстанет. Тебе лучше рассказать об этом директору.
— Всё не так страшно, Аннабель, не переживай. Меня больше беспокоят нарглы.
— Нар… кто? — опешила я.
— Эти существа прячут мои вещи. Кеды опять спрятали.
Покосившись на её ноги, я заметила, что обувь Полумны разного цвета.
— Сегодня утром я не смогла отыскать пару, — пожаловалась она. — И конспекты тоже пропали. Я стараюсь всегда спать в обуви, но вчера так устала, что забыла надеть её после душа.
Я понимала, что причина пропажи кроется вовсе не в нарглах, а в когтевранках, которые постоянно досаждали сокурснице, которую считали полоумной и странной.
Поздним вечером, уже после отбоя, я стояла с Драко Малфоем посреди вестибюля, решая, откуда начать патрулирования школы.
— Будет быстрее, если мы разделимся, Аннабель.
— Хорошо.
— Я начну с верхних этажей. Встретимся с тобой на четвёртом.
Драко пошёл к лестнице, а я обошла весь первый этаж и, убедившись, что всё тихо, поднялась на второй. Заслышав голоса, я погасила люмос и спряталась за
