Ошибка архитектора - Эйлин Торен
И Иан нахмурился, вздохнул и Шэйли увидела боль, с которой он говорил.
— Война сломала его, точнее нет. Он сломался до неё. Ты сломала его. Твой отказ, — и он посмотрел ей в глаза. И она сжалась от этого взгляда, полного колючей пустоты. Ничего от того Иана, которого она знала не было. — Эта его вера в то, что он придет и спасёт тебя. Что ты, увидев его, сразу же бросишь свой проклятый храм, и один его вид перечеркнет столько лет проведенных там, ведь такая привязанность, как была у тебя к нему — она не может просто так пройти. Но она прошла. Ты даже не вспомнила его. И он сломался.
— Иан…
— И он остался там, попросился, решил защищать этот храм, где была ты. Защищать тебя. А я, я просто был с ним.
Он помолчал, будто вспоминая.
— И он ведь всё равно, всё равно о тебе помнил. Его привязанность больше, чем твоя? И ты вспомнила о ней? Или что?
— Всё не так, Иан.
— Это не важно, — снова не дал он ей ничего сказать. — Он попросил и я пошёл тебя спасать, хотя может тебе было и не надо?
И Шэйли видела, что он готов заплакать.
— И ты не помнила всего этого полтора года, ты боялась его, заикалась, когда видела. И я так старался ради тебя… Но вот… Знаешь, сделав это, он не просто уничтожил меня, Шэй… Только ты ошибаешься, думая, что всё это правда. Он не такой, каким ты его помнишь. Он давно закостенел, стал каменным, жестоким. Внутри он такой же как снаружи. Потерпи и ты увидишь. Думаешь, что Ланира не подходит ему? Подходит.
— Как и тебе? — прошептала она, перестав сдерживаться.
— Что? — он вздрогнул, словно очнулся.
— Ты не озвучил причины моих слёз, Иан, — ответила Шэйли. — Она беременна от тебя, а не от Верона. Ты не убивал меня, каждый раз… когда был с ней? Нет? Я сделала тебе больно?
Шэйли показалось, что слова разрывают ей горло.
— Я измучила себя, изгрызла, ходила в сторону реки и хотелось утопиться, думала, что хочу вернуться в храм, и умереть там в молитвах, спасая свою душу… а ты? Ты что-то такое чувствовал?
И это всё было так ужасно. Иан побледнел, взгляд его теперь словно смотрел сквозь неё и Шэйли разрыдалась. Она уткнулась, подтянула к себе колени и уткнулась в них. Слышала, как Иан встал, потом прохромал в сторону дверей.
— Ваша милость? — это была Эйва.
Шэйли вскинулась и увидела, как женщина пропустила младшего Шелрана на выход.
— Эйва… Эйва… — ничего больше девушка сказать не смогла, но горничная, нахмурившись, встретилась с ней взглядом и кивнула.
— Сейчас вернусь, — сказала она и ушла следом за Ианом.
Мгновения в пустоте комнаты были бесконечным кошмаром.
— А теперь расскажите мне, моя хорошая, что случилось, — Эйва вернулась с чайником, заваренного чая. Потом накинула на плечи Шэйли плед.
— Иан, Иан… он… — замотала головой девушка, пытаясь сквозь так и не отпустившие слёзы объяснить свой страх за супруга.
— Я попросила, Рэндан присмотрит за ним, — и от этого стало так легко. — Что? Что такое?
— Я… и… и Верон… я… — и она понятия не имела, как об этом сказать.
— Иан узнал о вас и герцоге? — и Шэйли захлебнулась, было страшно даже вздохнуть. Она смотрела на Эйву и хватала воздух, как рыба на берегу. — Я видела вас в грозу.
— Я… мне так стыдно, — прошептала Шэйли. — Я люблю Верона… и я Иана тоже люблю. И я знаю, что ребёнок Ланы от него…
И осознание скрутило отчаянным страхом и вывернуло наизнанку.
— Ох, милая моя, Шэйли! Как?
— Я видела их два дня назад. И на празднике они были вместе. И ведь всё время уходили… — и девушка разрыдалась, уткнувшись в объятия горничной.
— Девочка моя, не плачьте, — гладила её по спине Эйва.
— Я такая плохая, такая плохая, мне не место здесь, я опорочила себя, опорочила богиню, веру, благодать. Это так ужасно, всё это, — прочитала Шэйли и остановиться не получалось. — Мне нет здесь места, им было так хорошо без меня. Надо дать возможность им меня вернуть, надо самой вернуться. Пусть я умру в храме, в холоде, среди камней, стоя на коленях, моля о прощении, но там моё место, так было, и не надо было надеяться на что-то лучшее, ведь так?
— Не говорите так, хорошая, милая, детка не надо, не надо так говорить, — Эйва погладила её голову и сжала руку. — Порой мы не хозяева своим чувствам, обязанности, да вся жизнь бьют нас нещадно, и казалось бы, избавиться от чувств было бы так замечательно, правильно. Так было бы легче. Но не выходит. Они всё равно руководят нами. Вы не плохая, нет. Вы просто любите. Любовь она порой намного беспощаднее даже ненависти.
И Шэйли чувствовала, что горничная говорит это, пропуская через себя. Она не была сторонним наблюдателем. Женщине тоже было больно.
— Вы говорили с герцогом?
— Нет, я не смогла сказать про Иана и Лану, но он ведь знает? А вчера… и… сегодня… я не могу… и у него же будет ребёнок. А я… ведь он может быть и от него. Ланира же его супруга. И… и… — и она снова расплакалась.
— Так, — Эйва встала и потянула Шэйли за собой. — Пойдёмте.
— Но…
— Пойдёмте.
Они вышли в коридор и прошли в другую сторону от жилых комнат, в пустующую часто дома, в комнаты, что были гостевыми.
— Сюда, — и Эйва оставила Шэйли.
Время тянулось медленно, но когда пришёл Верон и она смогла обнять его, уткнуться в него, схватиться, переставая тонуть в своём отчаянном горе, всё стало не важно.
— Не смей даже думать о храме, Шэлл, ты не можешь оставить меня, я не справлюсь со всем этим без тебя, — прошептал он сходу. Значит Эйва ему рассказала. — Даже, если это последний раз, когда я могу обнять тебя… твоего взгляда будет достаточно, того, что ты впорядке будет довольно, чтобы я мог справиться и не утонуть в этом. Обещай мне Шэлл, что не бросишь меня, скворушка, прошу тебя.
— Вер…
— Всё
