Спасительница волшебных книг - Варвара Корсарова
– Нет! Мне нужен… адвокат. Стряпчий!
– Да тут я, тут, – успокоил меня Малалио, поправил очки на носу и с любопытством поинтересовался: – Так за что ты Дува-то грохнула? Он, конечно, человечишка мерзкий был, но все же.
– Я не убивала его!
– Я не утверждаю, что убивали, – развел руками старший полицейский даже как будто виновато. – Но вы, госпожа Бармалан, на особом положении. Вам уже вынесен один приговор, но отсрочен. Вы должны доказать свою законопослушность. А теперь вот как вышло! Придется вернуть вас в тюрьму на время разбирательства. Таков закон. Пока, уж простите, все подозрения на вас падают. С Дувом вы разговаривали? Разговаривали. Ссорились? Ссорились. Свидетели есть. После вашего ухода его живым не видели.
– Зоя, ты подвела меня и госпожу Ирму, – влез стряпчий. – Мы же твои поручители! Теперь нам придется раскошелиться за твой проступок.
Не хватало воздуха. Голова кружилась, от страха внутренности скручивались в клубок.
Я крепко зажмурилась, но вздрогнула и открыла глаза, когда в лавке прозвучал громкий, сердитый голос:
– Что тут происходит?
Матеус! Он все же явился! Пришел мне на помощь!
Но разве он спасет меня? Как?! Он ничего не сможет сделать. Да и захочет ли?
Матеус стоял на пороге – непривычно растрепанный, в расстегнутом сюртуке, без шейного платка, волосы взлохмачены. И он так и не побрился. Но надменный и властный вид заставлял забыть о его неряшливости.
Широко шагая, он зашел в лавку, встал рядом со мной и бросил на меня острый, испытывающий взгляд. А затем обратил взор на полицейского.
– Я услышал об убийстве могильщика. Почему вы явились к госпоже Бармалан? Почему допрашиваете ее?
– Мы забираем ее в тюрьму, чтобы получить ответы на вопросы. Госпожа Бармалан – главная подозреваемая.
– Чушь! – резко произнес Матеус.
– Чушь! – повторил от порога женский голос.
Госпожа Ирма! И эта явилась. Она ворвалась в лавку зонтиком наперевес, как будто собиралась отколошматить им полицейского.
– Почему чушь? – изумился тот.
– Полтора часа назад я ходила в чайную лавку на этой же улице. Дорога идет мимо кладбищенских ворот. За ними мелькнула горбатая спина Дува. Из чайной лавки видны двери книжного магазина. На дверях не было вывески «Закрыто». Значит, Зоя вернулась домой, когда Дув был еще жив. Ну? Что ты на это скажешь, офицер Шпехт?
– Дува вы видели издалека, а отсутствие вывески вообще ни о чем не говорит, – пробормотал Шпехт.
– Ты идиот, офицер Шпехт. Я это всегда говорила твоей матушке, и тебе теперь говорю. Эта особа, – Ирма презрительно кивнула в мою сторону, – способна на воровство, на плутовство. Но на убийство? Нет, нет, и нет. У нее для этого кишка тонка. Такие действуют другими методами. И зачем ей убивать могильщика? Она с ним едва была знакома.
Заступничество Ирмы так меня поразило, что я остолбенела.
– Да кто их знает, какие причины могут быть у иноземки, – упрямо возразил полицейский. – Госпожа Ирма, я понимаю, вам неприятно, что ваша подопечная вляпалась, но покрывать возможную преступницу все же не стоит. Если госпожа Бармалан предъявит нам доказательство своего пребывания в другом месте во время совершения преступления, мы не будем ее забирать.
– У нее есть это доказательство, – сказал Матеус и посмотрел на меня многозначительно. А я только и могла, что бессмысленно таращиться в ответ. – Последние пару часов госпожа Зоя провела со мной. В этой лавке. Я был с ней на кладбище, только не подходил к могильщику. Я осматривал памятники. Она поговорила с Дувом, мы с Зоей вместе ушли. Могильщик был жив и здоров. Мы вернулись сюда, в лавку. Я отлучился ненадолго. Забрать кое-какие вещи в моей квартире. Отсутствовал не более десяти минут. Достаточно вам такого подтверждения?
У меня по телу прокатилась жаркая волна: испуг, стыд, смущение, надежда.
Матеус врал. Чтобы спасти меня, он пошел против своих принципов. Сказал явную ложь, и кому – представителю закона! Его объяснения были неуклюжие и шиты белыми нитками. Кто в них поверит!
Полицейский прищурился, склонил голову:
– Как вы можете это подтвердить?
– Вам недостаточно моего слова? Слова вирила? Слова Матеуса Альмедора из Альмедор-кейра? – бросил Матеус вроде бы небрежно, но с неприкрытой угрозой.
И полицейский смутился. Аристократы в этом мире были почти что неприкосновенны.
Он почесал в затылке, потупил глаза, вздохнул, кивнул.
– Разумеется, господин Альмедор. ваше слово – самое веское доказательство. Значит, госпожа Бармалан ни при чем. Что ж, это все меняет. Но все же попрошу ее ответить на вопросы.
– Только в моем присутствии и прямо здесь. В тюрьму она не пойдет.
Ирма величественно выслушала Матеуса и кивнула.
– Я рада, что мы разобрались в этом недоразумении. Ведь мы разобрались, офицер Шпехт?
– Да, – буркнул тот. – Но кто прихлопнул могильщика, вот вопрос! Убийств в Лиллидоре не было лет уж десять.
– Может, все же несчастный случай, – предположил стряпчий. – Упал, ударился головой о камень... Пусть доктор Каспер хорошенько все проверит еще раз.
– Ладно... итак, госпожа Бармалан... что вы имеете рассказать о вашей встрече с могильщиком? Может, видели что-то подозрительное?
Допрос завершился быстро. Я выложила почти все, как было – лишь добавила в историю присутствие Матеуса – и очень старалась не напутать. Ну, и про свои проблемы умолчала. Расскажи я о призраках и взломщиках – легко бы от полицейского не отделалась.
Полицейский принял мое объяснение. И даже извинился.
Когда допрос был закончен, представители закона пожелали мне хорошего вечера и удалились. Госпожа Ирма потопталась на пороге, бросила на меня презрительный взгляд, хотела что-то сказать – но посмотрела на каменное лицо Матеуса и тоже ушла, громко фыркнув.
А Матеус остался в лавке.
Несколько секунд мы молча смотрели друг на
