Ад и Рай Евы (СИ) - "Госпожа Энн"

— Я это уже вижу, — рука на бедре стала жёстче, а голос — снова игривым. — Скажи мне, чего ты хочешь? Может, немного шампанского?

Его голос и взгляд пьянили не хуже шампанского. Колкие, холодные, сладкие, кружащие голову искры окутывали меня.

— Лучше того вина.

— Слишком символичное вино получается, не находишь?

Я не совсем поняла, о чём он говорил, просто помнила тот вкус и хотела ощутить его снова. Но у Яна появилась слишком хитрая улыбочка, и я не успела даже пискнуть, как он приподнял меня, насколько это было вообще возможно в машине, и усадил к себе на колени. Мне пришлось чуть наклониться, так что наши лица оказались слишком близко. Ноги были прижаты, коленки скользили по коже сидения, и, если бы Ян не держал меня за поясницу, то на первой же выбоине я бы слетела. Но, вообще, даже в большой машине, места оказалось катастрофически мало.

— Разве? — вот и всё, что я смогла выдохнуть в тот момент. Мёрзнуть я перестала мгновенно.

— Вспомни, когда ты выпила его впервые?

— У вас в доме.

— И что произошло в тот вечер?

— Много чего.

— Ева, не дразни меня, а то укушу, — рассмеялся Ян, и он вполне мог исполнить угрозу, потому что отстраняться мне было некуда.

— Это был очень насыщенный вечер, и я прекрасно его помню, — промурлыкала я, поняв, к чему он клонит. Да, в тот вечер он впервые меня поцеловал, хоть это и был очень странный поцелуй, но он был первым.

По телу пробежали мурашки, и Ян только подогрел эту дрожь, проведя руками вверх по спине. Я едва сдержалась, чтобы не выгнуться — слишком эротичным вышло это поглаживание, будто бы я действительно была сверху, а он контролировал мои движения.

— Это хорошо. А второй раз ты помнишь так же хорошо? — Ян перешёл на полушёпот, но даже в нём слышалась дрожь нетерпения.

— Ещё лучше. Я никогда его не забуду.

Это была правда. Ночь, когда этот великолепный мужчина признался мне в любви, хоть и была испорчена, но забыть её я не смогу никогда.

— Первый поцелуй, первое признание… На свадьбу тоже заказывать это вино?

— На свадьбу? Вы ничего не пропустили?

Я не успела даже игриво засмеяться — Ян прижал меня к себе, запустил руку в волосы и закрыл мне рот поцелуем. Слишком жёстким, я даже немного задохнулась, слишком дерзким. Ян больше не спрашивал, он действовал, и я была безумно ему за это благодарна. Сама бы я не решилась, сбежала бы и дрожала от стыда и страха, но сейчас уже и я сгорала от нетерпения, и только тесное пространство машины сдерживало движения. Давно он так меня не целовал. Разве что в ту страстную грозовую ночь.

И всё-таки я попыталась оттолкнуть его, насколько это было возможным, но, чем больше я упиралась в его плечи, тем сильнее он притягивал меня. Игра продолжалась, я задыхалась, но не могла позволить себе оторваться от его губ. Впервые мне хотелось буквально съесть его, чтобы он навсегда стал моим, но Ян укусил меня первым.

— Ты любишь быть сверху? — выдохнул он мне в шею, пока я зализывала ранку на губе.

— Да.

— А что ещё ты любишь?

Машина круто повернула, и Ян воспользовался этим, чтобы скинуть меня с колен и завалить на сидение. Теперь уже он был сверху, и я с восхищением заметила в этой полутьме насколько он большой, и насколько я против него маленькая, беззащитная. На этот раз я не сдержалась и жадно выгнулась навстречу ему.

— И так я особенно люблю, — говорить было тяжело, даже дышать было тяжело. Воздух выходил странными дрожащими толчками, но мне он не казался тогда необходимым. Только Ян. Он чуть насторожился, когда я нарочито медленно скользнула ладонями вверх по груди, к плечам, к шее, чтобы обнять его крепко, чтобы притянуть как можно ближе, чтобы он стал моим. Наверное, что-то такое жадное промелькнуло в моих глазах, что Ян сказал чуть более холодным тоном:

— Ты хочешь от меня слишком много, я не уверен, что смогу тебе это дать.

— Хочу. И возьму.

Я поцеловала его сама, пьяная от его силы. Ян всё ещё не был готов подпустить меня слишком близко, но я уже знала о нём достаточно, чтобы действовать самой. Мне нужна была его сила, ему — моё тепло. И для меня было странным, что Ян боится открыться мне, впустить меня в свою жизнь. А я и правда требовала от него слишком многого — чтобы он был моим без остатка.

Ян ласково отстранил меня, всматривался в мои глаза в полутьме машины и что-то искал в них. Странно, что ещё несколько минут назад я была испуганным ребёнком, напряжённо дрожала от любого его прикосновения, а теперь уже Ян был ощутимо напряжён.

— Что-то не так? — мурлыкнула я, пытаясь сохранить игривую атмосферу.

— Мы так и не разобрались, чего же ты хочешь?

— Мы остановились на вине, — машина медленно заезжала во двор, и времени на разговоры уже не оставалось. — Душ, вино, ваша спальня.

Я расставила все точки над «і». Ян в ответ только чуть приподнял бровь и улыбнулся.

Вечер удивлений для Яна продолжался: я не пошла в свою комнату, а последовала за ним в его чёрную спальню. Он остановился на пороге и с удивлением на меня посмотрел:

— Совместный душ? Это интересно.

— Возможно. Но пока я выгоняю вас из вашей же ванной.

Пока мы поднимались на двадцать пятый этаж, страсть немного поутихла, но эта чёрная ванная комната добавила мне искры. Ожидая, пока вода максимально нагреется, я прижалась к стеклу душевой кабины и буквально утонула в воспоминаниях, связанных с этим местом. Какой же я тогда была беспомощной в его руках! Думала ли я тогда, что придёт время, когда я уже сама приду сюда?

Даже чтобы принять душ и отогреться, мне пришлось выдохнуть и хотя бы попытаться собраться с мыслями. Слишком сложно, невыносимо сложно быть спокойной! Я уже не чувствовала усталости этого дня, или странного холода, преследовавшего меня после ритуала, и уж точно не хотела спать или даже нежиться в воде. Как всё странно изменилось! Вот только недавно я хотела спрятаться, а теперь сгорала от нетерпения. Буквально сгорала.

На ручке двери я с изумлением обнаружила на плечиках халатик и тонкую ночную рубашку. Но зачем? Мне и в полотенце было неплохо, а без него было бы ещё лучше. Что ж, если желание Яна настолько простое — я не буду ему отказывать. Шёлк оказался отрезвляюще холодным, будто до этого пролежал в морозилке. Я даже поёжилась. Так же слишком свежо было и в спальне, поэтому я сама пошла закрывать распахнутые окна и вспомнила, какой сильный ветер был в кабинете Яна в первую мою ночь в этой квартире. Интересно, воспоминания теперь будут преследовать меня на каждом шагу?

— Замёрзла?

— Конечно! Я же только из душа! — фыркнула я, ещё не поворачиваясь к Яну.

— Что ж, значит, будем тебя отогревать.

О, это было лишним! В какой-то момент я снова стала видеть ауру, даже не совсем её, а то странное свечение, которое помогало мне определять эмоции других людей. Но теперь я чётко осознавала, что я сама — ослепительно красная. Пламенно-красная. Это ощущение было намного лучше того комочка ужаса, который покидал салон Жанетты, но для Яна это было слишком. Сам он оставался холодно-чёрным, как то озеро. И этот его холод меня ещё больше провоцировал. Ну невозможно было в тот момент быть настолько сдержанным!

Он спокойно разливал вино по бокалам, а я любовалась ямочкой между ключиц. Рубашка, такая же лёгкая, но уже другая, была не застёгнута на несколько верхних пуговиц. Ян остался верен чёрным строгим брюкам, но остался босиком. Я вдруг поняла, что он никогда даже не снимал при мне рубашку, даже тогда в душе. Надо бы исправить это поскорее.

— У меня тут возник вопрос. К чему этот пеньюар?

— А ты хотела вечернее платье? — Ян вскинул голову, и я поняла, что он сейчас серьёзен.

— Нет. Зачем мне платье? — я чего-то не понимала? Однозначно, не понимала.

— Мне показалось, ты хотела, чтобы всё было идеально?

— Весь день был идеальным, потому что со мной были вы. И платье вряд ли может соревноваться с вами.