Юлия Григорьева - Солнышко (СИ)
- Что происходит? - спросила я.
- Ничего, - пожал плечами хан. - Шах!
Мой черный красавец выскочил из-за деревьев, увидел меня и обиженно фыркнул. Я потянулась к нему, конь еще немного потоптался и подошел, позволив себя погладить. Я повернулась к Таймазу.
- Объясни, - потребовала я.
- Они, - хан указал на селян, - ничего не вспомнят. Солдаты уверены, что отбили нападение на карету, Ника ранили злые степняки, когда он пытался вернуть заключенную. Крайс начинает жить заново. Он помнит все, но немного иначе. Его боль прошла. Все помнит, как было, только барон, он не хочет забывать. Но и он со временем все забудет.
- Не забуду, - сказал Ник, и хан улыбнулся.
- Вам пора, господин барон. Вас ждет новая и интересная жизнь, в которой вы найдете то, что ищите. Оно сосем рядом, и вы скоро это поймете. - Таймаз подсадил меня в седло и сам сел на своего скакуна. - А нам пора, нам еще врата отпирать.
- Таймаз!!! - гневно воскликнула я и покраснела надолго и прочно.
- Какие врата? - не понял Ник.
- Пусть это останется нашим маленьким секретом, да, отрада моего сердца? - повелитель, как обычно, щелкнул меня по носу, и я, как обычно, не успела шлепнуть его по руке.
- Всего хорошего, Ник, - махнул барону повелитель. - Я жду тебя, Солнышко.
Он отъехал в сторону, а я опять спешилась, подошла к Граю и взяла его за руку.
- Сражаться рядом с вами было честью для меня, - сказала я. - А узнать вас даром небес. Будьте счастливы, Ник, и не бросайте Мини.
- Ана, - Ник сжал мою руку, - я не забуду вас.
- И я вас, Ник. Скажите папе, что я люблю его, но мое сердце бьется только рядом с повелителем гор и степей, - я приподнялась на цыпочки и поцеловала барона в щеку. - Прощайте.
Я развернулась и запрыгнула в седло, пуская Шаха рысью, чтобы догнать моего хана. Турхауды развернулись следом за мной. Мой конь быстро нагнал скакуна Таймаза, я протянула ему руку, и хан нежно сжал ее.
- Целовать было не обязательно, - проворчал он.
- Это поцелуй другу, - усмехнулась я. - Таймаз, значит, любовь Крайса ко мне прошла?
- Не было любви, солнце моей души, - повелитель посмотрел на меня. - Ты была частичкой его прошлого, с которым Крайс не хотел расставаться. Привязанность он наделил неправильным смыслом, цепляясь за тебя, как за мостик в ваше село. Сейчас он свободен и думает о тебе, как о сестре, но вскоре и это чувство пройдет.
- Значит, о нас все забудут? - я внимательно посмотрела на него.
- Мы останемся туманным воспоминанием. И, возможно, глядя на небо, где сияет яркое солнце, кого-то из знавших тебя, охватит легкая грусть по Солнышку, - хан улыбнулся.
- А папа? Таймаз, я не хочу, чтобы он забыл обо мне, и я не хочу забывать его, - я нахмурилась, но хан не ответил, таинственно улыбнувшись.
Степь распахнула нам свои объятья, словно блудным детям, возвращающимся домой. Впереди был Азхат и все чудеса моей новой родины.
Эпилог.
Генерал Лорин Хард ехал не спеша по пыльному тракту. На его губах играла легкая улыбка. Казалось, его мысли витали где-то очень далеко. Старый вояка свернул на боковую дорогу, пропуская скрипучую повозку. Он немного прибавил ход, до крепости "Слава короля" оставалось уже не так много. Генерал расправил плечи и приосанился, как в далекой молодости. Он и чувствовал себя почти так же. Лицо Харда то и дело расплывалось в улыбке.
На развилке ему встретились трое всадников. Они приветливо махнули генералу. Лорин остановил лошадь, и один из троицы направился к нему. Генерал слегка поклонился барону Граю.
- Вы так быстро вернулись из столицы, - удивился барон.
- Я не доехал, - улыбнулся генерал. - Развернул лошадь и направился назад. Мне не о чем разговаривать с королем.
- Ана покинула Орнию, - сказал Ник. - Она ушла в степь со своим ханом и просила передать, что любит вас.
- Я знаю, - улыбка генерала стала шире. - Я почувствовал, что все уже хорошо.
- И куда вы направляетесь? - удивился Никас Грай.
- К своей дочери. Она ждет меня. - генерал легко вздохнул.
- Но как вы найдете дорогу? - барон с явным сомнением смотрел на своего друга.
- Ник, друг мой, поверьте, я найду, - засмеялся генерал. - Я, наконец, постиг смысл слов хана Таймаза. Он сказал: "Лишь чистое сердце найдет дорогу". Мое сердце очистилось. Я больше не хочу видеть в своей дочери воплощение моих желаний. Я полностью принял ее выбор и хочу лишь дожить свой век рядом с моей девочкой. Прощайте, Ник.
- Удачи, генерал, - негромко ответил барон и проводил взглядом бывшего вояку.
Потом вернулся к своим спутникам, попробовал воскресить в памяти черты Солнышка и с ужасом понял, что они расплываются перед внутренним взором, будто не два дня назад он ехал с ней в одной карете... Барон нахмурился, обернулся к своей спутнице и неожиданно подумал, что никогда не видел таких чистых глаз, цвета полевых васильков. Ник вздохнул, улыбнулся Мини Шеллис, и девушка зарумянилась, скромно потупив взор. Ее брат удивленно проследил смущение сестры и хмыкнул. Он поднял лицо к небу, широко улыбнулся и поехал вперед.
- Встретимся в столице, - сказал Крайс, пришпоривая лошадь и оставляя сестру наедине с тем, кто покорил девичье сердечко.
- Крайс! - крикнула Мини, но тут же махнула на него рукой и украдкой взглянула на Ника.
Тот подмигнул девушке, почувствовав неожиданную легкость на душе, и тронул поводья.
- Не отставайте, Мини, - сказал он, и Мини поспешила за бароном.
* * *
Майор Смур натянул сапоги, потянулся и вышел из своих комнат. Он поднялся на крепостную стену, проводил взглядом одинокого всадника, спешившего явно к границе, затем протер глаза и узнал все еще подтянутую фигуру старого генерала. Комендант нахмурился, но вскоре махнул рукой и спустился в крепостной двор.
К нему навстречу выскочил его средний сын, почти уткнулся в отца и тут же отскочил. Майор добродушно усмехнулся, взлохматил и без того лохматые вихры сына и поискал взглядом остальных отпрысков. Они сидели под навесом, на бочках из-под провианта. Смур направился к ним.
- Что грустим, ребятня? - спросил он.
- Ску-учно, - пожаловались младшие Смуры.
- Скучно? - задумался отец. - Может, хотите из арбалетов пострелять?
- Не-а, - замотал головой самый младший Смур.
- Тогда может на мечах? - майор прищурил один глаз.
- Надоело, - проворчал старший.
- Что надоело? - отец присел рядом.
- Все! - объяснил средний.
Майор вздохнул, огляделся и согласно кивнул головой.
- И мне все надоело. А под Рогином речка такая замечательная, там рыбы столько водится, что за сто лет не переловить.
