Светоч жизни - Олеся Сергеевна Шалюкова
- Какая силища, - наконец почти благоговейно выдохнула Ксения, - какая силища! Подруга, ты чокнутая! Тому, кто меня пленил, ты сейчас не просто войну объявила, ты ему в лицо плюнула! Он же не простит тебе этого!
Скосив взгляд на свою спасительницу и мучительницу одновременно, Ринго пожала плечами:
- И тебе привет, Ксень. Ты вот сейчас о чём? Кто не простит? А… можешь не говорить. Точнее не так, можешь не пытаться сказать. Всё равно не сможешь. Одна, две… семь… двена… тринадцать клятв?! Вот это я понимаю, не церемонясь!!!
- Арин, - Ксения нахмурилась, потом поняла, что её толком не слышат, и поймала девочку-девушку за подбородок. В серых глазах не было разума. Была только бездна, бездна бесконечного хрустального тумана, в котором запуталось знание, недоступное простым смертным. Нет, уже не ребёнок, уже давно не дитя, та самая – пятая по силе, Ринго. – Приятно познакомиться.
Расфокусированный взгляд на мгновение стал ещё более пустым, а потом губы седой девушки дрогнули и растянулись в насмешливом оскале:
- Ты догадалась.
- По-моему, надо быть полнейшей идиоткой, чтобы не понять, что «Арина» совершенно не равно «Ринго», - удивилась Ксения. – Или в твоем круге есть те, кто ставит между этими двумя … именами равно?
- Да, - кивнула девушка, мягко, плавно, словно и не услышала ничего выдающегося, словно и не услышала ничего пугающего. – Да. Есть те, кто считает, что новое имя ничего не значит. Что новое имя – это лишь пустота и тлен. Но есть те, кто знает, что это разные вещи. И есть те, кто пытался мной управлять. Ты тоже пыталась. Ещё когда не давала мне умереть.
- Ну, уж извини, - нервно бросила Ксения. – У меня…
- Не было выбора. Я знаю. Я была там. Я возвращалась в прошлое, чтобы познать его. Но не увидела ни тебя, ни себя. Я познала память машины, которую ты украла, чтобы добраться до места аварии вовремя. Ты не плакала, ты просто повторяла себе под нос, словно сумасшедшая: «у меня просто нет выбора, у меня просто нет выбора». Трава, обожженная пожаром, обагренная нашей смешанной кровью запомнила твой отчаянный шепот: «прости». И в общем-то…
- Прекрати!
- Я тебя пугаю?
- Нет! Ты … ты же сгоришь! Ты сожжешь свой дар!
- Я? – Арина на мгновение приложила ладонь к груди и уронила ладонь. – Невозможно сжечь того, чего нет. Впрочем, я перестану, раз пугаю тебя.
- Спасибо.
- Не за что. Могу я задать тебе несколько вопросов?
- Полагаю, что от такого приглашения, - женщина обвела рукой пирс, на котором они сейчас сидели. – Я отказаться точно не смогу. Задавай свои вопросы. Я постараюсь ответить, если я знаю на них ответ.
- Знаешь. Это ты знаешь. Возможно, ты одна из немногих, кто может раскрыть мне не кастрированную версию истории, а правду. Пусть злую, пусть такую, от которой кровь застынет в жилах. Но настоящую.
- Хорошо, - кивнула Ксения. – О чём ты хочешь услышать?
- О Пятом. И о том, как он связан со Светочем жизни. И кто такой Светоч жизни, кто ты такая. И почему твое положение в Светлом роду соразмерно с положением богини.
- Ха…
Над пирсом прокатился вздох полный изумления, а потом Ксения помотала головой:
- Я меньше всего ожидала такой вопрос.
- Ксень, пожалуйста. Меньше увиливаний. Быстрее расскажешь, я быстрее смогу перейти к тому делу, ради которого… объявила войну тому, кто пленил тебя.
- Хорошо. Хорошо… Это … Нет, это не долгая история. Это короткая история чужой жажды власти и того, к чему она пришла. Ты знаешь, что в Светлом роду не допускаются полукровки?
Арина кивнула.
- Невозможно вмешиваться в творения природы, в творения мира и не получить… наказание. Для Светлого рода таким наказанием стала невозможность иметь детей. Знаешь, это отчаянно горько, до слёз, смотреть на то, как все пытаются … и сходят с ума от невозможности. Это страшное наказание. Когда стало понятно, что нужно что-то, что позволит… завести паре хотя бы одного ребёнка… Светлый род пошёл по ещё более извращённому пути… - Ксения закашлялась, схватилась за рёбра. Кусок цепи, который приковывал её к замковой стене в пустом пространстве, таял, доставляя не слишком-то приятные ощущения.
А Ринго провалилась в кусочек, в осколочек чужого прошлого.
Туда, где всё началось, туда, где был маленькой узелок, с которого начиналась самая страшная, самая тяжёлая в её жизни линия познания.
Это была комната, аскетичная, холодная, никаких украшений, никакого тепла. Низкое каменное ложе, пара циновок. Заплаканная молодая женщина на этой циновке и мужчина на краю ложа.
- Всё бессмысленно. Всё бесполезно. Ни одна пара, ни одна пара из нынешнего поколения не сможет стать родителями! Ради чего?! Ради чего всё это? Вся эта власть? Если мы даже…
- Мы создадим, - мужчина повернулся, притянул к себе молодую женщину, зарылся лицом в роскошные серебряные волосы. – Слышишь? Мы создадим ту, что позволит преодолеть это ограничение. Мы создадим легенду. Мы создадим ту, что станет светом в нашем роду. Ту, что станет Светочем жизни! Мы…
- Они окунулись во тьму, - Ксения слабо улыбнулась Арине, когда взгляд той сфокусировался на рассказчице. – Они отдали свои жизни и жизни почти половина рода, чтобы зачать ребёнка, кого нарекли первым Светочем. Они создали квинтэссенцию жизни, нечто совершенно невероятное.
- Афродизиак и лекарство от бесплодия в одном лице, - подсказала цинично Ринго.
- Да. Они создали чудо и чудовище одновременно. Впоследствии род долго пытался восстановиться после тех темных времён. Но один ребёнок в семье… род только убывал. А потом сила светоча не помогла. Стало понятно, что есть тоже подводные камни, только связанные теперь со светочем. И когда стало понятно, как… вернуть светочу силу, что нужно сделать, род снова окунулся в кровавые времена. Потому что нужно было обновление крови. Нужно было, чтобы отцом будущего светоча стало дитя двух-трёх кровей, содержащее в своей крови бесконечную силу. И при этом – чистокровный человек, даже не догадывающейся о том, что рядом есть полуночный и инфернальный миры.
- И естественно, - подхватила Арина. –
