Эдриан Феникс - Взмах крыльев
— Я могу отдать тебе Э, — сказала Мур.
Сердце Хэзер тяжело ударилось о грудь. Она посмотрела на Мур. Изучая ее бледное лицо. Искренность мерцала в ее глазах, но у Хэзер было такое чувство, будто она видит только поверхность; в синей глубине таились темные тайны.
— Наконец, ты сможешь говорить за мертвых. Подарить справедливость семьям его жертв. Все, что ты должна сказать, это да.
— Аа. Подвох. Да для чего?
Мур раздвинула губы. Хэзер уставилась на обнаженные клыки, мысли крутились, хладнокровно.
— Для меня, — сказала Мур.
Глава 33
Возвращение домой
Я буду прямо здесь, Данте. Прямо здесь.
Данте сделал глубокий вдох и проснулся. За закрытыми глазами исчезало изображение Хэзер, ее волос, развевающихся пламенем в ночи. Она ждет его. Он до сих пор чувствовал мягкое касание ее теплых губ, ощущал вкус на языке.
Данте открыл глаза. Темно, душно и неудобно. Сердце колотилось в груди. Адреналин хлынул в кровь. Воспоминания До Сна, надломленные и беспорядочные, запульсировали в его голове.
Рукоять ножа торчит из груди.
Кто-то зовет его по имени. Он оборачивается.
Извращенец читает ему низким наполненным волнением голосом.
Окровавленная рука касается его тела, расстегивая ремень.
Люсьен смотрит на него черными с золотыми крапинками глазами. Мой сын.
— Я все еще здесь, — сказал Люсьен. Его голос прозвучал откуда-то спереди.
Данте протянул руку и оттолкнул темноту. Одеяло. Сев, он стряхнул черные волосы с лица. «Все еще в фургоне, — подумал он, осматриваясь. — Но Извращенца и надувного матраца нет...»
Данте коснулся рукой изрезанной футболки с засохшей кровью. Почувствовал заживающую, все еще нежную, плоть под ней. Мышцы напряглись под пальцами. Он вспомнил нож, вонзающийся в него снова и снова.
Данте раздвинул занавеску. Ночь испачкала небо. Люсьен вел фургон, его взгляд был прикован к заснеженной дороге, к пылающим красным светом задним фарам машин впереди. Данте посмотрел на Элроя, на его запястье, прикованное к ручке над пассажирским сидением. Вдохнул отвратительный запах застарелого пота, крови и горечи. Запах разворошил тлеющие угольки ярости.
— Где мы? — спросил Данте, его внимание все еще было приковано к Элрою.
— В Вашингтоне.
Элрой посмотрел на Данте.
— О, святоша. Ты проснулся. — Тени от знаков и фонарей промелькнули на лице Извращенца.
Данте вспомнил острый вкус адреналина в его крови. Голод просыпался.
— J’ai faim[73], — сказал он, его взгляд задержался на горле Извращенца.
— Тогда можешь перекусить, — произнес Люсьен. — Он больше ни на что не пригоден.
Элрой не шевелился. Данте уловил тяжелый запах страха.
— У меня последние слова Джины, — сказал Извращенец. Он прижался к пассажирской двери, взгляд был прикован к Данте. — Ты обещал. Не до этого.
— С обещал, — произнес Люсьен. — Не Данте.
— Эй, ты сказал, не было никакого С, — возразил Элрой. — Никакого С, только Данте.
Люсьен пожал плечами.
— Веришь во все, что слышишь?
Голоса отдавались эхом, словно слова произносили через пропасть. Данте закрыл глаза.
Мы успокоились?
Фунт или два, или три от плоти, верно?
Все еще хочешь убить меня?
— Oüi, — сказал Данте и открыл глаза. Элрой уставился на него. — Но не до этого.
Извращенец кивнул.
— Да. Верно.
Данте перевел взгляд от Элроя, пытаясь игнорировать кровь, бегущую по его венам. Ветер бил по фургону, снег косо падал, ударяясь о лобовое стекло.
<Мне снилась Хэзер, — обратился Данте к Люсьену. — Я уверен, она у Мур>.
<Ты знаешь, где?>
Данте послал изображение белой мягкой комнаты. Его сердце забилось быстрее. Осы гудели. Но память выскользнула из хватки.
<Научно-исследовательский центр, без сомнений>.
Город казался пустым и безлюдным. Светофоры качались на ветру, мигая красным, желтым и зеленым цветами сквозь снежные заносы. Сосульки свисали с обледенелых веток деревьев, искрились под крышами зданий.
Грузовик полз по улице, под шинами хрустел снег. Данте посмотрел на подсвеченную зеленым карту на экране панели грузовика. Почти прибыли.
<Держись, — отправил он, не уверенный, что Хэзер все еще слышит, их связь по крови была переменчивой. — Я иду за тобой>.
То же самое он сказал Джею. Потерпит ли он неудачу и с Хэзер?
Искупление.
Данте-ангел.
Тише, принцесса. Возвращайся ко сну. Я не подведу ее, как тебя.
Обещаешь?
— Обещаю, — прошептал он, когда Хлоя ускользнула сквозь трещины в памяти и растворилась. Он попытался вызвать ее образ, попытался вспомнить лицо. С невероятной скоростью ударил стену кулаком. Вдохнул и почувствовал кровь на задней стенке горла. Боль пронзила виски. Он смотрел, как на руку капает кровь.
Черт! Не сейчас!
Данте откинул голову на спинку сидения. Пока минуты растягивали прошлое, его боль уменьшилась, оставшись холодным фоном за мыслями. Грузовик остановился. Рука коснулась колена.
— Ты в порядке?
— Да. Почему ты остановился?
— Мы на месте.
Данте поднял голову и посмотрел в окно за Люсьеном. Снег валил сильно и быстро. Он разглядел старое здание в темноте за снегом. Из окон лился свет.
Пошарив в карманах, он достал ключи от наручников. Пробрался между передними сидениями и потянулся через Элроя, чтобы снять наручники. Он чувствовал, как пульс Извращенца набирал скорость. Чувствовал его дрожь. Данте повернул ключ.
Наручники свободно повисли на металлической ручке.
— Я передам тебе слова Джины, когда мы будем внутри, — сказал Элрой, опустив руку. — Тогда, может быть, лучший отморозок Плохого Семени победит.
— Это не долбаное соревнование. — Данте преодолел остальное пространство и открыл дверь. Ледяной воздух и снег ворвались в фургон, когда он спрыгнул на землю. Заснеженный тротуар был скользким под сапогами.
Элрой дрожал, но на этот раз не от холода.
Данте положил ключ в карман.
— Вылезай. Если сбежишь, я поймаю тебя. Когда поймаю — убью.
Элрой сжал челюсти и нахмурился. Затем отвернулся, но Данте успел увидеть, как сползла маска с его лица, увидеть улыбающегося монстра, его глаза, словно бездонные ямы, втягивающие в себя каждый крик, запоминающие каждую неизгладимую линию боли, очарованные каждой секундой страха и отчаяния.
