И только смерть разлучит нас (СИ) - Зика Натаэль

А Гостар помочь ничем не мог.

- Ваше величество, никак! – разводил он руками при очередном визите императора. – Ребёнок словно окутан коконом. Я отлично вижу его энергетические потоки и могу определить, как плод себя чувствует, здоров ли он или ему чего-то не хватает, но совершенно не могу понять, какого он пола! Такое впечатление, что что-то специально скрывает это!

- Герцог против?

- Нет, мы никогда не говорили на эту тему. И Его светлость, и миледи уверены, что это мальчик.

- А ты?

- Я не знаю! Но в роду ди Аламьен не рождаются девочки, вы же это и сами знаете!

- Да, за тысячу лет ни одной девочки. Но всё-таки попробуй проверить! Все мальчишки Аламьен рождались во втором браке! Кто знает, вдруг дочерей может подарить только первая супруга?

Целитель обещал, но до сих пор у него ничего не вышло.

Почему ему было так важно узнать, кого носит миледи? Потому что, согласно условию, наследник рода ди Торель сможет иметь детей только от дочери главы рода ди Аламьен. В общем, избавить Дьера от проклятья бесплодия может только дочка Демьена, а если её не будет, то всё останется по-прежнему: Дьер станет бездетным императором, а Дени придётся принять на себя бремя Главы рода и родить двух сыновей, один из которых впоследствии станет императором, так и не познав радость отцовства… Замкнутый круг.

Издевательство какое-то!

Но что, если девочки зачинаются, просто супруги не донашивают их, погибая уже от своего родового проклятья? Вернее, от проклятья рода ди Аламьен? О, Трое, за что им всем это??!

Много веков назад пра-пра-прадед Дорена, тогдашний император, отдал за пра-пра-деда Варийского свою дочь. По преданию, девушка была против, потому что успела в кого-то там влюбиться, но отец не стал слушать её мольбы. Принцессу опоили зельем, применили магию, превратив в полубесчувственную куклу, и выдали замуж. Свадьба была пышная, но её омрачил неприятный эпизод с беременной любовницей герцога. Впрочем, женщина исчезла, а некрасивая картина скоро забылась. Постепенно действия заклятья и зелья сошло на нет, но опомнившаяся императорская дочь ничего сделать не могла – она уже ждала ребёнка. Хроники донесли только скупое перечисление событий, и что испытывала девушка, когда осознала, как с ней поступил родной отец, история умалчивает. Дочь у императора была от первой, навязанной ему отцом жены, к которой он прикасался лишь несколько раз, а после родов выслал в Обитель Вдов. Первая жена императора покончила с собой, когда узнала, что муж сотворил с её ребёнком. Именно она и прокляла мужа, а заодно и весь императорский род. К сожалению, всё всплыло только тогда, когда молодой жене герцога пришло время рожать, и она погибла, так и не дав жизнь ребёнку. Оба мужчины – император и герцог Варийский, выждав положенный срок траура, повторно женились, но детей у императора больше не случилось, наследовать пришлось сыновьям его младшего брата. У герцога же дела пошли на лад, но проклятье вернулось, когда уже его сын женился и ждал первенца.

В общем, пока разобрались, в чём суть проклятья, едва не угробили императорский род – бесплодный мужчина не должен вставать во главе рода, ибо без наследника прервётся преемственность, и магия уничтожит пустую ветвь.

Тысячу лет тянется эта история, отмеченная несчастными судьбами, как мужчин, так и женщин. И только сейчас, спустя столько поколений, ему посчастливилось найти это грахово условие! Мало того, что жена наследника должна происходить из проклятого рода, так и брак должен заключаться добровольно, по взаимному притяжению и симпатии жениха и невесты!

Допустим – допустим! – они как-то обошли наговор на род Аламьен, чудо свершилось – у Мьена родилась дочь. Но как можно влюбить её в Дьера? А его – в эту гипотетическую девочку? Как можно обеспечить приязнь и добровольность в таком принудительном деле, как династический брак? Разве что устроить всё так, чтобы они почаще встречались? Но мальчики лет до четырнадцати-шестнадцати мало интересуются девочками. Потом, когда Дьер войдёт в нужный возраст, дочь Мьена или ещё не родится или будет совсем ребёнком. Племянник ни за что ею не заинтересуется! И пока она растёт – если, конечно, у Варийских, вопреки традиции рода, родится-таки девочка – его наследник успеет десять раз влюбиться в другую девушку! Вот и получается, что условие, как избавить род от проклятья есть. Но вероятность, что всё сложится, стремится даже не к нулю, а к минусу.

Поэтому он кружит вокруг четы Варийских, не зная, как рассказать им о своих открытиях. И робко надеется, что раз у герцогов всё идёт вопреки традициям, то, может быть, они не только от своего проклятья смогут избавиться, но и его род спасут?

Только бы не осели навсегда в Рассветном!

- Ваше величество, к вам герцог де Рейсе, - булькнул переговорник, настроенный на приёмную.

Император вздохнул – никак высшие не угомонятся! Пришло же кому-то в голову усомниться в происхождении этого ребёнка! К сожалению, слухи расползлись, как он ни старался их пресечь. Делать нечего, придётся ему снова идти в Рассветное и уговаривать Варийских. А герцога придётся принять, всё-таки третий по значимости род в Империи! Хотя очень хочется послать подальше – что-то подсказывает, что именно де Рейсе и есть тот камень, от которого пошли круги, то бишь, недоверие к потомству Демьена.

- Пусть войдёт, - ответил он секретарю.

Переговорник чихнул, булькнул и замолчал.

Отметив про себя, что нужно вызвать придворного артефактора и ткнуть ему в нос барахлящую вещь – кто должен следить за исправностью, сам император, что ли? – Его величество перешёл в кабинет для заседаний.

Хотелось что-нибудь сломать или разбить, но сейчас явится де Рейсе, негоже, чтобы он видел монарха в состоянии бешенства. Надо взять себя в руки…

Величество рывком поправил стол, ногами подвигал стулья, надеясь сбросить пар. Выпустить бы силу, да во дворце нежелательно. Как же невовремя герцог явился! И вряд ли с хорошими новостями…

Пока он разрывается между двумя государствами, насущными проблемами империи и чтением старинных бумаг, придворные совершенно разболтались! Ну ничего, дай Трое, он разберётся с проклятьем и воздушницей, а потом устроит всем разомлевшим и охамевшим поголовную проверку. На соответствие занимаемым должностям!

Герцог вежливо поскрёбся в дверь и после громогласного императорского «входи!», шагнул внутрь помещения.

- Ваше величество! – отвесил придворный поклон.

- Брось, Виттор, мы одни. Говори, что ещё стряслось?

- Ничего особенного, Ваше величество, - герцог не стал ломаться, сразу выпрямился и принял серьёзный и деловой вид. – Всё то же самое, о чём мы говорили на вчерашнем Совете – герцог Варийский и его супруга. Вернее, ожидаемый наследник Его светлости.

Император поморщился.

- Никак не успокоятся?

- Увы! – развёл руками герцог. – Если вы позволите высказать своё мнение…

Дорен кивнул.

- Я считаю, надо дать лордам возможность увидеть миледи и воочию убедиться, что именно она мать наследника. Иначе в дальнейшем слухи будут только разрастаться.

- А сам ты как думаешь? - прищурился император.

- Я согласен с большинством. Сами посудите, Ваше величество – Варийский увёз жену, когда срок её беременности перевалил за треть срока, как раз тогда, когда у плода начали формироваться магические и энергетические потоки. То есть, если ребёнок – бастард, родовая магия обязательно это почувствовала бы и не позволила образоваться связи между ней и плодом. Но в случае, когда младенец сформируется и родится не в родовом гнезде, то магии рода ничего не останется, как признать его, если по крови ребёнок будет ди Аламьен. Даже если тот рождён вне брака.

- Но все знают, что бастард всё равно не сможет стать Главой рода! Даже если герцог проведёт ритуал, какой проводим мы, Торели, когда передаём полномочия Главы младшему сыну. Так какой смысл Варийскому выдавать бастарда за наследника?

- Не знаю, это надо у него и спрашивать. Может быть, он просто тянет время или хочет таким образом обмануть судьбу, ведь неспроста ходят слухи о несчастных случаях с жёнами, которые случаются в роду? Возможно надеется, что успеет родить второго, уже от супруги, который впоследствии и займёт его место?