Сказка про пушистого котика, или Самый лучший охотник - Татьяна Николаевна Гуркало
Девушка на него посмотрела.
— Да, в наш родной мир. Но это никому не облегчает задачу по их поиску. Наш мир велик. И на самом деле лучшее, что мы можем сделать, это предупредить два Дома, чтобы наблюдали, может что-то и заметят. А пчеловы пока, может, и проложат точный путь к тому месту, где эти беглецы оказались. Пока у них наш мир принял неправильное положение и попытка затереть следы, была наполовину удачной.
— Чудесно, — только и смогла сказать Нэлла. — Теперь и мне хочется напиться.
— Сливово-ягодное вино с приправами подойдет? — жизнерадостно спросил Лост.
— У тебя оно есть?
— У меня нет, но я знаю где его можно взять. Я одного студентуса с этим вином поймал. Вкусная штука, из тех, которые непременно понравятся девушкам.
Нэлла нахмурилась, а потом махнула рукой.
— Ладно, давай свое вино.
Вино пахло теплой осенью. Было терпким и сладким. А еще умело разговаривать.
Последнее Нэлла поняла не сразу, потому что котик развлекал и отвлекал рассказами о чудачествах студентусов. То, что его невозможно удивить оголенными плечиками и разжалобить слезами даже самые глупые красавицы уже поняли, поэтому стали изобретать всякое-разное. Одна позавчера натерла полынью лист со скверно выполненным заданием по выявлению возможных опасностей. Кто-то ей сказал, что оборотни полынь очень не любят, начинают плеваться, плакать и пытаются сбежать от нее подальше.
Нэлла как представила убегающего от листа бумаги Лоста, так чуть со стула не упала от смеха.
Троица студентусов пошла еще дальше. Они наложили на свои задания плетения, влияющие на обостренные чувства оборотней. И на слух, и на нюх, а главное, на зрение. Над этим Лост начал ржать прямо в аудитории, очень удивив студентусов, а потом еще и пробежался по школе, продемонстрировав шедевр изобретательности коллегам. Их, кстати, тоже порадовало, что кто-то ради простейшего задания учит сложнейшие плетения, да еще и умудряется ничего не напутать, все додержать и правильно закольцевать. В общем, в школе обнаружились очередные гении, которые пока о своем статусе ничего не знали и к будущим испытаниям и усиленной учебе вряд ли были готовы.
Нэлла над студентусами тоже посмеялась, а потом залюбовалась котиком. Ему очень шло такое добродушное и насмешливое настроение. И вот тогда она и услышала, что вино шепчет.
— Красивый, — сказало оно.
И Нэлла мысленно согласилась. Глупо не соглашаться с очевидным.
А Лост вспомнил, как в прошлом году к нему в лекционный зал несмело заходил пацаненок, который кому-то проспорил и был вынужден дернуть оборотня за хвост. Как этот пацаненок уговаривал Лоста превратиться в кота и предоставить для дерганья хвост — отдельная песня. Аргументы были разнообразные, начиная от эксперимента во имя науки и заканчивая обвинениями в будущей гибели королевства, а то и всего мира. Но закончилось все хорошо и мир не погиб. Потому что у Лоста тогда волосы были достаточной длины для того, чтобы завязать их в куцый хвостик и позволить за него дернуть. Пацаненок ушел светясь от счастья и потом с полмесяца рассказывал всем какой Лост умный и изобретательный. Это даже немного льстило.
— Хочешь этого мужчину себе, забирай, — шепнуло вино.
Нэлла вину улыбнулась, а потом почему-то пришла грусть и подсказала:
— А ведь одной из великих ты все равно не станешь. Происхождением не вышла. Максимум, повторишь путь отца, и будешь старшей стражи Дома. А если захочешь продолжить искать не силу, а умение, то придется искать поддержку, доказывать гениальность. А ты не гений. Вот даже он не гений.
Нэлла посмотрела на котика и решила, что действительно не гений, просто умеет учиться и складывать все воедино, в разных комбинациях. И подмечать разное. Но он не гений. Гений скорее Локар.
— И разве это имеет значение? — спросило вино. И завело песню про то, что если нужен, нужно хватать и держать, пока кто-то другой это не проделал.
И Нэлла даже не спорила. Хотя понимала, что все размышления о собственной не гениальности и пределах пути — всего лишь оправдание. Попытка доказать самой себе, что там, на том пути, за который она все еще держится, на самом деле ничего особенного нет. А тут есть. Котик. Которого можно забрать себе.
эпилог
Эпилог
Человека, чей портрет старательно, хоть и не очень умело нарисовал Лост, первым узнал Льен. Так уж получилось, что бумажка с этим портретом как раз завалялась в кармане у Шелеста. Он должен был отнести ее своему руководителю аспирантуры, а тот отдал бы младшему брату, явившись в гости, а он уже передал бы начальству, и все в тайне, на всякий случай, потому что были подозрения, что еще не всех попавших под подчинение стражников и дознавателей нашли. Но Шелест забегался, забыл, а потом случайно вывалил этот портрет перед Льеном, когда искал в карманах разряженный накопитель. И даже не сразу понял, что оно такое, позволив Льену листок развернуть и полюбоваться рисунком.
— А я этого типа знаю, — задумчиво сказал Льен. — Вроде бы.
Шелест заглянул в бумажку и вспомнил, где ее взял, но вместо того, чтобы немедленно ее хватать и уносить, заинтересовался типом, чей портрет был на ней нарисован.
— Мой бывший преподаватель, мечтавший вернуть своих богов и заставить мир правильно работать, — объяснил Льен. — Давай мы ее покажем одному человеку, думаю, он его тоже узнает, чуть силы не лишился благодаря этому типу.
Шелест почему-то согласился.
— Пьер Росно, — без сомнений опознал мастер Роан и потеребил угол портрета. — Где вы эту пакость взяли?
И Шелест почему-то взял и объяснил ему, что эту пакость нарисовал Лост, который лучше, чем даже Локар, рассмотрел человека под иллюзией. Того самого человека, который пытался провести темный ритуал и сумел сбежать.
Мастер Роан помянул королевскую жабу, схватил портрет и куда-то его понес.
В общем, очень скоро портрет дошел до магистра Пания, а
