Лики миров (СИ) - Елена Владимировна Добрынина
«Моя? Ты ничего не путаешь?» — «Лик, ты опять?» — тут же взбунтовались мы с блондином.
— Достаточно болтовни. Показывайте, что вы там хотели сделать? Мисс Рин-Стокк, вы здесь единственный геолог.
«Мисс Рин-Стокк? Ах, так? Ну ладно..»
— Конечно, капитан Ли-Карт, как вам будет угодно, — я попыталась изобразить в скафандре вежливо-издевательский книксен. Судя по приглушенному фырканью доктора вышло так себе.
Первым делом я огляделась в поисках отмеченного места последнего взятия образца. Так… попробуем, пожалуй, чуть в стороне.
Я принялась объяснять, что и как надо делать. От моих помощников требовалось только держать бур так, чтобы он стоял ровно. Что они и сделали, замерев как в детской игре. Я даже залюбовалась.
— Отлично, так и стойте.
Я усиленно делала вид, что раздумываю над панелью прибора.
— Ну и? — Мир не выдержал первым
— Сейчас-сейчас..
— Дея! — предупреждающе произнес Лик.
— О, капитан, вы все-таки вспомнили мое имя? — обрадовалась я, но все же не стала больше испытывать его терпение и включила бур.
Этот заход можно было признать неудачным. Мы просто добыли еще один образец, запаковали его в контейнер. Все как всегда.
— А теперь повторим еще раз.
Я наугад сделала три шага в сторону и указала вниз.
— Вот тут.
Рогги или Хань за такую выборку подняли бы меня на смех.
Мы перенесли оборудование на новую точку. Я подумала немного и выставила другой уровень бурения. Чуть глубже. Наверное, в итоге это и вышло нам всем боком.
Поначалу-то все шло привычным образом. Ровно до тех пор, пока мы не начали вытягивать образец на поверхность. В этот раз я стояла рядом, и видела все в деталях.
Из недр астероида, просачиваясь через щели, поперла тьма. В какой-то момент она обрела форму, предьявив раззявленную пасть и страшную, быстро меняющуюся морду. Если бы здесь был воздух, мы услышали бы жуткий пронзительный вой, в вакууме же тварь только беззвучно раскрывала рот.
Мужчины одновременно приняли стойку.
Краем глаза я заметила, как Лик резко выпрямил правую руку, опустив ее вниз, а затем крутанул кистью — жест, которым в Шедаре он призывал хлыст из Тьмы. На долю секунды мне даже показалось, что я вижу его черный призрачный след.
Мир как-то хитро хитро перехватил бур. Лик же, не теряя времени даром, вооружился контейнером с образцами.
— …ять! — звучно прокомментировал происходящее психолог.
Тварь же, едва успевшую кинуться вперед и клацнуть зубами, на наших глазах раздуло, и унесло тающим черным дымом куда-то в глубину холодного космического вакуума.
Вот только она была не одна. Тут же из скважины выскочило сразу трое ракш. Да, именно ракш. Если раньше у меня еще оставались хоть какие-то сомнения, то столь наглядная демонстрация развеяла их в мгновение ока.
Первую Лик, как заправский бейсболист, откинул прицельным ударом контейнера. Вторая кинулась на Эмира, впечаталась в вовремя выставленный инструмент, но успела вцепиться в последний когтями и зубами и отодрать от него панель и еще острый кусок обшивки.
Третья метнулась было ко мне, но Лик успел раньше и оглушил тварь еще до того, как она успела нанести мне удар.
— Вот дрянь!
Я тут же крутанулась в сторону Мира, чтобы увидеть, как мелькнула в последний раз черная вздувшаяся тень, оставляя своего противника. И торчащий из из его руки металлический осколок, который пробил казавшийся таким прочным скафандр и, судя по ругательствам, не только его.
Мир, убедившись, что ракш поблизости нет, тоже осматривал повреждения и уже занес было руку над обломком..
— Стой, идиот, не смей!
От этого резкого крика нашего обычно невозмутимого капитана даже я подпрыгнула. Рука нейропсихолога зависла в воздухе.
Лик же, убедившись, что пока непоправимого не произошло, подошел к тому и пояснил коротко, рублено.
— Вытащишь — нарушишь герметичность скафандра — и можешь считать себя трупом. Раздувшимся и замороженным. Бегом на корабль!
А потом осмотрел повреждения и не удержался — слегка вдавил осколок поглубже.
— Ссссу. дарь ты злопамятный, — зашипел Мир
— Считай, что тебя настигла карма, — уже почти спокойно хмыкнул Лик, подталкивая жертву закона воздаяния по направлению к кораблю.
Уже на борту блондин выдернул осточертевший осколок из руки и снова выругался, — вылезать из скафандра и так то еще удовольствие, а если он кровью залит, да еще твоей собственной… Хорошо хоть рука серьезно не пострадала.
— Царапина, — пренебрежительно отозвался Мир точно так, как если бы мы с ним по Хаосу вместе шли, — Хм… Веда твоя умеет первую помощь оказывать, говоришь?
— Ой, ну тебя к ракшам… — с облегчением отмахнулась я. Раз свою любимую тему завел, значит, все совсем неплохо.
— Кстати, о них, — Лик, успевший избавиться от своего скафандра первым, стоял, сложив руки на груди и смотрел на меня взглядом, который не сулил одной подстрекательнице ничего хорошего, — и как это понимать, Дея?
— Это… ммм… небольшой эксперимент, — я слегка попятилась, отступая от медленно приближающегося ко мне капитана. — Удачный, между прочим. Ты же все вспомнил, да?
— Положим, не все. Но создания эти мне, определенно, знакомы и… — Лик резко разжал ладонь, будто снова призывая Тьму на кончики пальцев. — И я очень хочу знать, откуда.
Он подошел ко мне вплотную, сверля меня испытующим взглядом.
— Поэтому ты, и ты тоже — он, не поворачивая головы, указал рукой в сторону Мира, — сейчас идем к нему, — и там ты подробно, от и до, рассказываешь все, что тебе известно. Ты поняла меня?
Я только и смогла, что кивнуть.
— А что остальным скажем? — блондин разглядывал, похоже, безвозвратно загубленное оборудование.
— Что там обнаружены опасные хм… вещества, и лучше туда не соваться.
— Ты что! Тогда наши химики немедленно отправятся за образцами, вооруженные всем, что только найдут. Это же еще одна сенсация.
— Тогда скажем правду: что вы двое испортили технику, и дальнейшие исследования не представляются возможными.
Мы с Миром переглянулись, пытаясь представить, что такого мы вдвоем должны были делать с буром, чтобы довести его до столь плачевного состояния, но спорить не стали.
Когда дверь каюты закрылась за моей спиной, мужчины тут же оккупировали каждый по койке: Мир расслабленно завалился на подушку, Лик сел прямо, еще и руки на груди сложил.
— Рассказывай, Дея.
Я помолчала, собираясь с мыслями, и в первый раз за все время принялась вслух излагать всю историю, как она есть. Поначалу неловко и осторожного: мне все казалось, что вот-вот я увижу в глубине темной лазури любимых глаз то скорбное и жалостливое выражение, с которым обычно смотрят на душевнобольных. Но Лик слушал внимательно, не перебивал, иногда его взгляд становился
